Н. Рерих. Портрет Елены Рерих

В начале тридцатых годов, когда еще никто, кроме самых прозорливых умов, не ожидал мировой войны, Елена Рерих предчувствовала неизбежное столкновение, которое она в эзотерическом смысле толковала как проявление мировой битвы Добра и Зла: нацистская Германия и лично Гитлер для нее были персонификацией темных сил, с которыми должна была бороться Страна Лучшая – то есть СССР. Уже давно обеспокоенный судьбой мирового культурного наследия, Николай Рерих в конце двадцатых годов составил проект международного договора о защите культурного наследия и создал эскиз Знамени Мира, которым следовало отмечать подлежащие охране памятники: на белом полотнище три красных круга, объединенные красной окружностью. По разным толкованиям, круги означают либо единство религии, искусства и науки, объединенные культурой, либо общность прошлого, настоящего и будущего, объединенные Вечностью. Елена Рерих принимала самое активное участие в утверждении Пакта: во многом благодаря ее усилиям в 1935 году Пакт был подписан двадцатью двумя странами.

Многие ученики Рерихов говорили, что очень обязаны Елене Ивановне: ее духовности, свету ее личности, ее книгам и личному примеру. Но больше всех ценил свою жену сам Николай Константинович, самый верный ее друг, соратник и советчик. Он не только рисовал ее на своих картинах, воспевал в стихах и прославлял в теоретических работах, он, казалось, всю свою жизнь посвятил служению ей, как и она посвятила свою жизнь ему. В день сорокалетия их семейной жизни он записал в дневнике: «Сорок лет – немалый срок. В таком дальнем плавании могут быть извне встречены многие бури и грозы. Дружно проходили мы всякие препоны. И препятствия обращались в возможности. Посвящал я книги мои: «Елене, жене моей, другине, спутнице, вдохновительнице». Каждое из этих понятий было испытано в огне жизни. И в Питере, и в Скандинавии, и в Англии, и в Америке, и по всей Азии мы трудились, учились, расширяли сознание. Творили вместе, и недаром сказано, что произведения должны бы носить два имени – женское и мужское».

И до войны, и после нее Рерихи всеми силами стремились вернуться на Родину: однако, в силу каких-то обстоятельств ни одно их прошение не было удовлетворено. В декабре 1947 года скончался Николай Рерих: по индуистскому обычаю, его тело было предано огню. На месте его сожжения установлен камень с надписью: «15 декабря 1947 года здесь было предано огню тело Махариши Николая Рериха – великого русского друга Индии. Да будет мир».

Смерть мужа стала для Елены Ивановны тяжелейшим ударом – но ее поддержал Махатма, приславший ей слова утешения и поддержки: «Осиротевшая Моя, нужно принять новую ношу. Храните силы. Надо до родины донести «Чашу»… Под Чашей подразумевалось учение Агни-Йоги, которое надо было донести до Советского Союза. Елена Рерих продолжала верить, что именно ее страна должна стать проводником нового знания, «оплотом новой цивилизации, идущей на смену прежней». Елена Ивановна с сыном Юрием еще несколько месяцев ждали парохода, который должен был привезти им визу в Советский Союз: корабль пришел, а документы – нет. Тогда она, из-за сложной политической ситуации в окрестностях Кулу, перебралась в Калимпонгу, городок в Восточных Гималаях, где продолжала свои мысленные беседы с Учителями.

Она ушла из жизни 5 октября 1955 года. Когда ее тело несли к погребальному костру, тысячи окрестных жителей пришли проводить ее в последний путь: далеко не все знали ее лично, но все почувствовали, что в тот день должны выйти на улицу. На месте ее сожжения была установлена ступа из белого мрамора – первая в Индии ступа, посвященная женщине. Ныне рядом с ней построен буддийский монастырь.

Дело Рерихов продолжали сыновья – Юрий, который смог исполнить мечту родителей и вернуться на родину, где он стал проповедовать их учение, и Святослав, который, как и отец, стал художником. В 1990 году он передал России наследство своих родителей – картины, книги, личные документы. Благодаря стараниям сыновей Николая Константиновича и Елены Ивановны ныне в России действует Музей Рериха, Международный Центр Рериха, несколько культурных и научных организаций, занимающихся изучением и распространением учения Агни-Йоги.

Именем Елены Рерих названы астероид и горный перевал, колледж искусств в Индии и народная библиотека на Алтае. И поныне светит людям утренняя звезда – учение Урусвати.

Софья Ковалевская – один из тех случаев, когда корни всей будущей жизни следует искать в раннем детстве. «Я получила в наследство, – писала она, – страсть к науке от предка, венгерского короля Матвея Корвина; любовь к математике, музыке, поэзии – от деда по матери, астронома Шуберта; личную свободу – от Польши; от цыганки-прабабки – любовь к бродяжничеству и неумение подчиняться принятым обычаям; остальное – от России». Ее отец, артиллерийский генерал Василий Васильевич Круковский возводил свой род к польским шляхтичам Корвин-Круковским, происходящим от дочери короля Матвея Корвина, известного своей просветительской деятельностью: после долгих хлопот и восьми прошений он и его братья были записаны в дворянские книги как Корвин-Круковские. Василий Васильевич был женат на немке-лютеранке Елизавете Федоровне Шуберт, обаятельной и веселой нравом красавице, весьма образованной – она знала четыре языка и была превосходной пианисткой. Она была дочкой генерала от инфантерии, академика, известного геодезиста и математика Фёдора Фёдоровича Шуберта и внучкой еще более известного астронома Фёдора Ивановича Шуберта. В 1843 году у них родилась дочь Анна, а через семь лет, 3 января 1850 года, – Софья. Говорят, генерал так надеялся на рождение сына, что первые несколько лет совершенно не интересовался дочерью. Детьми занималась няня, не имевшая никакого представления ни о педагогике, ни о требованиях гигиены: зато она, желая покрепче привязать к себе Софью, внушила ей, что родители ее не любят. Для маленькой девочки это выглядело правдоподобно: старшую Анюту, умницу и красавицу, ей всегда ставили в пример, а основное внимание родители уделяли младшему, долгожданному сыну Федору, на пять лет младше Софьи. Девочка росла замкнутой и стеснительной, и единственным способом для нее добиться внимания родителей стала хорошая учеба – Софья сама научилась читать, и после все схватывала быстрее избалованной и ленивой Анюты.