Охраны, то есть конвоя, при нас не выставили, но неподалеку постоянно ошивались двое солдатиков, периодически поглядывая в нашу сторону.

Так мы и просидели до вечера, даже, точнее, пролежали. Нормальные кровати, — с простынями, подушками и одеялами, выключили нас из реальности минут так на триста, а может даже и чуть больше. Потом была баня, мы долго отрывались и грелись, а уже когда совсем стемнело, за нами прислали тот же тентованный уазик.

— Не знаю что именно произошло тогда — говорил один из пограничников, худощавый капитан примерно моего возраста, — но сдаётся мне, что ещё пару лет, и планету вообще медным тазом накроет.

— Это ты о чём? — шумно выдохнув после рюмки выставленного за знакомство самогона, непонимающе сощурился Леонид.

— Да обо всём, — ответил капитан, и закусив пучком мелко нарезанной квашенной капусты, пояснил, — уже сейчас не растет ничего толком, люди болеют, зверьё исчезает. А что будет когда небо совсем заволокёт?

— И это ещё мёртвая рука не отстрелялась! — высказался второй офицер, одетый в грязного цвета камуфляж без погон, и совсем уже не форменную кепку-бейсболку.

Про «мёртвую руку», наверное, не слышал только глухой. Тот «оглушенный» лейтенант, в его воспоминаниях она всплывала как-то особенно чётко. — Оружие возмездия, приготовленное на тот случай если командовать будет некому, а враги не будут уничтожены. Не знаю, правда ли это, или вымысел, но будь я ответственным за ядерный щит страны, наверняка придумал бы что-то подобное.

Ведь по сути — с точки зрения дилетанта конечно же, всё просто. Если определённое время не приходит команда на отмену пуска, срабатывает таймер, и ракеты, в автоматическом режиме, бьют по заранее заложенным в программу целям.

— А с чего ты взял что она уже не сработала? — спросил Леонид, в то время как остальные никак не прореагировали на заявление безпогонного человека.

— Да потому что ракеты из шахт не вылетали ещё. — так же закидываясь капустой — а кроме неё из закуски на столе был порезанный на тончайшие ломтики кусочек чего-то мясного — к нему не притрагивались, видимо оставляя для гостей, вареная картошка в мундире, салат из непонятной зелени, да котелок с давно остывшим, жиденьким супом.

— А где эти шахты? — тут же уточнил Леонид, причём так заинтересованно, будто собрался их с собой утащить.

— Да повсюду они. Одна здесь есть, неподалёку, километров тридцать по прямой. Ещё парочка в сторону райцентра...

— И что же, с нашей стороны ракеты не вылетали?

— Ну почему же. Вылетали конечно. Сразу после первых ударов, когда вырубилась вся связь, в небо, со стороны космодрома, ушло с десяток ракет.

— Так может рука их и пускала?

— Нет. По космодрому прилетело уже после. Где-то часа через четыре после запусков, я лично в той стороне несколько грибов видел.

Оренбургская область ещё в союзе кишела ракетными шахтами и позициями ПВО. Они были повсюду. Сатана, или СС-20, так они обозначались на современных спутниковых снимках. Точнее уже не сами шахты, а то что от них осталось после договора с американцами о сокращении вооружения.

Есть такая программка, название не помню точно, но что-то с планетой связанное. В ней сведены данные сразу с кучи спутников, и добавлена возможность пользователям ставить метки. Фон, или слой, как-то так называется. Контур с подписью и пояснениями, штука очень удобная, особенно когда ищешь что-то.

Как поставили на компьютер её, так я чуть не до утра сидел, разглядывал. Не соврать бы, но в радиусе километров ста от нашего села насчитал кучу разрушенных позиций. И это лишь те что снесли, а сколько осталось рабочих? — Десять? Двадцать? В любом случае этого количества за глаза хватало чтобы сделать нашу местность приоритетной для нанесения ядерных ударов.

Ну а что, радар раннего обнаружения — вообще первейшая цель. Ракетные шахты или позиции пэ-вэ-ошников — то же самое. В общем, смысл засыпания ядерными зарядами нашей глубинки понятен, не каждый город будет так интересен как деревня рядом с «крылом».

— Заканчивай ты с рукой уже... Надоело... — хмуро произнёс капитан, всем своим видом показывая что тема ему неприятна.

— На самом деле, Антоха, — подключился третий, молчавший до этого офицер, так же без погон, в потасканной полевой форме. — Какая нахрен рука? Два года почти прошло, была бы она, отработала бы уже. Забудь.

— Да иди ты... — отмахнулся первый безпогонный. И беззлобно, даже скорее привычно, выругался куда-то в пустоту.

В итоге замолчали все, и следующие десять минут за столом были слышны только короткие тосты — типа «за нас, за вас, и за спецназ», да чавканье вперемешку со звоном сталкивающихся стаканов.

Пили все. Наливали по половинке, опрокидывали и снова наливали. Самогона было много, и мужики быстро хмелели. Сказывалась крепость напитка и небогатая закуска. (к мясу так никто и не притронулся).

А вот я не пьянел, хотя пил наравне со всеми. Не знаю, может благодаря комплекции, а может метаболизм такой, но мне, чтобы напиться, нужно пол ведра подобного поила, несмотря на всю его крепость. Так что, кроме легкого шума в голове, никаких других эффектов не последовало.

— А как вы вообще дальше думаете быть? — когда обсуждения пошли куда-то вообще не туда, я решил перейти к главному.

— Да никак не думаем. Нам по х*й. — нетрезво сфокусировался капитан.

— Точно так. Ага. По*бать. — поддакнул первый беспогонный. Второй лишь помотал головой.

Мы с Леонидом переглянулись.

— Тогда может к нам?

— Куда это? — наконец «навёлся» капитан.

— К нам, в наш новый мир.

— В смысле... Ик!.. Новый мир? — его глаза то сходились в более-менее осмысленный взгляд, то расходились в разные стороны. Глядя на него у меня сложилось такое впечатление что всё что мы рассказывали им, ушло куда-то не туда. Уж больно искренне они изумлялись.

— В самом прямом. Там нет ни России, ни Европы, ни вообще кого бы то ни было... — стараясь справиться с разъезжающимся глазами капитана, отчеканил Леонид.

— Ха бля! — снова влез первый беспогонный. — Так тут тоже нихера нет! Пусто нах! Как у негра нах!

— Ты не понял. — спокойно поправил я. — Здесь