— И, что же было дальше? Я хочу знать, все, что ты помнишь.

— Эрта сильно кричала, и мы хотели ей помочь, но старый ис’шерец…

— Ис’шерец? — машинально переспросил Рейн.

— Да, в нашей клети был старый раб, ис’шерец, он сказал, что сам со всем разберется и велел нам не мешать. Хотя, конечно, я хотела помочь, но этот ненормальный никого из нас не подпустил… Видано ли дело, чтобы мужик у бабы роды принимал, стыдоба какая…

— И? Что было дальше? — решив вернуть женщину к рассказу о произошедшем, перебил ее Рэйн.

— Ну, — вдруг замялась она, — не знаю как, но все у него получилось, точно сам Айд у него в помощниках вязался, а иначе как объяснишь, чем этот демонов старик пуповину перегрыз… хотя может и зубами, с него-то станется! А, потом, когда пришла охрана… э… ну, приплод забрать, вы же знаете, как это бывает? Ну, я слыхивала, что ис’шерцы такой народ, что небывалой силой обладают, так вот и этот старикан один из тех самых… Как зыркнет на дверь, да как заголосит, та с петель и слетела, да попутно трех охранников уложила… Да, видать что-то и с нами со всеми сделал, так как я больше-то ничего и не помню, — подытожила рабыня, мило улыбнулась и кокетливо заправила выбившуюся из пучка прядь за ухо.

Рейн осторожно взглянул в сторону Ферта. Мужчины обменялись выразительными взглядами. Они оба понимали, вероятность того, что загадочный ис’шерец появился в этой истории не просто так.

— Опиши его, — тем временем сказал Рейн.

— Ну, — глубоко вздохнула женщина, — описывать-то особенно и нечего? — смущенно потупилась женщина, окончательно разволновавшись и раскрасневшись.

— Начни просто с того, что ты помнишь. Какая у него была одежда? — вкрадчиво говорил Рейн, вплетая в свои слова частицы силы, что в своей совокупности действовали на человеческое сознание, открывая и манипулируя им.

— Одежда, — задумчиво повторила женщина, пожав плечами, — вроде ничего особенного. Грязная куртка с запахом, широкие штаны и плетеные сандалии…

— А, лицо? Ты видела его лицо?

— Лицо? — нахмурилась рабыня. — Оно было закрыто, — изобразив руками то, как было сокрыто лицо старика, сказала женщина.

Этого было достаточно для Рейна, чтобы картинка в голове сложилась. Оставался всего один в сущности ничего не меняющий вопрос.

— Когда в вашем караване появился этот раб, ты помнишь?

Женщина озадаченно нахмурилась, будто всеми силами пытаясь вспомнить, когда же это могло произойти, но совсем скоро как-то печально выдохнула и покачала головой.

— Не знаю, только одно могу точно сказать, он был в нашей клети, когда мы двинулись из крепости к пустыне.

— Ясно, — бросил Рейн, повернулся спиной к плененным людям и направился в сторону главного административного корпуса крепости. — Я хочу знать, — обратился он к Ферту, — все ли амулеты переноса были возвращены после того, как целителей вернули с места прорыва? И в данном случае, меня не удовлетворит простой отчет.

Я хочу знать, как дела обстоят на самом деле. Думаю, господину Саймону Тору следует дать объяснения лично мне.

И, каждый из присутствующих мужчин почувствовал, что данные слова прозвучали как обещание, не сулящее упомянутому главному целителю ничего хорошего.

* * *

Ящера пришлось отпустить у самого подножия моего дома. Водрузив на плечи нехитрый скарб, который мне совершенно не понадобится, стоит попасть под родные стены, но бросить который жалко все одно, я несмело ступила в сторону тропы, ведущей ко входу в пещеру. Молодая мать нервно переминалась у меня за спиной, точно силясь сдержать вопрос, который не давал ей покоя последние часы. А именно, какого Айда мы тут забыли?!

Я же просто старалась не обращать на нее внимания. Кое-кто другой ждал его от меня. Должно быть, когда-то не так давно относительно моей жизни, я сошла с ума. Не знаю точно, но порой мне действительно так кажется. Иначе, как еще объяснить мою любовь к разговорам с камнями? В конце концов, я целитель, и то, что я точно знаю, что тело после смерти остается всего лишь телом. Но каждый раз, возвращаясь домой после долгой дороги, я опускаюсь на колени у самого ближайшего ко мне камня. Это Оттис, вечно интересующийся всем на свете парень. Сколько бы ответов он не знал, у него никогда не кончались вопросы. При жизни я чаще бывала его слушателем, теперь же это он вынужден терпеть мое занудство.

— Я просто присела поздороваться, — на древне-эйлирском заговорила я. — Видишь ли, у меня тут компания и не хотелось бы, чтобы она решила, что я совершенно чокнутая. Но, обещаю заглянуть к тебе вечерком и рассказать о своем пути домой. Я знаю, — тяжело сглотнула я подступивший ком в горле, — тебе всегда было интересно, чтобы я не рассказывала тебе, — осторожно коснувшись неровной поверхности камня, я привычно потянулась к нему даром, и точно так же не почувствовала ничего в ответ. Поднявшись на ноги, я шла вперед по узкой тропке, продолжая касаться кончиками пальцев камней. Каждый камень — это имя на моих губах. Забытое, древнее, никем не поминаемое имя. Я последняя кто помнит. Последняя, кто знает и чтит.

— Айрин, — имя лучшей подруги, оно всегда слетает с губ со слезами на глазах. И всякий раз сдержаться мне очень тяжело. Я вновь закрою глаза и представлю их всех такими, какими все еще помню. Точно я вновь стою в круге их силы. — Я нашла его, — все же решив поделиться, прошептала я. — Он все такой же, наш Киран. Все такой же…

Осторожно смахнув непрошенные слезы, я, не оглядываясь, пошла вверх по тропе, что вела ко входу в мою обитель. Каждый раз, когда мне приходилось покидать их, уходя под защиту этих стен или куда-то далеко-далеко, где я могла бы просто представить себя обычным человеком, я чувствовала себя предателем. Словно я бросаю их одних. Точно обрекаю на одиночество. Эта тропа… всякий раз она резала мне душу. И каждый раз уходя, я обещала им, что вернусь. Что оставляю их ненадолго, и что обязательно вернусь. Даже просто пройти мимо было тяжело. Столетия назад я могла часами лежать среди этих камней, не замечая ничего вокруг. Мечтая однажды оказаться среди них. Что ж, думаю, еще пара веков и все наладится… обязательно…

Путь нам преградила Лил. Белоснежная волчица размером с молодого теленка выглядела настороженной и напряженной. Она лишь взглянула ан меня льдинками своих глаз, тщательно принюхалась, безотчетно начиная вилять хвостом под действием моей силы, точно домашняя собака. За моей спиной раздался приглушенный вдох, и это незначительное действие, заставило оборотня мигом напрячься и устремиться вперед. Ну она по крайне мере попыталась это сделать, когда моя рука легла ей на загривок.

— Даже не думай, — тихо сказала я. — Эта женщина пришла сюда со мной, а вот откуда взялась тут ты, мы еще должны разобраться, не находишь?

Волчица попыталась дернуться вперед, но хватка моя стала лишь крепче. На самом деле я так устала за весь этот путь, что разбираться c кем бы то ни было уже не было ни сил, ни желания. Но бегать за рабыней, которая вот-вот готова была припустить со всех ног, мне хотелось еще меньше.