— Жаловаться не на что. Слышал, тебя опять окольцевали.

— Ага. Говорят, семь — счастливое число.

Валентайн услышал, как открылась дверь в ванную и прошелестели шаги. Он медленно повернулся, ожидая увидеть нечто ошеломляющее. И не был разочарован. Метр восемьдесят, светлые волосы, слишком обильный макияж и тело, за которое и в войну ввязаться не жалко. Тога, похожая на те, что носили все сотрудницы казино Ника, лишь усиливала впечатление. Валентайн ощутил, что у него отвисла челюсть, и поспешил вернуть ее на место. Ванда скромно протянула руку. Он пожал ее.

— А я видела вас по телевизору, — сказала она, затаив дыхание. — Такой смелый поступок.

Ванда одарила его улыбкой, Валентайн улыбнулся в ответ. Она бессовестно флиртовала с ним, и он моментально забыл о неприятной даме в «Акрополе», которая сочла его слишком старым. Краем глаза Валентайн заметил, как Ник скривился, расстроившись, что его затмили.

— Да уж, настоящий герой, только штаны свалились некстати, — съязвил он.

— Авиакомпания потеряла его багаж, — объяснил Уайли.

— Нужны штаны — так у меня есть, — смилостивился Ник, распахнул дверь гардеробной и жестом пригласил Валентайна пройти за ним. Ник был гораздо ниже ростом, и Валентайн не ожидал найти одежду своего размера, но все же не стал заострять на этом внимание.

— Размер у тебя какой? — поинтересовался Ник.

— Пятидесятый.

— Ладно заливать-то.

Ник просмотрел свою бесконечную коллекцию одежды, потом высунулся в открытую дверь.

— Мы будем заняты минут десять, — сказал он Ванде. — Может, вам с Уайли пока пойти сообразить чего-нибудь поесть?

— Ты проголодался, лапуля? — спросила та.

— Нет, я о тебе беспокоюсь, малышка.

— Хочешь бутерброд по-вандовски?

Ник захихикал себе под нос. Когда они ушли, Валентайн занялся выбором брюк и услышал, как позади сопит Ник.

— Слушай, — начал он.

Валентайн повернулся и оказался нос к носу с Ником. В его маленьких греческих глазах не было и тени веселья.

— Тебе тут ничего не подойдет.

Валентайн чуть не выпалил: «Ты серьезно?», но вовремя остановился.

— Расскажешь мне, что за хрень происходит?

— Ты о чем? — удивился Валентайн.

Ник сунул руку за вешалку с шелковыми пиджаками и извлек бейсбольную биту. Она принадлежала команде из Луисвилла, на ней стояло имя Марка Макгвайра. Ник схватил биту обеими руками, не сводя глаз с Валентайна.

— Хочешь, чтобы я из тебя информацию вышиб?

— А ты не шутишь, — понял Валентайн.

— Совсем не шучу.

Еще во времена работы в полиции Валентайн так и не научился миндальничать с теми, кто ему угрожал. Особенно его раздражали те, кто размахивал оружием. Ножи, пистолеты, бейсбольные биты — все эти атавизмы доброго старого времени, когда люди жили в пещерах и улаживали разногласия насилием и кровопролитием.

Сделав шаг вперед, он схватил Ника за запястье, выкрутил биту из его пальцев, и через две секунды Ник уже корчился на полу гардеробной.

— Отпусти! Отпусти! — умолял он, скрежеща зубами.

— Обещай, что больше не станешь мне угрожать.

— Обещаю, что больше не стану тебе угрожать!

В отличие от прочих владельцев казино Лас-Вегаса, Ник свое слово держал. Валентайн разжал руку. Ник уселся на полу, потер запястье и попытался подняться, но потерял равновесие. Они были ровесниками, только Ник красил волосы и брови и сделал пластическую операцию, из-за чего выглядел так, словно попал в аэродинамическую трубу. Валентайн помог ему встать.

— Что на тебя нашло? — спросил он, не выпуская биту.

— Длинная история, — отозвался Ник.

— А я люблю длинные истории.

Они вернулись в спальню. Ник указал на диван в другом конце комнаты. Валентайн положил биту на пол и опустился на диван. Хозяин дворца выдвинул себе стул.

— Последнее время все как-то хреново, — произнес он хмуро.

— Это ты так извиняешься?

— Ага.

— Может, объяснишь?

Ник подался вперед.

— Утром из ФБР звонили. Прошлой ночью грохнули стриптизершу из «Розового пони». Она заглядывала ко мне в казино, обналичивала фишки. Утверждала, что клиенты с ней ими расплачиваются.

Фэбээровцы сказали, что хотят приехать ко мне и просмотреть все пленки видеонаблюдения. Значит, придется закрыть зал видеонаблюдения на несколько дней. Особенно им интересно, не приносила ли эта девица шоколадную фишку.

— Фишку на пять тысяч долларов?

— Ага. В «Акрополе» таких немного. Я так и сказал ФБР. Знаешь, что они ответили? Если не стану сотрудничать, отнимут лицензию на азартные игры.

— У них есть такое право?

Ник вскинул руки.

— Хороший вопрос, мать их. ФБР утверждает, что «Патриотический акт»[9]дает им право закрыть меня, если я не буду помогать.

— А ты будешь?

— У меня нет выбора. Я уговорил их подождать до понедельника, чтобы хоть в выходные деньги не терять.

— Твое казино — единственное в городе, в которое они позвонили?

— Они наехали еще на некоторых. И все по одному поводу — из-за шоколадных фишек.

— Стало быть, она их отмывала.

— Я тоже так подумал, — согласился Ник.

Валентайн посмотрел на бейсбольную биту на полу, потом на Ника.

— И все же чего ты на меня накинулся?

— Ты как-то сказал, что ты на короткой ноге с ФБР. Я подумал, они тебя послали за мной присматривать.

Забавно, люди всегда все понимают по-своему. Валентайн никогда не был на короткой ноге с ФБР. Он был знаком с Питером Фуллером, директором бюро, когда тот только-только перебрался в Атлантик-Сити. Но имя Фуллера всегда сопровождал бранью. Видимо, это Ник и интерпретировал как теплые дружеские отношения.

— Я не стал бы за тобой следить, — заверил его Валентайн.

Ник откинулся на спинку стула.

— Не хочешь поработать на меня?

— Не очень. — Ник скорчил гримасу, и Валентайн добавил: — Мне сына нужно найти.

— А он где?

— В школе счетчиков Барта Калхуна. Уж не знаю, где это.

Ник почесал подбородок.