Нет, конечно, — удивился я. — Что здесь исследовать? Это совсем низкоуровневая Изнанка.

— Тогда что это?

Объяснение, что это помещение для целительских манипуляций, вызвало бы у Грекова еще больше вопросов, поэтому я ответил, как можно обтекаемее:

— Я могу только предположить, что какие-то магические процедуры протекали на Изнанке быстрее или качественнее. Там внутри почти ничего не сохранилось от прежних хозяев. Как защитное заклинание распалось, все начало рассыпаться.

— А сейчас там что?

— Сейчас там склад предметов, которые могут фонить наверху. Например, там лежит реликвия, которую делала Живетьева для подмены шелагинской.

Греков подавился смешком.

— Саш, вот ты меня обвинял в криминальных наклонностях, но я, ей-богу, дитя по сравнению с твоим сыном.

— Я не граблю! — возмутился я. — Можно сказать, изымаю оружие у наших врагов.

— Да я хоть слово против сказал? — удивился Греков. — Я тоже считаю, что в княжеском гадючнике нельзя без этого, потому что иначе сожрут. Это у твоего отца еще остались какие-то иллюзии, хотя, казалось бы, с его-то анамнезом, где фактически жизнь перечеркнули, чтобы отнять власть. Но нет: и Коля хороший, и уничтожать врагов плохо — вдруг одумаются и станут хорошими.

— Я так не говорил, — поморщился Шелагин.

— Как раз так ты и говорил, когда узнал, что Николай сдох. По мне, туда ему и дорога. Уж он-то не пожалел бы ни тебя, ни Илью. Похихикал бы потом над твоей добротой, сидя на твоем месте и пользуясь тем, на что не имел бы прав, но благодаря Живетьевой этого бы никто не узнал. Кстати, Илья, покажешь, что на твоем изнаночном складе есть, кроме недоделанной реликвии?

Я решил, что содержимое повергнет Шелагина в еще больший шок, поэтому ответил:

— Нечего там смотреть. Ничего интересного. И время поджимает. Нам наверх пора. Темно уже.

Греков сожалеюще посмотрел на целительский домик, но возражать не стал, хотя закладку в памяти наверняка сделал там покопаться.

— За вторым кинжалом с утра поедем?

— Не знаю, неплохо было бы послушать, что император станет говорить на Совете. По-хорошему, еще послушать бы его разговор с Живетьевой, но увы, мне не разорваться. Я и так на пределе.

— Поделился бы знаниями, посадили бы кого, — предложил Греков. — Можно под отдельную клятву давать.

Идея имела смысл, только вот…

— Это нужно учить два направления. Одно позволяет поставить Метку, второе — прослушать по ней. При этом, чтобы прослушать, второе должно быть минимум второго уровня. Поэтому в ближайшее время не получится переложить. В идеале бы нам подслушивающие артефакты.

— Нету, — вздохнул Греков. — Те, которые есть, только на не владеющих магией можно применить.

«Идея с передачей заклинаний не так плоха, — заметил Песец. — У нас есть работающая змейка, а свою гвардию нужно максимально улучшать. Но обучение лет на пять растянется, потому что контролировать сможем только поверхностно и, если поторопимся, можем чего-то не передать».

— Давайте так, Алексей Дмитриевич. Вы думаете над клятвой, а я думаю, как передать знания выбранной группе. Скажем, человек пять.

— Десять, — сразу обрадованно поправил он меня. — Много не надо, но две пятерки для деликатных поручений — самое оно.

— Обучение будет не мгновенным, лет на пять затянется. И то, при условии, что будут постоянно использовать навыки.

— Почему на пять-то? — удивился Греков. — Ты точно не пять лет учишь.

— У меня есть встроенный контроль. Без него нужно делать поправку, чтобы не остаться без нужных знаний. Вам с Александром Павловичем я тоже этот набор передам.

— Ты бы к нему не столь официально обращался, — предложил Греков. — Отец все-таки, и не его вина, что всё так сложилось.

— Мне это сложно, — ответил я. — Я слишком долго жил с мыслью, что мой отец — совсем другой человек. Кстати, у его матери есть какие-то документы, которые, как она думает, будут мне интересны. Предлагала продать, но я не думаю, что там есть что-то, на что стоит тратить деньги.

— Предлагаешь изъять? — задумался Греков. — Они не обязательно у нее дома. Да и причины для обыска нет.

— Теоретически обыскать и я могу, нужно чтобы ни она, ни ее внук в это время не заявились. Но это уже в Верейске. У нас и здесь дел пока хватает. Нужно доделать работу с изнаночным клинком.

Шеланин хмыкнул.

— Не одобряете? — повернулся я к нему.

— Он сейчас скажет, что не княжеское это дело — лично со всем возиться, — предположил Греков.

— Не скажу, потому что прекрасно понимаю, что, если бы не Илья, нас всех в живых не было бы, — заметил Шелагин. — Просто странно. Должен защищать своего сына я, а выходит наоборот. Илья, я поддержу тебя всем, чем могу, ты не сомневайся. И уж точно не буду осуждать ни один из методов. Завтра поеду с тобой. И к дворцу, и на Изнанку.

— Тогда на Изнанку в районе обеда? — предложил Греков.

— А по другой Изнанке быстрее не будет? — уточнил Шелагин.

— Может, и будет, но эта безопасней, а у нас в приоритете безопасность, а не скорость. И Прокол опять же, под боком, а до Прокола третьего уровня нужно ехать. Он под Дальградом есть, но совсем не близко и до него через всю столицу придется тащиться. То есть эта Изнанка со всех сторон удобней.

Мы вышли в оранжерее, и я убрал Строительный туман. Не знаю, что там думали по поводу нашего занятия здесь те, кто видели, что в оранжерею не попасть, но вряд ли хоть кто-то мог заподозрить, что мы прогулялись по Изнанке и вернулись.

Пропустив спутников, я извлек из пространственного кармана рюкзак, чтобы не делать это на глазах свидетелей. Пусть считают, что захватил из оранжереи. Не Шелагин с Грековым, разумеется, — те-то, без всякого сомнения, поймут, где хранился рюкзак. А вот прислуга, которая стала слишком многочисленной, не должна даже подозревать о моих возможностях.

А я задумался вот еще над чем. Если с бесплодием Шелагина-младшего не могут разобраться целители, не справится ли с этим его собственная регенерация? Для начала нужно будет ему первый модуль Целительства впитать, только делать это так, чтобы никто змейку не видел — чем меньше людей знают, тем лучше. В целительский сон, что ли, народ отправлять? Скорее всего, так