— Луна, ты меня как называешь? — спокойно спросила Гермиона.

— Мамой, — сказала Луна и всхлипнула, виновато глядя на девушку.

— Тогда доверяй маме, — сказала Гермиона, коснувшись пальчиком носика девочки.

Луна опять расплакалась, обнимая Гермиону, как последнюю надежду. Девушка беспомощно оглянулась на улыбающегося Алекса.

— Ты наша малышка, и мы тебя никогда не оставим, — веско сказал Алекс.

И Луна поверила. Открылась и доверилась, как она умела. Как умеют только дети: полностью, до конца.

***

Луну родители приняли как родную. И даже когда девочка по привычке назвала Гермиону мамой, Марк лишь улыбнулся. А потом был прием у Королевы, которой представили нового члена семьи. И много тепла и радости для маленькой девочки. Снежные горки и катание на коньках, игра в снежки и самое главное — ощущение большой дружной семьи. То, чего у Луны никогда не было, то, что уничтожил взрыв в лаборатории ее мамы.

А в рождественскую ночь пришла страшная новость: Ксенофилус Лавгуд покончил с собой. К сожалению, первой письмо прочитала Луна. Улыбающаяся девчушка радостно скакала по дому и вдруг — будто выключили свет. Смертельно бледный ребенок падает на пол сорванным листом. Алекс и Гермиона одновременно кинулись к малышке. Причем Гермиона сама не ожидала от себя вскрика: «Доченька!»

А потом было очень много слез. Грейнджеры не отходили от малышки, отпаивая ее, помогая выплакаться и принять произошедшее. Оказалось, что Гермиона приняла Луну именно как дочь, а об Алексе и говорить не приходилось. И конечно, они очень много говорили. О том, что было, о том, что будет. Полумна рассказывала, что она чувствовала, когда впервые увидела их, когда они начали заботиться о ней, когда… ну тогда, ночью…

— Сначала это было как игра, но вы приняли меня и не прогоняли. И ты, мамочка, была такой теплой и доброй, как мама. И ты, папочка, был таким, как папа до того, как… Я просто чувствовала себя дома. А вы не прогоняли меня, не оставляли меня одну… А вот теперь… Теперь… — девочка заглядывала в глаза Гермионе и Алексу, ища там что-то свое. — Теперь у меня никого нет… кроме вас.

— Ты наша доченька, — неожиданно сказал Алекс, и Гермиона согласно кивнула.

Вдруг что-то случилось — мигнули светильники, раздался нежный звон, и все стало, как до этого.

Луна старалась не расставаться с Гермионой и Алексом, проводя каждую свободную секунду с ними. А утром они пошли в банк — Алекс хотел закрепить статус ребенка, но этого не потребовалось. Магия сама закрепила статус маленькой леди* Грейнджер.

Потом были похороны, и Полумна, держащаяся за Грейнджеров, как за самое дорогое. В общем-то они и были самым дорогим для нее. Ее семьей. А потом прием у Ее Величества. Королева очень удивилась такой метаморфозе, но утвердила статус ребенка, несмотря на то, что родители были старше девочки всего-то на полтора года. Но глядя на эту маленькую семью, не возникало никаких сомнений в том, что они единое целое. Луна как-то быстро влилась во внутренний диалог Грейнджеров, полностью открывшись для них. Теперь их было трое. Двое хорошо подготовленных боевиков и маленькая девочка. В замке, полном опасностей, что нервировало Алекса.

За каникулы Полумна отогрелась и уже не сидела так часто на руках Алекса, тихо плача. Возможно, этому поспособствовали новые бабушка с дедушкой, которые возили ее на каток, в кино, в кафе и просто на лошадках покататься. Марк шутил, что дети сделали их дедушкой и бабушкой, даже не войдя в период деторождения. Это стало дежурной и очень любимой шуткой в семье на долгие годы. Полумна привыкала к бабушке и дедушке, а они привыкали к ней.

А вот офицеры Службы очень остро приняли то, что сделали эти дети. Не оттолкнули, а дали тепло и семью потерявшей все на свете девочке. С точки зрения сотрудников Службы, это был Поступок. Да и никто не считал Алекс и Гермиону детьми, случай с Полумной это только подтвердил.

***

Возвращение в Хогвартс вызвало фурор. Во-первых, во всех документах имя Полумны Лавгуд изменилось на Леди Полумну Грейнджер, что для знающих людей означало очень многое. Во-вторых, закреплялся ее статус, и Дамблдор только молча бесился, тоже, кстати, непонятно почему. Алекс считал, что молча беситься больше пристало Снейпу, а не Дамблдору. Может, Дамблдор решил замещать Снейпа по этому процессу, пока Снейпа не починят полностью?

Попытка МакГонагал поинтересоваться у Полумны почему она так быстро забыла родителей, вызвала истерику у ребенка и очень непростой для Маккошки разговор с Алексом, который пообещал МакГонагал… ну, в переводе на литературный язык… Гонки с консервными банками от своры королевских фокстерьеров… Нет, не так… Превращение в бутылку Клейна? Тоже слабовато. Трудно выразить цензурно то, что пообещал Алекс, если глубокоуважаемая МакГонагал еще раз хоть посмотрит неправильно в сторону его дочери. И Минерва впечатлилась, потому что сильно испугалась за свой хвост. Мальчик не выглядел маленьким. Он выглядел, как русский танк ИС, который ей довелось увидать в молодости. Поэтому профессор МакГонагал извинилась перед леди Грейнджер и в дальнейшем обходила семью стороной.

Вообще-то мнения разделились, слухи, конечно, циркулировали, но тихо. Потому что страшно. Это вам не Снейп — это королевская семья, тут отработками не отделаешься. Слизеринцы приветствовали в соответствии с этикетом, для воронов ничего не изменилось. Алекс не был уверен, что вороны, вечно воткнутые в книжки, в принципе поняли, что что-то изменилось. Барсуки были так же приветливы и радостны, а вот грифы… Удар у Алекса был поставлен хорошо, и предупреждать он не любил.

— Только я решил назвать ее грязнокровкой, как в меня влетел бладжер.

— Мне казалось прикольным подлить амортенцию. Только я не помню, куда я хотел ее подлить. И зачем. И кому… И как меня зовут.

Подобные истории циркулировали в качестве слухов по всей школе, потому перед Грейнджерами расступались и кланялись. Ну так, на всякий случай. Полумну это очень забавляло.

Альбус Дамблдор решил летом сразу же выяснить прямо у королевы все об этой семье. Надеясь на свою волшебную палочку, он не учел опыт Артура Уизли. Самая большая проблема волшебников — самомнение.

Примечание к части

* Титул учтивости - дочь герцога.

Часть 8

Лето началось… спокойно. Доложив о происходившем в школе, Алекс получил выговор за то, что не стал разбираться с вызовами детей к директору, так как, учитывая наклонности и крайне нелогичные поступки этого самого директора, ожидать можно было чего угодно. Однако, учитывая, что на Гриффиндоре, например, учились в том