— Лин Делири, не сочтите за злорадство, но есть ли в Клане Смерти штрафной отряд и сколько в нём обычно человек?

— Конечно есть, — ответил Кеннет, мысленно оценив красоту манёвра.

Улыбались они вдвоём, пока законник, устроившись за столом, вписывал в проект договора сто воинов. Их и собирались отправить Стане, когда в Фитоллии разразится война. Мелкие воришки, любители выпить и побуянить тоже умели держать в руках меч. Не так умело, как лучшие из лучших, но качество в договоре не оговаривалось.

Третий и единственный пункт, по которому у главы клана и супруги возникли разногласия, — верховенство законов. В Фитоллии со дня основания провозглашалось равенство полов. Ведьмы не допускали нерасторжимых браков, обеспечивали дочерей таким же образованием, что и сыновей. Единственным островком жёстких патриархальных устоев оставался Клан Смерти. Только тут муж мог убить любовника жены, а саму неверную вернуть в родительский дом без права найти нового мужчину. Только тут девушкам не разрешали получать образование, потому что из-за диплома шансы найти мужа стремились в бездну.

Именно это не нравилось Хельде в устройстве клана. Она ни раз говорила, что мечтает исправить ситуацию. И пусть ни одна женщина больше не страдает от строгости местных нравов.

— Давай сделаем как в Фитоллии, — снова попросила Хельда, когда музыканты ушли со сцены, а над шатрами уже зажигались огни.

— Нет, — ответил Кеннет, — законы клана будут главенствующими. Только так. Я готов уступить в вопросе налогообложения, согласиться направлять часть налогов Стане, но традиции клана на откуп её властолюбию не отдам. Ты представляешь, что начнётся после объявления: “Дорогие соклановцы, разводиться теперь можно”? Да половина семей распадётся! Кому-то жену подавай помоложе, а кому-то мужа подобрее и побогаче.

— Побогаче на всех не хватит, — возразила Хельда. — А подобрее наши мужчины будут вынуждены стать, если не захотят остаться холостыми.

— Я слишком зол к тебе? — нахмурился глава клана.

— А мы и не женаты, — рассмеялась она, взглядом показывая на фальшивый брачный браслет.

Замечание пришлось проглотить. Кеннет запил его фитоллийским красным и собрался съесть ещё один кусок баранины, но увидел Пруста. Разведчик стоял в двух шагах от стола и ждал, когда его заметят.

— Подожди меня здесь, — глава поцеловал руку жены. — Надеюсь, вопрос не настолько важный, чтобы я пропустил финал праздника.

— А можно с тобой? — поëжилась Хельда. — Пруст выглядит обеспокоенным.

— Тогда тем более не ходи, — он осторожно нашёл её живот и ласково погладил. — Мало ли что.

— Хорошо, — согласилась она.

Глава клана поцеловал жену в лоб и вышел из-за стола. На островах стемнело. От неприятных предчувствий хотелось накинуть шерстяной плащ поверх парадного мундира, но Кеннет понадеялся на согревающие свойства хмельных напитков.

— Лин Делири, — заговорил Пруст, уводя командира к пустым шатрам, где днём Этан проводил ритуалы. — Сожалею, но новости не слишком приятные.

— Насколько? Пора объявлять общий сбор?

— Нет, — разведчик никак не отреагировал на глухое раздражение командира. Испорченный праздник — наименьшая цена за потерю времени. Военный совет собирался за пару минут. Все командиры отрядов уже сидели за столами. — Но опасность можно ждать с любой стороны. Паучиха жива. Та женщина, что была в её спальне — двойник. Может, она специально нашла настолько похожую на себя, а, может, покровитель постарался, но это даже не иллюзия. Идеальный слепок лица, тот же рост, фигура. Я был обманут, как и вся свита. Подделку выдала родинка на внутренней стороне бедра. У Паучихи она была, а у женщины, которую вчера сожгли в саркофаге, — нет.

— Почему сразу не доложил? — разозлился Кеннет. — Как допустил, что тело сожгли?

— Думал, мне привиделось, — спокойно ответил разведчик. — Темно было в спальне. Родинка могла оказаться прилипшей рыбьей чешуей. Или чем-то другим. Я приказал лекарям обследовать тело, боевые маги сидели над ним с артефактами, и никто ничего не нашёл. “Паучиха, лин Пруст. Почему вы сомневаетесь?” Потому что родинка. И бёдра не такие. У королевы крепкие, упругие. Много мяса, если вы меня понимаете, мышц, и ни капли жира. А у двойника рыхлые.

— Тело должно было окоченеть. Как ты проверял его на ощупь?

— Никак. Разница была заметна невооружённым глазом.

Кеннет вздохнул, пальцами зачёсывая волосы назад. От взгляда на лысую голову Пруста просыпалась неосознанная привычка. Значит так разведчик втирался в доверие? До постели дело дошло? Видимо, и этого не хватило, раз Паучиха ускользнула из убежища, не поставив в известность своего преданного телохранителя.

— И где она теперь?

— У покровителя. Не знаю как, но она ушла, оставив вместо себя на убой молодую девушку. И пока я был в логове, не нашёл ни одного упоминания, где бы мог прятаться Орден Невидящих. Кроме одной зацепки. Её можно размотать.

— И какой же? — не вытерпел Кеннет.

Настроение стремительно уходило в минус, планы рушились на глазах. Он собирался завтра ехать в Бессалию, чтобы послушать, как архитекторы посольства, нанятые Станой, обсуждают с Гордеем проект школы. Деньги Верховная выделила, сроки согласовала. А теперь возвращение детей снова откладывалось на неопределённый срок. И, что самое обидное, подтвердились опасения насчёт ценности Паучихи. Провалившихся помощников бросают на растерзание врагу. А королеву преступного мира вытащили из западни, устроив искусную подмену с издевательским намёком на “куклу” короля. Выходило, что таинственный покровитель знал о планах Клана Смерти.

— Вороны, — ответил Пруст. — Я пометил нескольких птиц маяками, светящимися в темноте. Кольца с лап слетали, когда посланники оборачивались ящерицами, но я заметил, куда они летали чаще всего. Строго на запад мимо городской ратуши до шпиля собора в честь бессалийских богов.

— Собор обыскали?

— Мы в процессе, лин Делири. Я отправил бойцов и приказал не торопиться.

— Пусть ищут, — согласился Кеннет. — В магии из другого мира будет много сюрпризов. К сожалению, мы в роли отстающих. Орден Невидящих успел нас изучить, а в клане о нём ничего не знают.

— Мы исправим это, — пообещал Пруст.

Глава ответил молчанием и устало прислонился к столбу, от которого к праздничным столам тянулась гирлянда бумажных фонариков. Да, он собирался воевать с орденом за источник Хельды. Да, он понимал, что столкнулся с неизвестным, а потому непредсказуемым врагом. Но хотелось хотя бы победу над Паучихой отпраздновать без разочарования.

— Кто ещё в клане знает, что она жива?

— Никто. Я сразу пошёл к вам, — ответил разведчик.

— Хорошо. Держи новость в секрете до особого распоряжения. И выводы своих бойцов по обыску собора неси сразу ко мне.

— Слушаюсь, лин Делири.