— Мое время закончилось, да, Калдер?

Келпи коротко кивнул.

— А как же твое обещание?

— Я сдержу его, но тебе нужно довериться мне и озеру.

Ни озеру лох-Каледвулх, ни его хранителю я не доверяла. Но может ли жертва спорить с охотником? Вряд ли у нее есть такое право. Но и ждать, сложа руки, когда меня приведут, как овцу, на заклание, я не хотела.

— Дай мне время до завтрашнего заката, и я пойду с тобой, хорошо?

Келпи легко согласился и оставил меня одну. Я больше времени зря не теряла. Призвала всю свою силу, всю мощь собственного сейда, но успела перепрясть все крапивное волокно в нить. Завтра самое тяжелое – сплести рыбацкую сеть, да не простую, а на поимку водяного коня годную.

На следующий день Калдер все не желал уходить. Так и вился у дома. То нож забудет, то кресало. Словно чувствовал чего. Но я, знай себе, улыбаюсь. Аж щеки судорогой свело. Наконец келпи скрылся в лесу, а я развела костер и принялась колдовать.

Просто плести сеть рыбацкую – дело не из простых. А тут каждый узел заговори да каплей дегтя закрепи. Не приведи боги, порвется где. Разъяренный конь пощады не даст, разорвет на куски, и поминай как звали. Второго шанса не будет.

Пальцы мои мелькали – не уследишь, губы шептали нужные слова, но день неумолимо катился к концу. Я не успевала. Видела в бликах заката свой приговор и не желала с ним мириться. В слепом отчаянии, прорычала едва слышно, то что никогда бы ранее не сделала:

— Сегодня я готова помощь принять от земли ли, от неба, от болот ли, от леса. Любому дам ту плату, что запросит!

Едва успела проговорить, как на поляне появилась кривая старуха с синей отвисшей губой.

VI

От неожиданности я выронила сеть. Зашарила руками по земле, пытаясь найти нужный край.

— Говоришь, помощь готова принять? – спросила старуха вместо приветствия. – Меня матушкой Фитжел зовут, а те, кто имени не знают, кличут болотной ведьмой. Глупцы. Так что ты желаешь? Говори. Любую просьбу исполню, хоть и плату возьму немалую.

Я метнула взгляд в сторону, где сквозь листву виднелось закатное солнце, и задохнулась. Огненный диск замер, недвижимый.

— Хочу успеть доплести сеть до прихода келпи.

— Что ж, раз это твое желание, я исполню его. Тем более ты сама призвала меня сейдона, – насмешливо выплюнула старуха. — Работай. Солнце сядет, когда ты завяжешь последний узел.

Вздох облегчения вырвался сам собой. Наконец, удача повернулась ко мне лицом! Я подхватила сеть и вновь принялась за работу. Ко мне подлетели несколько болотных огней и повисли над головой, давая больше света. Старуха не мешала. Стояла, опершись на клюку, да сверлила бурыми глазами. Сейд пошел резвее. Челнок мелькал до ряби в глазах, язык заплетался, петли сливались в одно, но всему рано или поздно приходит конец. Вот и последний узел затянулся, легонько щелкнув. Я поднялась и встряхнула сеть.

— Хороша работа, не порвет келпи узлы, запутается и сгинет. Молодец девочка.

Похвала ведьмы горьким ядом разлилась по сердцу. Да, я знала, что келпи злые, коварные духи, утаскивающие на дно и пожирающие детей, мелкий скот и заплутавших путников. Знала, что иначе никак не спасти свою жизнь. Клеймо жертвы хоть и исчезло с руки, но жгло сердце. Я его чувствовала там, внутри себя. Да, все это было так, но я не хотела, чтоб меня хвалили за этот сейд.

— Какова оплата? – поинтересовалась я наконец.

— Успеется. Хочу сначала поглядеть, как ты накинешь сеть на водное отродье.

— Его зовут Калдер! — вырвалось у меня.

— Все так, — улыбнулась она, выставляя напоказ гнилые пеньки зубов. – Идет голубчик. Прячь сеть. Я появлюсь перед рассветом.

Едва я успела убрать свою работу под платье, как на лесную поляну вышел келпи.

— Ты одна? Мне послышался чей-то голос.

— Одна. Бернамский лес полон голосов.

— Но не все их нужно слушать. Идем?

Мы шли, рассекая лесную чащу. Келпи крепко держал меня за руку. Видимо до последнего боялся, что я вырвусь и убегу. Я впускала холод его пальцев, желала, чтоб он заморозил мое сердце. Терпеть терзанья, что обуревали меня, рвали душу на части, не было никаких сил. Я не знала, что попросит старуха за свою помощь. Но и без этого сомнения в правильности содеянного терзали меня, лишали веры в будущее.

Мы вышли к озеру. К черному провалу в никуда, едва припорошенному светом восходящей луны. Я стиснула зубы, успокаивая дрожь. Не хочу туда! Не хочу кормить обитателей этой бездны!

— Фрэнгег, — позвал Калдер.

Я подняла на него обезумевшие от страха глаза.

— Тебе нужно раздеться и зайти в воду. Не бойся, я помогу. Больно не будет. — Его мягкий голос обволакивал, погружал в облако оцепенения. Страх пропал. Захотелось покориться этому бархату слов. Мои руки потянулись к завязкам. Верхнее платье упало под ноги. Рубаха… Под ней что-то нужное, жизненно необходимое. Пальцы ощупали сеть. Я дернулась. Морок спал.

— Отвернись, — собственный голос показался глухим.

Келпи на это лишь фыркнул и скрестил руки на груди.

— Пожалуйста. Мне неловко оголяться, когда ты смотришь. — Я постаралась выдавить смущенную улыбку. Калдер закатил глаза, но просьбу выполнил. Сердце мое застучало так громко, что шум перекрыл все звуки. Я аккуратно достала и расправила сеть. Бросить вот сейчас, пока он стоит спиной, одно движение и я свободна.

V I I

Сеть взметнулась черной птицей. Калдер, не ожидавший подлости, дернулся, но магия не позволила ему скинуть путы. Тело выгнулось, начало меняться, и предо мной предстал келпи в истинном облике – огромного черного коня с длинной медной гривой. Он метался, взрывал могучими копытами твердую землю, а я смотрела, как завороженная, не в силах оторвать взгляд. Наконец келпи замер и обернулся. Столько непонимания, удивления было в его больших, ярких глазах, что я потупила взгляд.

— Не хочу быть жертвой, Калдер. Даже твоей. —