с друзьями не было, поэтому сложив всё что имелось в их карманах, ребята наскребли на пару бутылок пенного на брата, да сухариков в прикуску, самых ядрёных, со вкусом хрена и чеснока. К сожалению, зависнуть у кого-нибудь дома сегодня возможности не предоставлялось, разве что у самого Славы, но этот вариант, как правило, оставался на самый крайний случай. Несмотря на почти что постоянное отсутствие дома матери, всегда могла объявиться Таня, а она была способна начать зудеть ничуть не хуже. Да и из возможных развлечений, был лишь телевизор, даже без захудалого видеомагнитофона. И, ко всему прочему — курить в квартире у Славы было строго на строго запрещено, а выходить каждых раз на лестничную клетку парней утомляло.

Погоде же сегодня стояла вполне удовлетворительная, хоть и пасмурная, около пятнадцати градусов и без ветра, поэтому собрав свой не хитрый скарб, друзья направились на пустырь, расположенный между железной дорогой и жилыми кварталами. Он был весь заросший кустарниками, чуть выше человеческого роста, и в основном использовался местными жителями, как и для выгула, так и для захоронения, обитающих в их квартирах домашних питомцев. Но была и пара полянок, организованных, как говориться, для культурного времяпрепровождения. На одну из таких, и отправился Слава с друзьями.

— Костёр жечь будем? — поинтересовался Александр, усаживаясь на одно из небольших брёвен, расположенных вокруг чернеющий углей старого кострища.

— Мне, влом, — честно признался Миха, — если тебе охота, сам и заморачивайся.

— Да светло ещё, — Слава шлепнулся на другое бревно и почал упаковку с сухарями, — и тепло. Может попозже.

— Дрова то лучше сейчас собрать, пока светло.

— Вот и иди собирай, — Леха раздавал друзьям бутылки, которые до этого нес в своем рюкзаке, — а я как раз твое пиво выпью!

— Ой, да иди-ка ты, — скривился Санек и принял у него из рук предназначенную ему стеклотару.

— Ну, за жопу Алёны! — выдал что-то на вроде тоста Рома, поднимая свою бутылку, призывая друзей, свершить старинный ритуал по соприкосновению сосудов перед их осушением. Ждать себя никто не заставил.

— А чего тебе до Алёнкиной задницы-то? — с легкой ноткой ревности в голосе поинтересовался Кащей, — вон у тебя Катька есть, за её жопу и пей.

— Ну, во-первых, одно другому вот вообще не мешает. Во-вторых, я-то за Катькину могу, а тебе, если попробуешь, в глаз дам, — Рома широко улыбнулся и продемонстрировал свой сжатый кулак Лёше.

— Да с Алёной то понятно, красавица отличница, вам кстати обоим её, как своих ушей, не видать, — замечание Александра, было вполне справедливым, и все это знали, — а вот титьки у Женьки конечно, вот это да-а-а-а…

— Да толстая она просто! — поморщился Леша, — полезешь к её сиськам, а она тебя сожрёт!

— Да тебе хоть и толстую, полапать разок, и то удача! — парировал ему Саня. Ну не была Женечка худышкой, и что с того? Зато все было при ней, да и на личико вполне себе милая. На Сашин взгляд приходилась, очень даже.

— Ну начинается! — смеясь, Слава закатил глаза. И правда, в последнее время, их разговоры частенько заходили по поводу одноклассниц. Или одногодок…или…да о девчонках вообще. Теперь, они могли обсуждать их, наверное, часами. Ну, лучше уж их, чем того же условного Кирюшу. И как на зло, это имя вновь всплыло в сознание Славы. Но сейчас он постарался отмахнуться от него и просто насладится бессмысленным трепом с друзьями.

Часа через два, начало уже заметно темнеть, да и всё принесённое с собой, было естественно выпито и съедено, вследствие чего, пришлось принять коллегиальное решение, что пора расходится по домам. Завтра их всех ждала халтура по разгрузке фур дяди Жени, поэтому хорошенько отдохнуть и выспаться было вовсе не лишним. Рюкзак с уже пустыми бутылками, обратно нёс Миша — так уж сложилось, что тару которую они собирали для сдачи, хранили именно на его балконе. Какие никакие — а все же деньги.

Когда они уже выходили с пустыря, у Славы, на мгновение, возникло странное чувство, как будто бы он был не из плоти и крови, а чего-то менее плотного, но более вязкого, и его словно слегка растянуло, с левой стороны. Мимолетное ощущение, не просуществовавшее и секунды, но этого уже было достаточно, что бы он повернул голову в эту сторону, налево. И пусть сумерки уже начинали готовиться вступать в свои права, он все равно с легкостью разглядел церковный шпиль, видневшийся метрах в семистах от них. Он знал что это за церковь, и что-то внутри его головы щелкнуло.

— А пойдемте-ка до кладбища дойдем.

Он не предлагал или спрашивал, а констатировал факт. Ноги Славы сами повернулись в нужную сторону, и он зашагал без малейшего промедления. Его друзья сначала было опешили от такого его неожиданного решения, но тут же пришли в себя и поспешили догнать уже успевшего от них отойти Вячеслава.

— Слав, ты чего вдруг? — озвучил общий для всех вопрос Миша.

— Не знаю, но понял что мы не далеко и захотелось сходить, — скрывать Славе было нечего, и он сказал всё как есть.

— Думаешь там Кирилла встретить, что ли?

— Нет, это было бы странно. Но если вдруг и встретим… ну что ж, заставим тогда рассказать, чем он там занимается.

Ребятам оставалось только пожать плеча. Небольшой запас времени, до того как им необходимо было вернуться домой, ещё имелся. Почему и не прогуляться тогда, хоть и на кладбище.

Каждый из них проходил мимо этого места по сотни раз за год. Небольшая, ничем не примечательная церквушка, протекающая рядом, узкая речка, которую, если очень хорошо разогнаться, можно было наверно и перепрыгнуть, если у вас ноги подлиннее. И ограда — отштукатуренная красная стена, под два метра, с железными остриями наверху. Конечно, такой она была только у центрального входа, скрывая от проходящих по улице прохожих пейзажи расположенных за ней захоронений. А по всему остальному, чуть больше чем двухкилометровому периметру, это был обычный металлический кованый забор.

Но сейчас, находясь здесь в это время суток, всё выглядело, чуть-чуть, но иначе. Или ребятам, так только казалось?

Центральные ворота, вообще-то в это время, должны были быть запертыми на ночь, но так как местный сторож, предпочитал к закату быть уже