***

Через два с лишним часа Серёга стоял на совершенно пустом, оживающим лишь в дачный сезон полустанке и смотрел вдаль, прямо на остатки домов, еле видных из-за растущих вдоль путей деревьев, попутно оценивая на глазок глубину девственно-чистого снежного покрова. Выходило терпимо, но по полю. И дороги отсюда туда явно никакой нет. Тропинка, скорее всего, есть. Но сейчас её замело и искать — глупо.

— Н-да... — вздохнул он. — Из города это как-то жизнерадостнее выглядело.

До пункта назначения Иванов добирался долго — не менее часа. Прямо по прямой, через поле и лесополосу, ориентируясь на серые, угрюмые строения. Тяжело шёл — снега хоть и было сантиметров десять от силы, однако двигаться по на совесть перепаханному полю, постоянно спотыкаясь о замёрзшие куски земли и неудобно наступая в борозды, оказалось проблематично.

Но Серёга не сдавался, медленно, настырно, закусив губу брёл вперёд к цели. Он словно сам себе вызов кинул — дойти без остановок и теперь проверял себя на прочность и силу духа.

Проверил — может. Дошёл, чертыхаясь, ни разу нигде не застряв и втайне радуясь тихой, спокойной погоде. Про то, как бы он проделал этот путь даже при небольшой метели или хорошем ветерке — бывший инспектор старался не задумываться, чтобы не портить вкус победы горечью реализма. И так понятно — не рискнул бы без крайней нужды. Зачем?

Старый офицерский городок... нет, городок — это слишком громко, скорее посёлочек, никаких ассоциаций не вызывал. Обычная заброшка с выбитыми окнами, местами обвалившейся шиферной кровлей сверху и кучами припрятанного под снегом мусора снизу, матерной живописью неизвестных остроумцев на стенах и воем ветра, вызывающим поначалу грусть от гнетущей пустоты этого места, а потом банальнейшую скуку.

Осмотр военного городка снаружи закончился едва начавшись. Тихо, спокойно, ни людей, ни зверья. Ничего интересного. Можно идти дальше. Сергей страстью к экзотическим турам не страдал и удовольствия от посещения всевозможных руин не испытывал. Да и нечего здесь было разглядывать, нечему восторгаться. Уныние сплошное. Таких военных частей по стране — полно, как и порезанных на металлолом заводов, и прочих развалин, доставшихся нынешнему поколению в качестве напоминания о тотальной индустриализации прошлого века. Сам Иванов те годы в силу возраста не застал, однако людей того времени, нацеленных на созидание, уважал крепко.

Немного постояв и отдышавшись, он принялся за дело.

***

Домовая оказалась права. На первом же этаже длинного, двухэтажного здания с коридорной системой планировки общажного типа и прогнившими деревянными полами быстро удалось найти довольно «плохое» место. Слабенькое, почти незаметное, но бывшему инспектору вполне подходящее.

Оно располагалось в одной из пустых комнат, в углу у вырванного, что называется, «с мясом», окна. Именно там, где обычно принято ставить кровать. Старое, не такое гадкое, как тогда, у конторы микрозаймов, однако более... тяжёлое, что ли. Как будто здесь произошло что-то совсем нехорошее. Давно, очень давно, возможно, ещё до рождения Серёги — уже и след почти простыл за давностью лет.

Кто знает, что тут случилось? Может — омерзительнейшее, извращённое убийство из-за ревности или в пьяной драке, может — человек при строительстве погиб. Теперь уже до правды не докопаться, да и надо ли?

Иванов присел на корточки, снял перчатки. Прислушался к себе — нет, никакого беспокойства, никакой угрозы. Просто неприятное место, навевающее устойчивые ассоциации с плохо помытой общественной уборной на заштатном вокзале — и не больше.

Что же, можно приступать.

Плавно, без резких движений он расположил ладонь сантиметрах в двадцати параллельно полу и принялся аккуратно, медленно, выпускать Силу из себя. Снова почувствовалась ниточка — мягкая, податливая, однако Иванов уже не обманывался на её счёт. Помнил, как за доли секунды из послушного, еле ощутимого ручейка появилась смертельно опасная «спица». Тоже, кстати, весьма полезное умение — оружие последнего шанса, так сказать, или, при необходимости, достойная замена перфоратору.

Краем восприятия, не отвлекаясь, Сергей решил потом, после разборок с нехорошим местом уделить немного времени и этому вопросу — стрельнуть пару раз «спицей» в стену и посмотреть на результат.

Через несколько секунд ниточка спокойно, без осложнений закончила свой путь по Серёгиному организму и из ладони медленно полилось белое, слабенькое свечение. Будто лампочку тусклую кто-то включил.

И снова получилось! Иванову захотелось возликовать, обрадоваться новой удаче, однако он, буквально ломая себя, перенёс нахлынувшую эйфорию на потом. Сначала следовало разобраться с Силой, провести запланированный минимум испытаний — именно ради этого он сюда и приехал. А отпраздновать никогда не поздно, был бы повод.

Всё так же медленно, полностью концентрируясь на своих действиях, колдун-самоучка попробовал перекрыть поток энергии.

Он представил, что это никакая не Сила, а обычный кран с бегущей водой. Закрыть его проще простого — повернул барашек — и молодец!

Бережно, скрупулёзно Сергей заставил ниточку сначала истончиться, а затем и вовсе разорваться. Свечение, поначалу плавно затухавшее прямо пропорционально истощению потока «энергии», в момент разрыва погасло окончательно, и управляемая ниточка тут же перестала ощущаться — она будто растворилась в организме.

«Как просто, — подумал бывший инспектор. — Это словно часть меня и больше всего напоминает... умение ходить. Когда умеешь — не задумываешься, какую ногу ставить вперёд и как держать равновесие, и в голову не придёт размышлять о том, какие мышцы задействованы и насколько сложна механика работы голеностопного сустава, не выбираешь ширину шага и стопу ставишь как удобно, а не как красиво. Просто пользуешься навыком — и всё. А если не умеешь, как младенец? Пока научишься — не одну шишку набьёшь, не одну неудачу потерпишь. Так и сейчас — учусь ходить, а точнее пытаюсь подняться на ноги. Главное — не спешить и не нервничать».

Иванов встал с корточек, размял затёкшие с непривычки колени, поприседал, сделал несколько шагов туда-обратно. Накатила лёгкая усталость — от перенапряжения, не иначе. Разрешив себе отдохнуть минут десять, он без интереса уставился в оконный проём на стоящий напротив, не менее разграбленный дом, всей кожей чувствуя мрачное одиночество и ощущая себя противоестественным, ненужным элементом в этом царстве забытого прошлого. Люди, люди... лучше бы снесли эти дома, чем вот так — бросать в забвении.

***

Пауза помогла. Спустя отведенное время бывший инспектор Департамента действительно почувствовал себя относительно посвежевшим и готовым к продолжению изысканий. Теперь, по плану, следовало проверить воздействие Силы на «плохое» место.

***

...Снова неприятный угол, снова в руке заворочалась знакомая ниточка, снова из-под кожи, делая её в местах подсветки необычайно розовой, полился тусклый свет...