Так к концу недели Леша обзавелся приличным диваном, шкафом-купе, стеллажом, обеденным и компьютерным столами. А еще он понял, что его белая дорогая машина привлекает слишком много внимания и решил отогнать ее на ближайшую платную закрытую парковку. Расставаться с подругой было тяжело, но стоило ему подъехать на ней к общежитию, как во всех окнах появлялись любопытные лица. Что же будет, когда заселятся студенты? А так как гаража у машины не было, оставлять ее под окнами общаги было и вовсе страшно. Пусть лучше его красавица будет в безопасности, чем попадется под руку вандалам. К тому же ездить парню было особо некуда: общага находилась в ста метрах от здания университета, да и все необходимые магазины поблизости. Так Аверин и обживался понемногу на новом месте, обзаводился новыми знакомыми, привыкал к быту, учился самостоятельно варить пельмени и попробовал на вкус быстрозавариваемые супы. Как выяснилось за это время, самостоятельно жить он мог, привыкнуть к небольшим габаритам комнаты, общему сортиру и дешевой еде – тоже, а вот тратить деньги экономно – нет. И не дождавшись зарплаты, его карманы полностью опустели, а ближайший ломбард пополнился парой дорогих запонок.

— Алексей Анатольевич, – тронула задумчивого Аверина за плечо женщина, имени которой он еще не запомнил. – Ну как вы? Привыкаете?

— Да. Нормально, – ответил новоиспеченный преподаватель, отрывая взгляд карих глаз от окна.

Леша натянул на лицо улыбку и попытался влиться в суть беседы преподавателей, собравшихся на кафедре. В течение всего месяца парень ловил себя на мысли, что надеется проснуться однажды утром и выдохнуть от облегчения, что происходящее оказалось странным, но страшным сном, что он все также в своей уютной двуспальной кровати, а не на диване, хоть и удобном, но все-таки чужом. Только чудо не происходило, и каждое утро глаза видели все тот же беленый потолок общежития. Тяжело вздохнув и сделав глоток отвратительного растворимого кофе, он вернулся к созерцанию внутреннего двора университета за окном. Такое количество студентов он видел, только когда сам был таким же. Выходить из кабинета категорически не хотелось, а уж входить в аудиторию на занятия он и вовсе сможет только в изрядном подпитии.

Алексею казалось, что первое время от него будет немного требоваться, но оказалось, что это не так. Ему предстояло работать, как и всем, тридцать шесть часов в неделю, и не имело значения, были у него занятия в какой-либо день или нет, на работу он должен явиться. А занятия распределили равномерно на неделе – от двух до четырех пар. Так как университет был государственным, здесь имелись и профильные группы, изучающие языки, и группы, в которых английский преподавался в общеобразовательных целях. Аверину достались и те, и другие. Кроме самого собой разумеющегося преподавания, парню предстояло заниматься изучением и разработкой методических указаний и учебных пособий, подготовкой тестов, учебных планов и прочего материала для своих учеников. Конечно, в первый год от него не ждали великих свершений, и большую часть своего времени, как совершенно новый человек в этой области, он будет изучать и интересоваться, но все же его прикрепили к преподавателю со стажем для оказания помощи в составлении новой методички в соответствии с требованиями будущего учебного года. Ею оказалась женщина бальзаковского возраста Ирина Викторовна, которая была вне себя от восторга, когда узнала, что компанию в столь нелегком труде ей составит привлекательный молодой человек, бОльшую часть жизни проживший за границей. Чтобы отвлечь внимание побледневшего от волнения парня от созерцания происходящего за окном, она предлагала горячего чая с печеньем, невзначай клала руку ему на плечо и смущенно улыбалась как девочка. Леша не реагировал на ее поведение, пытаясь сосредоточиться на первом в его жизни учительском опыте, да и позволить себе большее женщина явно не посмела бы в присутствии коллег. Он плохо себе представлял, что его ожидает в аудитории, как воспримут его студенты и сможет ли он вообще их заинтересовать. Ему казалось, что проще войти в клетку ко льву - от того хоть знаешь, чего ожидать.

— Вы не переживайте так, Алексей Анатольевич, – со смешком произнесла изящная коллега Наталья Владимировна, с короткой стрижкой, в строгом брючном костюме. – Им главное не показывать своего страха, иначе загрызут.

— Обнадежили, – хмыкнул Леша и наткнулся-таки взглядом на улыбающуюся Ирину Викторовну, продолжающую выгружать на его стол какие-то сладости.

— Я тоже в первый раз безумно боялась, но все сложилось как нельзя лучше.

Слова Ирины прозвучали двусмысленно, но Леша не стал заострять на этом внимание и снова уставился во двор.

Первый день прошел очень быстро и больше состоял из успокоения себя любимого и знакомства с коллегами, которых еще не видел. А вот следующее утро началось сразу с пары. Перед ее началом парень чувствовал себя как перед восхождением на эшафот. Холодные ладони начали потеть, мысли в голове путались, в горле то и дело застревал тугой ком. Ежесекундно Алексей боролся с желанием развернуться на сто восемьдесят градусов и свалить к чертовой матери обратно в Москву, но ноги продолжали послушно нести хозяина по гладкому, вычищенному до блеска полу к аудитории, полной молодых дарований. Он пытался вспомнить, что ему нравилось в своих учителях, чего он терпеть не мог, на каких предметах ему было интересно, а на каких хотелось волком выть. Но этот университет разительно отличался от того, в котором учился Алексей. Даже школу парень окончил не в России, поэтому опираться на свой опыт и память было бесполезно.

На первом этаже университета расположился огромный холл с гардеробными, имел два выхода: в левое и правое крыло. Дополнительных корпусов здесь не было, поэтому запоминать их расположение и названия не было нужды. Но внутренние коридоры настолько запутанные, что с первого раза разобраться было сложно. Кабинеты нумеровались в зависимости от этажа, что значительно упрощало задачу поиска, но на пару молодой преподаватель все равно опоздал. В первый учебный день в здании было много народу. Студенты сплошным потоком перемещались в разных направлениях, кто группами, кто парами, кто поодиночке; кто также искал нужный кабинет, а более матерые шли прямиком в буфет; кто-то уже тащил из библиотеки литературу, но большинство пока брели с одной тетрадью по всем предметам. Когда прозвенел звонок, гул в коридоре возрос в разы, а поток редел с каждой секундой.

Оказавшись наконец на нужном этаже Алексей замер перед дверью, за которой