— Тут недалеко ферма этого крестьянина, — объяснил Добромир, — они пригласили у них остановиться и переночевать.

— С чего такая щедрость? — хмыкнул Эрвин.

— Дочка отца упросила, — ответил Добромир, даже не улыбнувшись, — узнала меня.

— Это плохо, — Эрвин нахмурился, — свидетели ни к чему.

— Мы просто совершаем пеший поход, только не рассчитали сил. Устраивает?

— Неужели они поверят, что чемпион в таком э… виде бродит по дорогам Верховии?

— Так я специально переоделся, чтобы не узнали, — ответил Добромир своим фирменным невозмутимым тоном, — надо уходить из этого пекла, скоро будет тропинка вправо, как раз к ним на хутор.

— А что это за животное? — напившись воды, я обрела голос, — такое быстрое?

— Рейхель, по-простому бегун или бегунок, — ответил Эрвин, и я вспомнила, как чуть не съела яйцо рейхеля в избушке, когда мы прилетели из Энобуса. Ура! Тайна имени раскрыта.

Везение, которое началось в момент встречи с рейхелем, продолжилось. Во-первых, мы, действительно скоро вышли к ферме, во-вторых, нас сытно по-домашнему накормили, и в третьих, нам отдали под ночлег хлев, забитый наполовину сухой соломой. Всё то время, пока мы ужинали, сидя в саду под тенистыми деревьями, чемпион развлекал хозяина и его дочку рассказами о гонках.

Он оказался прекрасным собеседником, обладающий юмором и чувством меры. Дочка фермера просто таяла от одного взгляда на своего кумира. Она призналась, что и не мечтала так близко познакомиться с Добромиром Светозаровым. На что её отец резонно заметил, — если бы не доча, он бы ни за что не остановился на поле.

Как только его Ева умудрилась опознать «чемпивона» в одном из лиходеев? Девчонка тряслась от страха, а Добромира узрела. Вот, что значит быть внимательной к воле небес. Ведь Боги именно так решили исполнить желание его дочуры. Рассуждая об этом вслух, добродушный фермер необыкновенно развеселил нас. Под одобрительные выкрики.

— За встречу! — были выпиты еще несколько стаканов холодного сидра.

От кисловатого напитка, по вкусу напоминающего квас, и сытной домашней еды меня разморило прямо за столом, я извинилась и ушла в хлев на сеновал. Здесь уже лежало несколько одеял, в одно из которых я закуталась и мгновенно уснула.

Какое счастье, никто в эту ночь не нарушил моего сна.

Следующее утро преподнесло сюрприз. Добромир не зря старался понравиться дочке и её отцу. Чемпион уговорил фермера отдать двух бегунов на время, чтобы добраться до Светозара, потом же, заверил Добромир, рейхелей с гонцами отправят обратно. Свою просьбу аристократ в десятом колене подкрепил именной распиской, что оказалось еще более весомым аргументом в нашу пользу.

Весь этот цирк, расшаркивания и политесы Добромира, ни на йоту не уменьшили недоверия Эрвина. Он постоянно косился и подмигивал мне, и я всерьез опасалась, как бы его окончательно не перекосило. В каждом слове Эрвин искал подвох, бормоча себе под нос так, что Добромир — хитрый плут задумал что-то против нас. На самом деле, по мнению Эрвина, моими врагами были все жители Верховии. Вышнев нашёптывал про ужас надвигающейся катастрофы и предлагал бежать от Добромира в противоположную сторону.

Но окончательно настроение Эрвина рухнуло в пропасть, когда я решила сесть на рейхеля позади Добромира. Такой выбор объяснялся тем, что чемпион умел управлять животным, а Эрвин нет. Парню предстояло ехать в одиночестве, предварительно получив пару советов от фермера и его дочки.

Ева, лихо гарцуя на бегунке, демонстрировала Эрвину тонкости управления животным. Ученик с трудом вникал в её рекомендации, искоса поглядывая на Добромира. Во взгляде Эрвина читалось только одно желание: чтобы самоуверенный чемпион, нарезающий круги на подпрыгивающем транспортном средстве, сверзился на землю. Хлопнуться с бегуна, однако, пришлось самому Эрвину, когда он не справился с резким спринтером, бросившемуся с места в карьер. Это окончательно разозлило парня, тем более я непроизвольно рассмеялась, чем подлила масла в огонь. Стараясь загладить вину, я подошла к Эрвину со словами, что он весьма неплохо осваивается с новым животным, и тем самым подписала приговор.

— Иди к Добромиру, — зашипел Эрвин.

Трястись на бегунке под горячим солнцем Верховии целый день оказалось невыносимо нудно и утомительно. Я дремала за спиной Добромира, когда резкий крик заставил меня вскинуть голову. Рейхель, пришпоренный чемпионом, прибавил скорости. Параллельным курсом бежал скакун Эрвина. Парни поминутно оглядывались назад.

Теперь и я увидела опасность. За нами неслось несколько серых крупных животных, смесь собаки с гиеной. Прыткие загонщики с каждой минутой нагоняли рейхелей с седоками на спине.

Когда собаки приблизились, я рассмотрела их длинную, как тубус морду и круглую пасть с мелкими острыми зубами. Собак было три, они оттесняли бегунов друг от друга, издавая противные визгливые звуки и клацая зубами. Я вцепилась в Добромира и прижалась к нему. Сидя сзади наездника, я чувствовала себя как никогда уязвимой. Крик Эрвина заставил меня сдавленно вскрикнуть, парень, не удержавшись, слетел со спины своего скакуна.

Не думая ни секунды, Добромир развернул бегуна и бросился на помощь. Первая же гиена сбила Эрвина с ног, и они покатились по земле, сцепившись в смертельный клубок. Пасть гиены была в сантиметре от лица парня, когти царапали грудь, но Эрвин сдерживал зверюгу. Две другие гиены готовились броситься на подмогу. Добромир соскочил с бегуна, бросив мне поводья. С собой у него не было даже обычного ножа.

В руках у Добромира мелькнул ремень, который он набросил на шею напавшей гиене. Вены на руках чемпиона вздулись от напряжения, когда он затягивал удавку на извивающемся хищнике.

Весь в пыли с ободранными в кровь руками, Эрвин откатился в сторону, к нему уже приближалась вторая тварь.

Рейхель от страха дрожал так, что меня трясло вместе с ним как в лихорадке. Рискуя жизнью бегуна, преодолевая его сопротивление, я направила рейхеля прямо к Эрвину.

— Прыгай, — крикнула отчаянно, стараясь совладать с трепещущим бегунком, который подскакивал от ужаса, пытаясь лягнуть мозолистой лапой, подступающих гиен.

Хоть Эрвина и шатало от пережитой битвы, он смог запрыгнуть на спину бегуна. Оставался Добромир, который бросил на землю бездыханное тело гиены с длинной, как тубус мордой.

— Сюда, к нам, — звала я его, сдерживая бегунка из последних сил.

Реакция Добромира удивила всех разом, включая гиен. Чемпион сориентировался мгновенно, через секунду взлетев на рейхеля позади Эрвина. Крякнувший от натуги бегун, присел, но тут же ринулся прочь. Гиены бросились вдогонку, но пробежав немного, остановились и потрусили назад к невезучей товарке. Им не терпелось отобедать теплой тушей, маняще застывшей на земле.

Бегун, который рысью бросился вскачь, скоро выдохся: трое седоков были не под силу бедному животному, перенёсшему жуткий стресс. Щадя бегуна, Добромир с Эрвином по переменке бежали рядом с ним, а я правила измученным бегунком.