Ладно, потом полюбуюсь. Пора подумать о более прагматичных вещах. Спуск преподнёс очередной сюрприз. Сначала я увидела рельсы, потом поднимающийся на гору фуникулёр, потом рассмотрела, что и внизу, и наверху есть платформы и крошечные киоски, думаю, кассы. Промокнув лицо, побрела к платформе.

— Здравствуйте, — улыбнулась я скучающему в будке старичку.

— И тебе не хворать. Сто рапий

— Сколько?

— Сто, — важно повторил старичок и ткнул пальцев в грязную лежащую на столешнице бумажку.

— У меня только восемьдесят, — убито прошептала я.

Старичок пожал плечами:

— Ты молодая, там дальше лестница.

Слов цензурных не осталось, поэтому я молча обошла будку и плюхнулась в её тень. Время явно перевалило за полдень, воздух раскалился ещё больше, хотя это казалось невозможным. В общем, прежде чем соваться на крутой склон, следует взять паузу. Сидела я не меньше четверти часа, но как ни хотелось бы мне остаться под будкой дольше, нужно вставать и двигаться дальше.

Собрав остатки воли в кулак, поднялась, покачнулась, но устояла. Ничего, чуть-чуть ещё потерпеть. Лестница нашлась метров через пятьдесят, хотя лестницей я бы её назвала с натяжкой. Ступени выбиты в камне, причём выбиты абы как. С одной стороны почти отвесная шероховатая стена, с другой — пропасть. Чуть оступишься — короткий полёт, и ты лепёшка. Ни бортика, ни перил. Держаться можно за верёвку, зацепленную на вбитые в породу крюки. Если не лопнет.

Чертыхаясь, сделала первый шаг. Главное, вниз не смотреть и прижиматься к стене, тогда есть шанс сползти вниз благополучно. И ни в коем случае не торопиться. Раз ступенька, два ступенька. Остановиться, подождать пару секунд, поставить ногу на следующую, убедиться, что подошва не скользит, ещё шаг.

Ритм очень помогал. Я сосредоточилась на крошечном пятачке пространства, позабыв о пропасти в нескольких сантиметрах от узкой проходимой полоски. Шаг, ещё шаг. Когда спуск кончился, я готова была разрыдаться от облегчения. Увы, сейчас слабость непозволительна. Я задавила истерику на корню и поковыляла к отелям.

Снова остро встал вопрос снять обувь или не снять. По идее сильно повредить ноги я не должна, не так уж и далеко. Я бы сняла и не сомневалась, но мыс явно для приличных людей, точно не для нищих босяков. Учитывая, что от поста ко мне уже спешит полицейский, торопиться разуваться не стоит. Я остановилась и выдавила приветливую улыбку.

— Добрый день, — поприветствовал меня полицейский. — У вас что-то случилось?

Ну да, на туристку я не похожа, но всё же я иностранка, поэтому обращение пока уважительное.

— Добрый день. Трудности дороги. Простите за непрезентабельный вид, добраться оказалось гораздо сложнее, чем я предполагала.

— Вы собираетесь остановиться в отеле? — здраво засомневался полицейский.

— Нет, не знаю, какое мне предоставят жильё. Я переводчик, заключила договор с отелем «Поцелуй медузы».

— Позвольте взглянуть на документы.

— Конечно, — порывшись в саквояже, я протянула договор и металлическую пластинку-паспорт.

Затягивать проверку полицейский не стал, убедился, что бумаги есть, объяснил, как лучше пройти к отелю и пожелал удачи.

— Ваш отель самый дальний, не ошибётесь, — сказал он мне напоследок.

И почему я не удивлена? Я попыталась нанять экипаж, но, увы, осликов с повозками на мысе не было, а владельцы колясок и карет меньше, чем на триста рапий не соглашались. У меня и половины требуемой суммы не было, пришлось тащиться на своих двоих. Я разулась и, держа обувь в руках, побрела в указанную полицейским сторону.

Пока дошла, прокляла всё на свете, но, наконец, добралась до белоснежного двухэтажного здания крайнего отеля. Круглую площадку украшал фонтан. Ближе к зданию стояли плетёные кресла и низкие журнальные столики, на одном из которых я увидела стакан недопитого сока. В тени под кустом дремал… охранник? Чернявый, смуглый, явно местный. Я прошла мимо, но он даже ухом не повёл. Я поднялась по пологой широкой лестнице, толкнула стеклянную дверь и вошла в холл. Боги, здесь была прохлада! Я сглотнула ком в горле и решительно направилась к стойке ресепшена.

— Добрый день.

— Добрый вечер, — ехидно поправил мужчина лет сорока.

— Вечер, — кивнула я и молча положила на стойку договор.

— Хм.

Он ненадолго скрылся в служебном помещении, буквально через минуту вышел в компании другого служащего, толстощёкого дородного. Такой должен быть добряком, но глубоко посаженные маленькие глазки портили всё впечатление. Новый мужчина пробежался взглядом по договору, переключил внимание на меня.

— Вы так понимаете пункт «презентабельный внешний вид»? — спросил он вместо приветствия.

Неприятно, но в чём-то он прав.

— Отнюдь. Одежда пострадала в дороге. Переодеваться я не рискнула, боясь повредить рабочее платье. Я не знаю, полагается ли мне форма.

— Достаточно оправданий. Сколько вам нужно времени, чтобы привести себя в порядок? Через час жду для детального разговора.

Мужчина развернулся и ушёл. Суровый дядя… Если он мой будущий начальник, нет, даже думать об этом пока не хочу. К тому же вид у меня действительно позорный, грязная, мокрая, пропахшая своим и чужим потом, одежда нищенская.

Второй мужчина, тот, который остался за стойкой, подмигнул, протянул мне ключ с номерной биркой:

— Правое крыло, спустись на нижний этаж, пройди до упора и по переходу попадёшь в корпус для служащих.

— Спасибо.

Убрав договор в саквояж, я подхватила свой нехитрый скарб, покрепче сжала ключ и устремилась в указанном направлении. Мечты понежиться под струями воды и полежать на чистых простынях накрылись медным тазом. У меня чуть меньше часа, и за отведённый срок я должна превратить себя если не в королеву, то в принцессу точно. Я просто обязана произвести приятное впечатление, иначе про заработки можно забыть. Вдруг меня уволят за несоответствие? Останусь одна на улице. Здесь доброго следователя нет, а нигуты, какими бы гостеприимными они ни были, вряд ли посадят меня себе на шею.

В коридорах мне никто не встретился, я легко отыскала переход и с размаху влетела в новую проблему. Писать и читать я пока не умею, цифры на бирке и на дверях для меня не больше, чем бессмысленные закорючки. Видимо, жара пришкварила мне мозг основательно. Я тупила неоправданно долго, пока не сообразила достать составленную под присмотром следователя шпаргалку. Цифры, вы где?

К счастью, система нумерации не отличалась от принятой в моём мире. Первая цифра означала корпус, вторая — этаж, и последние две — номер комнаты. Правда, и тут не обошлось без заминки. Я начала счёт как обычно с первого этажа, а следовало с нулевого. Иначе говоря, то, что я назвала бы вторым этажом, нигуты считали первым.