Ногой он сбросил с себя одеяло в надежде, что холодный воздух разбудит его и прогонит остатки сна. Ужасного, но при этом такого приятного…

«Ты в порядке?» – обеспокоенно спросил Аарон.

«Кажется, да, – ответил Колл. – Я хочу сказать, конечно. Обычный кошмар, ничего такого».

«Это был Константин, – возразил Аарон. – Его воспоминания. Наверняка».

«Мне и раньше снились странные сны. Это ничего не значит».

«Прости, что я недавно так себя вёл, – сказал Аарон. – Давай я расскажу тебе, что нашёл, ладно? Потом мы можем придумать, как быть с… поцелуями… пока я всё ещё здесь».

Колл вздохнул.

– Проще вообще не целоваться, – нахмурился он. По крайней мере, в своей спальне он мог говорить с Аароном вслух, не боясь, что кто-то решит, будто он сошёл с ума. – Хорошо, выкладывай.

«В твоей голове что-то запечатано. Не знаю, как объяснить, но я вроде как нахожусь сейчас в большой комнате с окнами. Я могу смотреть в них, – именно так я вижу то, что видишь ты. Твои эмоции – это что-то вроде потоков, которые обмывают меня, а твои мысли складываются для меня в слова. Но когда вчера вечером мы не разговаривали, я будто врезался в закрытую дверь. Посреди комнаты. За ней что-то скрыто».

– Вроде подавленных воспоминаний? – предположил Колл.

«Я думаю, это воспоминания Константина. Думаю, кто-то запер их здесь, чтобы у тебя не было к ним доступа».

– Зачем кому-то это делать?

«Не знаю, – расстроенно отозвался Аарон. – Может, когда он запрыгнул в твоё тело, тело младенца, твой разум не смог справиться со всеми его воспоминаниями и просто их запечатал».

В этом что-то было.

– Или в противном случае я бы оказался взрослым в теле младенца. Может, он решил, что это сведёт его с ума?

«Не знаю, но я считаю, мы должны их высвободить».

Колл вскочил с кровати и замотал головой, хотя он понимал, что Аарон не может его видеть.

– Нет. Нет!

«Почему нет?»

– Всё время, что я был с мастером Джозефом, каждую секунду рядом с Анастасией Тарквин, они все хотели от меня, чтобы я вспомнил, как я был Константином Мэдденом, потому что они надеялись, что эти воспоминания… не знаю… перепишут мою личность? Что если из-за его воспоминаний я перестану быть Коллом?

Аарон долгое время молчал.

«Я подумал, что они будут просто воспоминаниями, по тому же принципу, как я остаюсь у тебя в голове. Я всё ещё я, хотя и могу слышать твои мысли».

– Но душа Константина была моей душой. Вдруг я восприму их как мои собственные воспоминания? Но даже если нет, что если они очень, очень плохие?

Колл внезапно осознал, что именно этого он и боялся, даже сильнее, чем шанса превратиться в Константина. Он боялся стать свидетелем всех тех зверств, что натворил Константин. Что если Колл вспомнит каждую мерзкую и ужасную деталь? Что если он вспомнит смерть его родной матери?

«Да, я не думал об этом в таком ключе. Но если ты всё же когда-нибудь решишься взглянуть на эти воспоминания, я ведь тоже здесь, в твоей голове. Я сделаю всё, что смогу, чтобы ты остался собой, обещаю».

Колл ощутил себя трусом.

– Дай мне подумать над этим.

Несмотря на ранний час, он не питал надежды на то, что сможет опять заснуть. Вместо этого он поднялся, взял полотенце и чистую одежду и отправился в ванную. Хэвок потрусил следом. Колл быстро помылся, пока волк ловил языком мыльные пузыри, а потом, расчихавшись, начал на них рычать.

Вернувшись из ванной, Колл с удивлением обнаружил Джаспера, с голым торсом, делающего растяжку в общей комнате.

– Ты чего? – спросил Колл.

– Настраиваюсь на предстоящий день, – ответил Джаспер таким тоном, будто это Колл был ненормальным. – Ищу психологическое равновесие для занятий магией.

– А. Ну конечно.

Когда Колл вернулся после прогулки с Хэвоком, обе девушки уже встали. Кудри Гвенды прятались под фиолетовой шёлковой шапочкой. Тамара, зевая, удалилась вместе с зубной пастой в сторону ванных комнат. Отрицать тот факт, что Джаспер и Гвенда действительно были его новыми соседями, стало решительно невозможно, но Колл всё ещё не знал, что об этом думать. Хорошо уже, что они не застали его, целующегося с Тамарой.

Колл как раз насыпал Хэвоку сухой корм, когда дверь открылась, и в комнату вошёл мастер Руфус.

– Сегодня, ученики, мы продолжим изучать металлы, как с научной, так и с магической точки зрения. Колл, ты присоединишься к нам после встречи с членом Ассамблеи.

– Звучит не очень, – заметил Колл.

– Это неформальная встреча, и мистер Раджави заверил меня, что задержит тебя совсем ненадолго.

Мастер Руфус не выглядел встревоженным, что успокаивало. И Колл знал мистера Раджави. Может, всё будет не так плохо.

– Мой папа здесь? – спросила Тамара.

– Он просил передать тебе свои наилучшие пожелания, – сказал мастер Руфус. – И сожалеет, что не может увидеться, но, по правилам, ученикам запрещены посещения.

Если только этот ученик не творец, который также может быть Вселенским Злом. Тогда тебя ждут бесчисленные посещения.

– Колл, мистер Раджави будет ждать тебя в моем кабинете. Я провожу остальных в столовую.

И они ушли, оставив Колла хрустеть хлопьями, после чего он в одиночестве отправился в кабинет мастера Руфуса.

Колл выбрал путь, ведущий вдоль множества подземных рек Магистериума. Всё вокруг окутывало потустороннее голубоватое сияние, исходившее от мха. По дороге Колл оглядывался по сторонам в поисках Уоррена и даже несколько раз позвал маленького ящера по имени, породив гулкое эхо. Колл был уверен, что видел Уоррена с лодки, но к окончанию недолгого плавания пришёл к выводу, что ящер его избегает.

Остановившись у двери в кабинет Руфуса, Колл постучал и услышал доносящийся изнутри голос мистера Раджави:

– Входи.

Кабинет выглядел практически так же, как и всегда. Те же заклеенные листами бумаги стены, но теперь Колл мог распознать написанные на них алхимические уравнения. Место большого дивана заняли дополнительные книжные полки, а старый рабочий стол заменил новый из прозрачного поблёскивающего материала – кварца, как предположил Колл. Отец Тамары сидел за письменным столом Руфуса.

«О господи, – подумал Колл. – Отец Тамары!»

А он совсем недавно её целовал. Поэтому мистер Раджави был здесь?

«Не городи ерунды, – отрезал Аарон. – Он что, по-твоему, экстрасенс?»

Кимию посадили под домашний арест за её отношения с Алексом Вселенским Злом, – так сказала Тамара. Мистер Раджави определённо был против, чтобы его дочери встречались с представителями Вселенского Зла.