Двери гейм-боксов были распахнуты; в глубине ближайшего Полонский видел сложное металлическое сооружение, напоминавшее центрифугу для подготовки космонавтов. В одном из бархатных гротов, опоясывающих зал, Полонский разглядел трех встревоженных девиц в форменных блузках.

– Доброй ночи, я из отдела дознания, – представился Януш.

– Ничего себе, добрая ночь! – фыркнула одна из крупье.

– Мы уже все рассказали, – испуганно поделилась вторая. – Мы ничего не видели…

Януш присел рядом с ними на диванчик:

– Вы не встречали эту девушку раньше?

– Мы даже не знаем, как она выглядит!

Полонский развернул портативный скрин. Здесь было все, что удалось выудить из открытых файлов «Халвы»: двадцать снимков Милены Харвик из ее актерского портфолио, в разных париках и костюмах, в разной стадии загара, с тату, со скрабстилом и без.

– Какая красивая… – хором протянули девушки. – Нет, в казино она вроде бы не играла.

– Я тут третий год, – пробасила одна из подруг, коренастая, стриженная под боксера. – Такую лапочку я бы запомнила… Вот скоты, да? Наверняка ее бывший лизун!

– Вы ее не помните, потому что она не делала ставок. Но ведь она могла играть в кабинках?

У Януша внезапно появилось чувство, что он вот-вот что-то нащупает. Совершенно ни на чем не основанная уверенность, предвосхищение, что на пути вместо тупика окажется поворот.

– Да… но в гейм-боксах одна детвора, всякие прыщавые недоноски! – фыркнула стриженая. – Сутками просаживают мамкины денежки, за уши не оторвешь.

– Это точно! – поддакнула ее коллега, напряженно наблюдавшая из-за портьеры за суетой возле женского туалета. – Нормальные девчонки в сетевые не заходят, да и выкуплены они.

– Кто выкуплен? – быстро спросил дознаватель.

– Да места же выкуплены, вперед на несколько недель!

Обе девушки притихли, ожидая дальнейших расспросов, но их собеседник сидел, уставившись в одну точку. Он словно приклеился взглядом к четырехцветному значку на форменной блузке крупье. Самый обычный значок, принадлежность к одной из десятков игорных корпораций. Но где-то он уже встречал этот ромбик, совсем недавно.

Януш снова развернул салфетку скрина. Для верности пробежал все свои личные контакты за последнюю неделю. Когда он обнаружил искомое, почувствовал, что еще больше запутался. Слишком много загадок для часа ночи и слишком много совпадений.

– Так вы работаете не в «Континентале»? Этот значок – принадлежность к «Салоникам»?

Девушки переглянулись:

– Ну да, а что тут такого? «Салоники» арендуют в «Конте» три этажа.

– Офис тоже здесь? – допытывался Полонский, с бешеной скоростью перебирая массивы данных. – Руководство компании к вам заглядывает? Вы в курсе, кто из акционеров курирует эту площадку?

– Нет… нет… нет.

Младшие сотрудницы ничего лишнего сказать не могли. Этого следовало ожидать. Полонский вошел на официальный сайт компании «Салоники».

Так… Основана… Заявленный акционерный капитал… Список акционеров… Крайне любопытно, но за две минуты не раскопать. Шесть из девяти основных акционеров прячутся за вывесками офшорных фирм, еще трое – частные лица. Почти все виды деятельности так или иначе относятся к сетевым компьютерным играм и… Опля! Разработка и продажа реалити-форматов. Это уже совсем забавно, деятельность на стыке дисциплин. Хотя по-прежнему ничего не проясняет… Девять игровых площадок в Москве, три в Петербурге, и еще четыре разбросаны по другим крупным городам. И в ближайших планах – строительство пяти собственных развлекательных центров.

Какого черта тут понадобилось перформеру Милене?

– А зачем вообще сюда ходят мальчишки? – Дознаватель поднял глаза. – Я имею в виду – зачем платить деньги и абонировать кабинки на месяц вперед, если можно играть и дома?

– А вы сами не пробовали? – хмыкнула стриженая. – Там, при входе наша реклама.

– Я не успел прочитать.

– «Салоники» – это не просто шарашка для сетевых онанистов, – улыбнулась девушка и тут же перешла на официальный тон, будто читала по шпаргалке: – Клиентам фирмы предоставляются мощности и техническое обеспечение, недоступное с домашних скринов. Только здесь вы можете ощутить себя командором целой эскадры боевых звездолетов или пилотом шлюпа, несущегося над поверхностью Сатурна… Новые версии и уровни игр пополняются непрерывно и не подлежат тиражированию через открытые сети.

– Спасибо, вы очень помогли следствию! – сказал Полонский и вернулся к эскалатору.

Там во весь рот зевал скучающий лейтенант Бекетов. Трое молодых людей ползали с пылесосами по полу вокруг туалета. Часы показывали половину второго ночи. Гирин не отзывался ни по одному из номеров.

– Ты мне можешь сказать, кому поручено дело?

– Тут загвоздка. – Лейтенант понизил голос, стрельнул глазами в сторону коллег, отгонявших свору папарацци. – Слушай, Полонский, я не имею права с тобой болтать!

– Клянусь тебе, я никому не обязан докладывать.

– Короче, так… Местная охрана опознала тело по принтам, позвонили в районную Управу, и тут выяснилось, что у девки синий флажок.

– Что-о?! Этого быть не может, она всего лишь актриса.

– Для твоих телевизионных боссов она, может, и актриса, а синий флажок – это синий флажок.

– Но тогда… – Дознаватель потер виски. – Тогда с ней должны заниматься федералы…

– Уже, уже… Клементина примчалась, шороху навела… Ты ведь с ней работал? Чумовая баба! Мужиков и так-то не любит, а тут еще девчонку пристрелили. Так она теперь в каждом из нас маньяка видит. Не успела на всех наорать, как из Управления команда – передать дело органам безопасности. Теперь Клео злющая, как голодный лев.

С шефиней убойного отдела Януш соприкасался много раз. За подполковником Фор ходила слава даже не мужика, а скорее зверя в юбке. Кроме того, госпожа подполковник состояла в несметном количестве радикальных женских организаций. И поддерживала связи с теневиками.

– Слушай, кроме принта на ладони, ничего не осталось?

– Да в том-то и дело! Этот сукин сын, кем бы он ни был, прострелил девчонке глаз и ухо. Может, ее и не хотели убивать, но не нашли другого способа прожечь следящие чипы…

– Так федералы уже здесь?

Раздвигая в стороны любопытных, по лесенке спускались двое с носилками и черным пластиковым мешком. Выплыла величественная Клементина, перекатывая во рту вишневый «эрзац», удостоила Полонского вежливым кивком.

– Клео, тебя можно на секунду?

Некоторое время она крутит головой, срывая злость на подчиненных. Собирает всех в кучу, раздает указания. Тон такой, что даже овчарка чувствует себя виноватой. Вниз по лесенке спускаются еще двое безликих типов, пытаются поздороваться, но Фор их не замечает.