На всякий случай я в ближайшее время запишу все для тебя и твоих детей и позабочусь о том, чтобы мое письмо, рецепты и флаконы доставили тебе, моя любимая дочь. И тебе стоит дочитать мое письмо до конца, потому что у меня есть подарок для тебя, который, я надеюсь, принесет тебе счастье и станет вознаграждением за пережитую несправедливость.

Citrus bergamus Risso. Свежее, сделанное из спелых плодов масло имеет золотистый цвет и необычайно прелестный освежающий запах, напоминающий запах лимона или апельсина. Оно очень чувствительно к свету, воздуху и теплу.

Паула проснулась от странного шума, который не могла определить. Это был не крик животного, он не был угрожающим, но, несмотря на это, он ее обеспокоил и вызвал любопытство. Она потянулась, почувствовала все синяки от вчерашнего падения, босая вылезла из-под своего льняного одеяла, накинула длинный жакет в стиле сафари и отбросила полотнище палатки.

Было довольно тепло и еще темно, облака рассеялись, и луна светила так ярко, что Паула могла хорошо рассмотреть лагерь. Все было спокойно, слышался только гул мошек и странный шум, который ее разбудил. Казалось, что все, кроме нее, спали. В палатках не было никакого движения, а прямо возле потухшего костра крепким сном спали Нориа и носильщики.

Паула внимательно прислушалась, чтобы выяснить, откуда доносились эти странные звуки. От реки. Паула вернулась в палатку, сунула ноги в ботинки, крепко их зашнуровала и пошла вниз, к реке.

Луна освещала тропинку так ярко, что ей удалось добраться до Икопы, ни разу не споткнувшись. Она спустилась по склону и наконец увидела, откуда доносилось это журчание.

На другой стороне Икопы мерцал свет. Она прищурилась. Люди с факелами шли друг за другом вдоль реки, поверхность которой благодаря зеркальному отражению превратилась в полоску огня. Это были девушки, очень молодые девушки, одетые в белые ламбы. На голове у каждой был большой сосуд. И пока они двигались вперед, они постоянно бормотали похожие слова, которые Паула не могла разобрать. По ее спине пробежала дрожь. Что бы это значило? Эта процессия излучала священную строгость, которую Паула ощущала даже на противоположном берегу. Куда шли все эти девушки? Она много слышала о странных ритуалах на этом острове, до нее даже доходили слухи, что некоторые мадагаскарские племена приносили в жертву людей. Нет, не может же такого быть, чтобы в жертву приносили сразу так много девушек?

«Тсара…» — прошептал кто-то возле Паулы. Она вздрогнула и обернулась. Это была Нориа, в отличие от Паулы, полностью одетая, потому что круглые сутки носила одно и то же платье.

— Тсара, красиво, — повторила она, — эти девушки прекрасны, не так ли? Нам теперь целый год будет везти из-за того, что мы их увидели. — Нориа при этом недовольно посмотрела на Паулу, будто думала, что та это счастье не заслужила, но Паула была слишком заинтригована, чтобы это могло ей помешать.

— Что это значит? Куда они идут?

— Семьдесят незамужних девушек несут воду для новогоднего купального празднования. Большая честь для каждой девушки, которую выбрали для этой церемонии.

— Я не понимаю.

Нориа оценивающе улыбнулась.

— Незамужние девушки — девственницы, но это слово на Мадагаскаре неизвестно, потому что это состояние не имеет для нас никакого значения.

— Нет, нет. Я совсем не то имела в виду, — попыталась объяснить Паула. — Я не понимаю, почему эти девушки должны нести воду.

— Каждый год наш король или королева принимает ритуальную ванну. Фандроана, наш купальный праздник. И воду для него приносят семьдесят незамужних девушек из священного озера, расположенного на востоке от Амбохиманги. Раньше озеро было непосредственно под дворцом, но оно высохло. Они выходят затемно, потому что ванна должна быть наполнена еще до восхода, чтобы вода насытилась золотом солнца до того момента, когда королева будет принимать там ванну в обеденное время.

— А почему не взять воду просто в ближайшей реке?

Лицо Нориа исказила презрительная улыбка, и Пауле стало стыдно, она поняла, насколько заносчиво это, должно быть, прозвучало.

— Потому что в этом озере живут священные крокодилы. Согласно легенде, эти крокодилы являются потомками наших прародителей, королевы Рафоги и ее дочери Рангиты, которые в начале XVI века управляли маленьким королевством. От них впоследствии возникли мерина, народ, к которому принадлежу я. — В ее словах прозвучала большая гордость. — Озеро расположено всего в нескольких километрах от Амбохиманги. Мы верим, что обе королевы похоронены там в лодке и их прах покоится в озере.

Паула смотрела на девушек. Караван, мерцающий белым и золотистым, излучал какую-то вечную красоту, и это вызывало легкий зуд у нее в животе. Она спросила себя, какие чувства испытываешь, когда там идешь. Но она не была малагасийкой и уж точно больше не была девственницей.

— Ранавалуна II тоже искупается завтра в этой ванне?

— Разумеется, это ее обязанность как королевы народа мерина. И каждый ее подданный сможет потом взять немного той воды, выпить ее и загадать желание.

— А я думала, что королева — христианка.

Нориа кивнула и засмеялась.

— Христианам запрещено принимать ванну?

Паула растерянно посмотрела на Нориа. Нориа смеялась!

— Нет, конечно же, нет, — объяснила Паула, — но из соображений гигиены, а не в ходе ритуала.

— А как же крестины? — Нориа все еще выглядела так, будто это ее забавляло.

— Не спорю, но это другое.

— А святая вода?

Паула в этот момент тоже не смогла сдержать улыбку.

— Ну, в любом случае это не вода для купания Папы Римского.

— Но я уверена, — парировала Нориа, — что есть христиане, которые были бы не против получить такую воду.

— Да, возможно, это так, — признала Паула и была удивлена, что овладела собой в разговоре с Нориа. «Ты даже никогда не пыталась», — шептал ей внутренний голос, и в виде исключения Паула сочла, что он прав.

— Совершенно неважно, какую религию исповедует наша королева Ранавалуна II, но если она не будет почитать законы наших предков, это приведет к ужасным беспорядкам. И, в конце концов, кем мы были бы без наших предков?

Караван девушек исчез, их бормотание становилось все тише, и наконец стало слышно только журчание воды в реке.

Нориа и Паула вернулись в лагерь, где они столкнулись с Вильневом, который как раз застегивал штаны. Он поднял голову и удивленно посмотрел на них.

— Тсара мандри! — сказала Нориа. — Доброй ночи!

И снова легла на свой коврик у костра.

— Мамофиса мами! Сладких снов, — ответил Вильнев и обратился к Пауле: — Где вы были? Это может быть опасно.