Вот и момент, теперь достаточно ответить на вопрос, как надо.

— Мы те, кто пересчитаем ваши рёбра через двадцать секунд.

— Чтоо?

— Что слышал, ослина!

— Ах ты….

Сердце «утырка» забилось, как бешеное, приклад его оружия замахнулся в сторону моей башки. Я резко делаю разворот туловищем назад, ловлю одной рукой оружие, а другой резко ребром ладони вдавливаю в локоть «смельчака», так, что тот орёт от боли. Выхватываю его оружие- это оказывается бластер. Палю по ногам остальным ошалённым «утыркам». Они падают, скорчившись от боли.

— «Ну что ж, вышло даже меньше- пятнадцать секунд. Я не хотел стрелять в вас. Убивать мы вас не будем.» — говорю я.

— «Почему не будем?» — возмутился Сто седьмой.

— Я сказал- не будем!

— Хорошо, хорошо!

— Так, нащупай у этих «героев» тепловизоры и одень!

— Ага, хорошо, так, что — то нащупал, так, о, я тебя вижу. Теперь что?

— Ну, не знаю, можешь станцевать. Посмотри вниз, чудак, и найди нашего товарища!

— А, понял. Так это разбойник, это разбойник, а это….

— Так, не ищи, я сам уже нащупал. Идём наружу.

Мы выходим из пещеры, и тепрь можем видеть, что у нашего товарища гематома на глазу.

— «Вот блин! Они его били!» — отмечает Сто седьмой.

— Ага. Ну уж точно не гладили. Так, ты присмотри за ним, а я пойду поищу Флора.

— Ага, хорошо.

Песок начал содрагаться снова. Только не это. Прямо вверх, быстро, как выстрел лазером, поднимаются четыре песчаных червя. Ой- ой.

Глава 16

Итак, вот она перспектива, перспектива умереть уже…. В пятидесятый раз на моей памяти. Но вот такая перспектива- со слабоумным товарищем под боком…. Без обид, Сто седьмой, но ты реально тупой, я тебя знаю всего сутки, а уже этот факт для меня утвердился именно, как факт окончательно, но зато ты боевой отморозок, а ещё верный товарищ, что я ожидал видеть только в Асии…. Так вот, перспектива быть убитым четырьмя пустынными червями, слушая не эпично красивые слова перед воинской смертью от кого — либо, а что-то вроде «ааааай, блин!»- не особо хочется. Поэтому фиг вы меня слопаете! Понеслась! Я с криком стреляю из бластера по всем четырём целям. Одного червя кажется ранил, но не убил. Юркие, зараза! Извиваются быстро, неуловимо для моих лазеров, да и для атак Сто седьмого тоже. Он не отстаёт, стреляет и орёт, орёт и стреляет, будто берёт с меня пример, увидев в моём крике одобрение для своего. Мы всё фигачим и фигачим по монстрам, но пока что не очень-то успешно- как был один раненый, так и остался. Бац! У меня бластер перегрелся! Ой- ой! Один червь видит этот пробел в нашей атаке: как раз тот червь, в которого я попал, его слепая башка смотрит на меня, будто видит. Как такое может быть? Не все особенности поведения хищников можно предугадать заранее. Вот зрячую обиду у слепого червя я не думал, что увижу когда-нибудь. Уииииии! Он устремился в мою сторону. Уих! Я отпрыгиваю! Бах! Эта зараза ныряет в песок. Ой- ой! Решил накрыть меня моей же картой, атакой в темноте, слепоте, как угодно. Теперь я вместо слепого червя. Не вижу его. Даже волн в песке не вижу от его передвижений. Ааах! Червь резко из песка выныривает и обвивает моё туловище! Как же больно от его «ножек», режутся блин!

— «Почему ты не стреляешь! Я тут один отбиваюсь!» — не заметив моего положения, кричит Сто седьмой.

— «Слушай, я тут, ай! Я тут немного занят!» — кое- как пытаясь набрать кислорода в грудь, отвечаю ему я.

— Аааа, ой! Сейчас помогу!

Бах! Сто седьмой стреляет в моего мучителя. Вроде пападает, не знаю. Бах! Её- моё!

— Ты мне в руку попал!

— Прости! Он такой быстрый! И они тоже! А ну, свалите, твари!

Блин! Чего- то как- то не прёт! Не уж то пустынная жара так повлияла. Нет, надо бороться, бороться! Бам! Наношу свободной рукой удар по твари. Вроде червю больно. Но и мне не меньше, ай! Помощь бы. Помощь.

— Блин! Сто седьмой! Помоги! Хоть раз попади по нему!

— Да подожди- я стараюсь!

Бах! Мощный выстрел червю в голову. Он рухнул. Сто седьмой! Молодец, брат!

— «Кажется кому — то крутому и благородному тут нужна помощь аморального отребья?» — знакомый голос прозвучал сзади.

Двухсотый! Он же ушёл с другими. Или нет? Не знаю.

— Не ждали? Ха-ха.

Глава 17

— «Мочи червей!» — грозный крик Сто седьмого раздаётся по пустыне.

Двухсотый оказался не один, остальные парни тоже были с ним, причём, все. Эта пустыня меня удивляет всё больше и больше. Но вот парни фигачат из бластеров по червям, не оставляя им шансов. «Удивительное спасение в последний момент», — вот такие ассоциации вызывает у меня это сражение. «Братан, отдохни, вот просто отдохни, мы всё сделаем», — будто именно это говорит своими действиями сейчас Двухсотый с парнями. Я же согнулся весь в крови, изрядно меня порезал червь. Добив монстров, ребята подошли к мне.

— «Паршиво выглядишь», — обратился ко мне Двухсотый.

— «Да ладно, царапина» — сказал я и регенирировал у всех на глазах.

Вот так вот, я могу и это, я, конечно, не бессмертный, но мои раны могут заживать, хоть и не мгновенно. Просто у других глубокие раны требуют посторонней медицинской помощи, а у меня нет. Главное, чтобы в момент заживления ничто не стремилось дать мне «остренькой добавки с кровью». Блин, главное не раскрываться, не говорить, что это асийское умение в мне.

— «Как ты это сделал? Раны затянулись. Ты — что типа неуязвимый?» — удивляется Сто седьмой.

— «А ты что, боишься, что на турнире, если встретимся, то будет трудно побить меня из-за этого? Хе-хе» — отвечаю я.

— Да нет, просто, ну как бы, ну вообще-то, да, немного боюсь.

— Не бойся, я заживаю не быстро, как видишь.

— «Знаешь, Сто пятый, я слышал о людях с одной далёкой планеты, которые могли так делать» — встревает в беседу Двухсотый.

— «Серьёзно? Ну как видишь, эти люди сейчас не на далёкой планете, а прямо перед тобой» — отвечаю я ему.

— «Хмм, есть только один интересный момент…. Их цивилизация давно уничтожена, ещё в моём глубоком детстве. А сами они перестали появляться в каких-либо системах», — продолжает Двухсотый.

— «Я не понимаю, к чему ты клонишь?» — спрашиваю я.

— Я ни