Когда после внеплановой генеральной уборки Аглая и Максим разбрелись по каютам, Андрей тоже забрался в свой закуток и устало втиснулся за откидной столик. Винить, хотя и очень хотелось, некого. Да, Уставом внеземной службы полагалось ежедневно назначать ответственного за уборку и приготовление пищи, но, спрашивается, как это делать, если археологическая экспедиция задыхается от нехватки рук? Их всего три пары, и больше не будет. Людей не хватает не только на раскопках. Информаторий переполнен гласами, вопиющими в космической пустыне, о найме специалистов: требуются математики, требуются химики, учителя, строители, требуются, черт возьми, даже философы. Но дело не только в острейшем кадровом голоде. А еще в лимитах жизнеообеспечения. Каждые дополнительные руки — это дополнительные кислород, вода, пища, жизненное пространство… Всего этого в обрез. В обрез обрезов.

Андрей вздохнул, нацепил наушники, поправил перемотанный изолентой микрофон, щелкнул тумблером и вошел в «Клуб знаменитых капитанов». Хотя кто-то считал, что неформальному каналу общения командиров исследовательских баз, капитанов космических судов, руководителей изыскательских партий подошло менее претенциозное наименование, например «Плач в жилетку» или «Я б из начальников ушел, пусть меня разучат». Главное назначение форума — обмен опытом, который в космосе ценится на вес тушенки и сгущенного молока. И именно сюда Андрей «понес печаль свою»: жалобы на неустроенность быта, на беспорядок, на мусор, на встающие поперек горла брикеты сухого пайка и прочие бытовые неурядицы, изрядно отравляющие радость научных изысканий.

Конечно, столь животрепещущая тема немедленно возбудила всеобщий интерес, но, судя по обилию и разнообразию рецептов — как жить в чистоте и уюте на отдаленной космической станции, решения проблемы, увы и ах, до сих пор не существовало.

— Потерпеть надо, — утверждал командир контейнеровоза, следующего по маршруту Марс — Земля. — Подумаешь, брикеты! Эх, молодежь, знали бы вы в каких условиях… — и начинался бесконечный, как вселенная, рассказ о суровых временах освоения Пояса астероидов, когда ни о каких жилых куполах не помышляли, месяцами жили в собственных скафандрах.

— Железной рукой заставлять поддерживать идеальную чистоту, — сурово стучал азбукой Морзе в такт суровым словам еще более суровый начальник геологической партии на Церере. — Не давать спать дневальному, пока не вылижет жилой купол до блеска. В космосе спать — роскошь. И есть — тоже!

В общем, Андрей вскоре бросил заполнять блокнот советами бывалых по улучшению бытовых условий на станции, поскольку ни один из них не годился для применения. Ну, действительно, не заставлять же Максима и Аглаю бодрствовать еще и ночью, расчищая завалы мусора и устраняя беспорядок, чтобы они затем весь день сомнамбулами бродили на раскопках, выискивая такое, от чего волосы становились дыбом и возникало неодолимое желание немедленно закопать находку обратно.

Собираясь отключиться от канала и смежить слипающиеся очи, Андрей вдруг услышал как заработало печатающее устройство, из щели выскочила бумажка. Текст гласил:

«Имеется решение проблемы. Свяжитесь по номеру Марс-5-14-27».

— Это и есть решение наших проблем? — с сомнением спросил Максим, оглядывая выгруженные из конвертоплана многочисленные ящики. — Чтобы это собрать и свинтить уйма времени понадобится!

— Ленинградский завод бытовой техники, — прочитала Аглая надпись на ближайшем контейнере. — Она точно автоматическая? Ты ничего не напутал?

— Полностью, — сказал Андрей. — Нам ее даже собирать и монтировать не придется. В комплекте имеется сервисный тектотон, надо только его найти и активировать, — он сверился с ворохом накладных и пошел вдоль штабелей.

По закону вечного свинства, нужный ящик оказался погребенным на самом низу, и пришлось изрядно попотеть, выволакивая его — под холодные лучи рассветного солнца, возвещавшего о начале новой эры обживания человечеством далеких планет, спутников и астероидов — эры комфортного кибербыта.

Так, по крайней мере, думали члены археологической партии, освобождая от предохранительных обмоток сервисный тектотон, который оказался весьма величественных габаритов. Стальное тело, цилиндрическая голова с ушами-локаторами, гибкие манипуляторы и ноги, укрепленные в сгибах поршнями высокого давления.

Тектотон относился к первопроходческим машинам класса «Защитник». Наверняка он когда-то сопровождал отважных завоевателей больших и малых небесных тел, не покладая манипуляторов вносил лепту в освоение Солнечной системы, пока не выработал гарантийный ресурс и не был определен на менее трудоемкую службу.

Тектотон возвышался над благоговейно замершими археологами, а затем прогудел:

— Готов приступить к монтажу оборудования. Прошу определить фронт работ.

Аглая взвизгнула от восторга.

— Да-а-а, — только и мог сказать Максим, оглядывая стальное чудо. — Ему не быт обустраивать, ему на передовой край, на периферию, на Плутон…

— Ничего, — сказал Андрей. — Для сражения за идеальные бытовые условия на отдаленных станциях как раз и нужен неутомимый стальной боец. Следуй за мной, тектотон, я тебе покажу, где пролегает твой фронт.

— Всем вы хороши, — вздохнула Аглая, загружая очередную порцию грязной одежды в стиральную кибермашину, — только поговорить с вами не о чем.

Она сверилась с инструкцией, сдвинула рукоятку на отметку «Безжалостная стирка», которая должна очистить ворох испачканных в машинном масле комбинезонов — побочный продукт ремонта вышедшего из строя экскаватора, и присела на перевернутый тазик, утирая со лба пот.

— О чем вы хотели со мной поговорить, уважаемая Аглая? — мягкий приятный голос донесся из динамика машины, девушка от неожиданности подалась назад и чуть не сверзилась на пол. Манипуляторы придержали Аглаю за локоток, затем ласково погладили по плечу.

— Кто ты? — почему-то шепотом спросила девушка. — Кто со мной разговаривает?

— Я, — ответил голос. Помолчав, добавил: — Стиральная кибермашина.

В отличие от Аглаи, заговоривший с Максимом тостер нисколько его не удивил. Почему и нет? Намазал гренку джемом, откусил и зажмурился от удовольствия — по сравнению с питательными брикетами кусочек поджаренного хлеба, приготовленного хлебопечкой, — пища богов.

— Продул все-таки «Венерианский земледелец», — с дребезжащей печалью в звуковом кристалле сообщил Максиму тостер и сменил зеленый огонек готовности на помаргивающий желтый — надо полагать, сожаления.

— И все потому, что Харлампьев красную карточку получил, — мрачно подхватил Максим. — «Металлург астероидов» для них вообще не противник. В прошлом сезоне «Металлурги» на последней строчке таблицы дневали и ночевали.

— Судья подсуживал, — подхватил тостер. — Сколько голевых моментов у «Земледельца» срезал!

— Постой-ка, — Максим прожевал последний кусочек. — Так ты тоже за «Земледельца» болеешь?