Келси никогда не останавливалась на достигнутом. Она ждала большего от жизни, друзей, но больше всего — от себя самой. Она со вздохом откинула одеяло, гадая, как посмотрит в глаза сослуживцам, как объяснит, что помешало ей воспользоваться их подарком.

— Выглядишь потрясающе, — заявил Том, коллега за соседним столом. — Просто сияешь.

Келси подозревала, что сияние достигнуто за счет легкого солнечного ожога всего тела. Она предусмотрительно надела легкий черный брючный ансамбль, скрывающий фигуру от шеи до пят.

— Какие процедуры тебе делали? — допытывался Том, не сводя с нее глаз.

Келси покраснела и пробормотала:

— Новая методика — песочный скраб.

— Песок? Наверное, из Мертвого моря?

— Вроде того. — Келси не стала вдаваться в подробности. В конце концов, в ее версии была доля правды.

— Поразительно. — Брови Тома поползли вверх. — Обязательно порекомендую своей девушке. Ты совершенно преобразилась. — Он наклонился ближе, заглядывая в глаза: — Какого цвета линзы?

— Розовые. — Сегодня она хотела видеть мир в оптимистическом свете.

Достав из ящика увлажняющий крем, Келси втерла его в ладони, открыла компьютер и начала читать почту. Она заставляла себя сосредоточиться, но мысли витали далеко. Как же легко она попалась!

Наверное, она генетически предрасположена стать жертвой опытного соблазнителя, ведь ее мать совершила такую же ошибку. Трудно поверить, но ее отец слыл местным донжуаном. Его ярко-рыжие волосы отливали медью, а необычайно светлые глаза на загорелом лице выглядели скорее странно привлекательно, чем просто странно. Он отличался редким обаянием, против которого нельзя было устоять. Мать Келси прощала ему измены, пока наконец отец не ушел от нее окончательно, чтобы создать идеальную семью. У женщины, ради которой он их бросил, была прелестная дочь, до которой его родной дочери было как до луны. Келси любила отца и верила ему, но он предал ее.

Впрочем, прирожденный завоеватель Джек Грин мог дать ему сто очков вперед. Наверняка, думала Келси, охотничий азарт гнал его за новыми и новыми жертвами. Такому мужчине не прожить без адреналина.

Келси понимала и не собиралась предъявлять претензии. Джек ничего ей не обещал, не лгал, не притворялся, что готов продолжать отношения. Скорее, наоборот, делал все, чтобы у нее не возникло иллюзий. Однако он знал, как смотреть, как ласкать ее, чтобы она почувствовала себя особенной, чтобы не думала сказать «нет». Джек был мастером любовной игры, абсолютным плейбоем. Но это не значило, что Келси должна отказаться от приятных воспоминаний, хотя полезнее было бы все забыть. Джек, скорее всего, уже забыл, потому что для него в этой истории не было ничего нового и интересного.

Чтобы отчистить машину от песка, Келси пришлось заплатить профессиональному уборщику. Машина пропахла химикатами так, что щипало ноздри, зато ее хозяйка избавилась от царившей в салоне настойчивой ауры солнца, морского прибоя и секса. Каждый раз, когда она садилась за руль, возникало видение: склонившиеся широкие плечи, голова Джека у нее на коленях — он снимает с ее ноги босоножку. Возбуждающая сцена слишком дразнила воображение.

Келси даже думала, не попробовать ли превратить спонтанный полуденный секс в привычку. Но идея отдаться другому мужчине казалась отталкивающей. Никто не мог сравниться с Джеком. Он не выходил у Келси из головы, снился ночами, мерещился в толпе. В офисе она ловила себя на том, что сидит уставившись на дальние горы, а перед ее глазами настойчиво возникало великолепное тело Джека Грина. Воспоминания не давали покоя. Келси взялась за несколько дополнительных проектов. К концу дня она так уставала, что вечером падала в изнеможении и на несколько часов проваливалась в забытье.

Спустя несколько недель, доработавшись до полуобморочного состояния, она вернулась вечером из офиса и припарковалась возле дома. К счастью для Келси, старый особняк еще не продали, но она осталась в нем единственным жильцом. Запирая машину, она думала, что хватит ли сил открыть и разогреть упаковку готовой еды.

На крыльце сидел человек. Келси замедлила шаг, недоверчиво глядя на лицо и фигуру, которые преследовали ее в мечтах весь месяц. Тем не менее это был Джек Грин собственной персоной. Под дорогой, хотя и нарочито небрежной одеждой — джинсами и рубашкой — Келси узнавала очертания его великолепного тела. Она замерла, не в силах двинуться с места.

— Привет, Келси, — улыбнулся он, грациозно поднимаясь ей навстречу.

— Джек? — Она проглотила комок. — Какой сюрприз!

— Да, — согласился он. — Хотел тебя увидеть.

«Зачем?» У Келси не хватило мужества спросить о причине или просто взглянуть в яркие синие глаза. Самым лучшим в их короткой связи было то, что Джек не успел в ней разочароваться. Возобновить знакомство значило рискнуть быть отвергнутой. Келси не могла сообразить, стоит ли оно того.

Она решила задать безопасный вопрос:

— Зайдешь на чашку кофе или как?

Ей самой не помешает глоток кофе, чтобы прочистить мозги и разобраться, не начались ли у нее от нагрузок галлюцинации.

— Спасибо.

Поднимаясь вслед за Келси по ступенькам, Джек не сводил с нее взгляда. Из-под маленькой шапочки на голове выбивалось несколько светлых прядей. Лицо было бледным, как обычно, но глаза поразили его: серебристые зрачки отражали свет почти как зеркальная поверхность. Они странно гармонировали с тонкой блестящей накидкой поверх легкого черного платья. Она походила на фею и возбуждала сверх всякой меры. Джеку хотелось сорвать с нее одежду, скрывавшую безупречное миниатюрное тело, заглянуть в глаза, чтобы узнать их истинный цвет, который она так тщательно скрывала, увидеть их выражение.

Джек уже понял, что Келси знает толк в камуфляже, частью которого была прохладная реакция на его появление. Обычно бывшие любовницы оказывали ему куда более горячий прием в тех редких случаях, когда он ненадолго к ним возвращался. Но Келси ничего не делала «как обычно», именно поэтому из всех женщин Джека она единственная лишила его покоя.

Джек смотрел, чуть задыхаясь от волнения, как она отпирает замок. На щеках девушки появился слабый румянец. Он поразился собственной ответной реакции. Все прошедшие недели из головы не выходили воспоминания об их безумном свидании на пляже, о ее нежности, спонтанности, сексуальности. Навязчивые мысли мешали сосредоточиться на тренировках, поэтому Джек должен был избавиться от наваждения любой ценой.

До сих пор он не позволял никому, тем более женщинам, вставать на пути к спортивным целям. Келси это удалось, пусть даже она сама не знала — и никогда не узнает — об этом. Джек был полон решимости навсегда расстаться с глупыми фантазиями, делавшими его рассеянным и слабым. Ведь для завоевания олимпийского золота ему потребуются жесткая самодисциплина и стопроцентная нацеленность на победу.

Задача казалась простой: увидеться с Келси и понять, что впечатления от их встречи сильно преувеличены. Но стоило Джеку взглянуть на нее, все усложнилось. Она была такой же трепетной, непредсказуемой, желанной, какой он помнил ее. Джек усилием воли усмирил охватившее его вожделение, озадаченный тем, что Келси ведет себя так сдержанно. В эротических фантазиях он рисовал другую картину.