— Чаще всего мы просто следим за неверными женами или мужьями, иногда нас нанимают, чтобы найти пропавшего родственника. Это самые распространенные заказы, порой случаются форс-мажоры, но работа не хитрая и платят хорошо.

— А до этого чем занимались?

— Было много всего, — он ухмыляется.

Видимо эта часть истории будет раскрыта позже, решаю не настаивать, но еще один вопрос я просто обязана задать, даже если они не дадут ответа:

— А давно вы практикуете такой тип отношений?

Большая волна обрушивается на землю и медленно сползает назад, мягкой белой пеной. На солнце волосы быстро высыхают, и несколько локонов разлетаются на ветру. Я буквально чувствую, как тяжело вздохнул Аарон. Оуэн перекатился на бок и подложив под голову руку, смотрит на меня и произносит:

— У нас было три девушки.

В этот момент Аарон поднимает руку и машет, будто хочет сам рассказать все. Оуэн не против, снова ложится на спину и смотрит на небо.

— Первые отношения я не беру в расчет, но Оуэн считает иначе. Мы были вместе всего месяц, тогда еще не совсем понимали, кто мы и чего хотим. Для девушки мы были экзотикой, она хорошо проводила с нами время, но чувств у нее не было… В отличие от… — видимо он хочет сказать «в отличие от Оуэна», но запинается, и говорит «в отличие от нас». — В любом случае все быстро закончилось. Позже начались наши самые долгие отношения, мы жили вместе. Частными детективами мы еще не были, работали в барах, гоняли на байке. Это было время вечеринок, алкоголя и даже наркотиков. Все закончилось бы в любом случае, потому что мы не были готовы к отношениям, а еще девушка стала манипулировать нами, настраивать друг против друга. Она просто выбрала одно из нас и хотела обычных отношений. Стоило быстрее порвать с ней, — с горьким сожалением в голосе говорит Аарон, и Оуэн как-то зло ухмыляется. Они молчат некоторое время, думаю, было еще что-то, что они могли бы рассказать о ней, но и эта часть истории осталась в тайне. — Третью девушку мы нашли два года назад, когда уже стали детективами, завязали с наркотой, жили в таком же милом доме. И все было относительно хорошо, но она не выдержала давления со стороны семьи. Не все принимают такие отношения.

Мы еще некоторое время сидим молча, глядя на волны. Как все может быть непросто, когда что-то не укладывается в рамки чужой морали. Я слышала про полиаморные отношения, но в моем окружении была только одна девушка-полиаморка. Мы не были близки, поэтому я никогда не интересовалась, как устроена ее личная жизнь. Все, что я узнала тогда, что все очень индивидуально, но строятся полиаморные отношения на доверии и тотальной честности. Тогда мне показалось это пустыми словами, любые отношения должны строится на честности, но теперь это виделось иначе.

Мы еще минуту молчим, потом Оуэн встает с песка, приближается ко мне и, глядя прямо в глаза, спрашивает:

— А ты бы могла быть в таких отношениях? Только честно.

Ответ да или нет не подойдет, чтобы выразить мои чувства. Желание попробовать что-то новое определенно приводит к ответу «да», но кто добровольно пожелает испытать на себе осуждение других? «Нет, конечно нет», — твердит разумная часть моего альтер-эго. И все это вперемежку слишком сложный клубок чувств. Я прижата к стенке таким откровенным и прямым вопросом. «Тотальная честность», — в голове всплывает фраза.

— Если честно, то это кажется неправильным.

Губы Оуэна касаются моих, он проводит по ним языком, и я тянусь к нему навстречу, приоткрывая рот. Поцелуй мягкий и нежный длится довольно долго, но я не в силах его прервать. Потом он отстраняется и спрашивает:

— Тебе сейчас было хорошо? Только честно.

Я медленно киваю.

— Сейчас тебя целовал один мужчина, пока ты была в объятьях другого, — он не отводит меня взгляда. — Мы сами решаем, что является для нас правильным. Полиаморные отношения — это не просто секс, это отношения, крепкая связь и забота.

Слова мне даются с трудом, но их нужно произнести:

— Я хотела бы попробовать.

Остаток дня мы проводим в постели, ни до вина, ни до сериалов мы не добрались. Зато я узнаю еще немного об их жизни и отношениях. Все это надо переварить, чтобы осознать, что я теперь часть полиаморного трио.

Четыре дня тянулись слишком быстро и в тоже время пролетали незаметно. Я не рассказала подругам о том, как провела ночь, не поделилась переживаниями о двух мужчинах в моей жизни. Обычно мы обсуждаем все без осуждения и стеснения, но в такой ситуации нельзя быть до конца уверенной в реакции близких. Я решила, что пока я сама не могу точно сказать, что будет дальше, тревожить подруг понапрасну не стоит. Возможно, все закончится даже не начавшись. Невозможно предсказать будущее.

Я работала полную смену, возвращалась домой поздно, отдыхала и утром все начиналось заново. Картин заметила, что я менее разговорчива, чем раньше, но я списала это на усталость. Мы договорились отдохнуть, сходить за покупками в торговый центр и потом в клуб, когда у Вероники, Катрин и у меня совпадут выходные. В последнее время это случается крайне редко.

Все эти дни я думала об Ароне, который рассказал, как еще в юности осознал свою бисексуальность. Мужчины и женщины нравились ему одинаково сильно. Но после долгих отношений с женщиной, ему хотелось найти партнера-мужчину. И наоборот. Потом было увлечение рок-музыкой, он играл на гитаре и пел в группе, были наркотики, алкоголь и много секса. В тот период жизни он встретил Оуэна. Они познакомились в БДСМ-клубе, где Аарон выступал, а Оуэн был частым гостем. Сначала это была просто дружба, общие интересы. Они колесили на байках, тусовались, пили до восхода солнца, кувыркались в постели с разными женщинами, пока однажды не стали парой. Для Оуэна это были первые отношения с мужчиной. И я не представляю, как Аарон соблазнил его, но в моих мыслях это выглядит горячо.

Они были вместе полгода, но быстро расстались. Во-первых, уже тогда они поняли, что быть моногамной гей-парой — это не для них. Им обоим нужно было больше. Второй причиной стали наркотики. Оуэн устал от праздника, который длился ночами и днями, перетекал в разные связи с посторонними людьми, бесконечная оргия. Это были не те отношения, которые ему были нужны. И все могло закончиться на этом.

Они рассказывали свою историю, пока мы лежали в постели, утомленные жарким сексом. Мы были близки как никогда ранее. Аарон положил голову на мой живот, и его черные волосы щекотали кожу, я лежала на плече Оуэна, и он вырисовывал подушечками пальцев узоры на груди. Мы дышали одним воздухом и смотрели на бесконечно белый глянцевый потолок, в котором отражались блики уходящего в океан солнца.

Аарон рассказывал бодро, даже про наркотики говорил без стеснения или стыда. Наоборот, он очень гордился тем, что теперь чист. В голосе Оуэна напротив было больше грусти, особенно когда речь зашла о расставании, которое длилось около года. Хотя они продолжали пересекаться в барах и клубах, у общих знакомых. Однажды Аарон выпивал с другом в тату-салоне, а Оуэн пришел на процедуру, тогда он как раз заканчивал буквы на голени. Оставались последние штрихи.