– Тамара и Николь предлагают собраться и обсудить поездку на Аляску, – сказала она.

У Лизетт упало сердце. Как она могла забыть? Ведь они вчетвером запланировали на начало сентября пройти по водному пути вдоль побережья Южной Аляски!

– Гм, боюсь, я пас. У меня кое‑что случилось.

Объяснение было неуклюжим, поэтому Ребека остановилась посреди тротуара и повернулась к подруге.

– Ты это о чем? Это же твоя идея!

Это действительно было ее идеей. Лизетт хотелось чем‑нибудь значительным и интересным ознаменовать начало своей новой жизни. Да, она глубоко скорбела о матери, но впервые за свою взрослую жизнь чувствовала себя свободной. Путешествие на Аляску казалось ей идеальным вариантом.

– Не знаю, как тебе все объяснить, но этой осенью я поехать не смогу.

– Почему? – нахмурилась Ребека.

– Это секрет, – ответила Лизетт. – Не мой.

– Ясно, – обиженно произнесла Ребека.

– Ничего тебе не ясно! – воскликнула Лизетт, беря подругу за руку. – Я бы рассказала тебе, если бы могла.

Ребека выдернула руку.

– Ты хоть понимаешь, какую чушь несешь? – Она пренебрежительно покачала головой и пошла вперед.

Лизетт догнала ее.

– Когда‑нибудь я расскажу тебе, но не сейчас. Пожалуйста, не обижайся.

Они вошли в здание «Судоходной компании Тарлтон» и молча зашли в кабинку лифта. Вместе с ними в лифт зашли еще трое. Отдел закупок находился на третьем этаже, а Лизетт предстояло ехать на самый верх.

Когда тихий звон дал сигнал, что кабина останавливается на третьем этаже, Ребека не произнесла ни слова. У Лизетт сжалось сердце.

– Я позвоню тебе вечером, – сказала она.

– Да ради бога, – холодно бросила Ребека и вышла.

Двери лифта закрылись.

Оставшуюся часть дня Лизетт не покидало беспокойство. События, связанные с Джонатаном, развивались стремительно, и она совсем не подумала о том, что впредь при общении с людьми ей придется постоянно помнить о его тайне. Так как близких родственников у нее не было, ее семьей стали подруги, и она не могла позволить себе потерять их.

К половине пятого Джонатан так и не появился. Беспокойство Лизетт сменилось возмущением. Если им предстоит быть партнерами и вместе преодолевать предстоящие трудности, она не допустит, чтобы ее отодвигали в сторону! Она достала телефон и отправила эсэмэску на его личный номер: «Где ты? Я волнуюсь…»

Прошло десять минут. Двадцать. Лизетт выключила компьютер и прибрала на столе. Джонатан мог бы вспомнить о ней! Если так пойдет и дальше, она участвовать в этом спектакле не будет! Точка.

Когда она уже собиралась домой, ее телефон звякнул.

«Извини. Еще до восхода мне позвонили и сообщили о проблемах на верфи в Новом Орлеане. Им срочно понадобилось мое присутствие. Все проблемы уже решены. Вернусь в город к полуночи».

Лизетт испытала облегчение, однако дурные предчувствия только усилились. Неужели Джонатан рассчитывает, что она будет решать подобного рода вопросы? Она знает, как работает «Судоходная компания Тарлтон», но это не значит, что она готова взять на себя его обязанности. По складу она не начальник. Даже если выйдет за Джонатана, едва ли она сможет заменить человека с характером лидера, харизматичную фигуру, которая способна одним своим присутствием гасить бури? Подписывать чеки и проводить встречи – это одно. Но такое, как проблемы на верфи? Справится ли она с ними?

Весь вечер она размышляла, прикидывая, не будет ли трусостью пойти на попятную. Джонатан не одинок. У него есть сестра и отец, а еще Джей Би, друг и зять. Она еще может подать заявление об уходе. К тому же она так и не нашла ответа на вопрос, почему Джонатан вдруг предложил брак. Он утверждал, что в этом случае никто не усомнится в ее полномочиях, когда она будет действовать от его имени. В каком‑то смысле это резонно. Но что, если брак понадобился ему, чтобы манипулировать ею? Может, он думает, законный союз даст ему больше власти над ней?

В тишине квартиры тревога Лизетт только росла. После многих лет, когда ее жизнь определялась тяжелыми обязанностями, она впервые почувствовала себя свободной. И с какой стати ей отдавать эту свободу? Тем более что она знает, что участие в плане Джонатана будет связано с болью и страданиями?

В глубине души она знала, почему так поступает. Потому что она всем сердцем любит его и хочет остаток его дней провести вместе с ним.

Когда зазвонил мобильный и на экране высветился знакомый номер, Лизетт нажала кнопку приема.

– Алло?

– Это я, – устало прозвучал голос Джонатана.

– Ты дома?

– Да.

– У тебя все получилось?

– В конечном итоге да. Одного начальника цеха обвинили во взятке. Якобы он согласился использовать наш контейнер для незаконной переправки наркотиков. Приехали федералы. Не передать, что там началось. К счастью, один из наших надежных ребят предупредил о том, что должно произойти. Кстати, я его повысил.

– Он сейчас в опасности?

– Нет. Дело не связано ни с каким международным картелем. Просто какой‑то местный попытался заработать.

– Я рада, что все хорошо закончилось.

Повисло молчание. Лизетт первая нарушила его:

– Джонатан, если ты не против, я завтра возьму отгул. Мне надо о многом подумать.

Джонатан похолодел. По голосу Лизетт он понял, что она подумывает отказаться.

– Конечно, – произнес он.

– Спасибо, что ты так терпелив со мной.

Он догадался, что этими словами она пытается успокоить его, и от этого его разочарование усугубилось до такой степени, что ему стало трудно дышать.

– А как же иначе, – как можно небрежнее сказал он и вытер испарину со лба. – Я с самого начала знал, что наше потенциальное соглашение – это рискованная сделка. Кстати, твоя работа не зависит от твоего ответа. Надеюсь, ты понимаешь это.

– Понимаю, – тихо произнесла Лизетт.

Джонатан злился из‑за того, что вынужден говорить с ней по телефону. Он хотел видеть ее лицо… читать по ее глазам. У нее удивительные глаза. Светло‑зеленые, цвета летнего мха, с янтарными искорками. В этих глазах утопающий найдет дорогу домой.

– Тебе пора спать, – сказал он, бросив взгляд на часы. – Уже поздно.

Лизетт попрощалась с ним и отсоединилась.

А в голове у Джонатана продолжало звучать слово «спать» – символ всех проблем, что несла в себе идея с браком по расчету. Даже если допустить, что между ними есть какая‑то искра, она не из тех женщин, что соглашаются на случайные отношения, со свидетельством о браке или без.