— Спасибо, я сейчас спущусь, — Дорен действительно был признателен.

Эрин слегка кивнула головой и вышла из комнаты.

«Видимо ей еще слишком трудно называть меня по имени. В конце концов мое имя и лицо принадлежали человеку, которого она искренне ненавидела.»

Дорен быстро поднялся. Если все пойдет по плану, сегодня вечером он, наконец, снова почувствует потоки маны. Когда парень закончил с утренними делами и зашел в гостиную, то увидел, что на столе его уже ждет тарелка с яичницей и толстый ломоть хлеба.

«Курица — это настоящее благословение небес в любом из миров.»

Парень закончил с едой в два счета.

— Я уберу со стола, — как только он проглотил последний кусок, из кухни тут же выпорхнула Эрин, и поставив перед ним чашку чая, забрала грязную посуду. — Прошу прощения за вкус, это единственный чай, который есть в нашем доме.

— Не переживай. Мы очень быстро поправим наше финансовое положение, — Дорен в этом совсем не сомневался и выпил всю чашку за несколько глотков.

— Спасибо, — Дорен встал из-за стола. — Когда пойдешь в лес, не прыгай выше головы. Не задерживайся слишком долго и не забирайся слишком глубоко. Безопасность прежде всего, поняла? — произнес парень серьезным тоном.

— Да. Я понимаю, — девушка кивнула.

Сделав последние приготовления и закинув изрядно опустевшую сумку на плечо, Дорен отправился в путь. На этот раз, по пути он внимательно осматривал окрестности. Всем своим видом Ортис подавал признаки медленного разложения. Видно было, что город явно знал лучшие дни. Тут и там попадавшиеся пустующие дома, грязные улицы, даже от крепости, в которой была расположена тюрьма, веяло запустением. Стражи внутри явно было недостаточно, многие внутренние помещения не использовались, если бы кому-то пришла в голову идея проникнуть в крепость незамеченным, осуществить её было бы проще простого. Впрочем, все это Дорену было только на руку.

Стражник у ворот не удосужился сказать ему ни единого слова. Лишь слегка кивнув, он все так же безразлично продолжил посапывать на своем посту. Как только парень оказался во внутренних помещениях, откуда ни возьмись раздался противный голос:

— Сопляк! Думаешь, если я был добр с тобой, теперь тебе можно приходить когда вздумается?! — жирный тюремщик вынырнул из-за угла.

— Я всегда прихожу в одно и то же время, — голос Дорена был спокоен.

«Добр?! Боже, как же я мечтаю разбить твою уродливую физиономию! Вонючий урод, ты мне за все ответишь!» — На лице парня не было никаких эмоций.

— Спорить удумал?! Если я сказал, что ты опоздал, значит ты опоздал! — рот толстяка скривился. — Сегодня получишь вдвое меньше. В главной пыточной беспорядок. Иди и убери, — палач надменно задрал подбородок, и расслабившись, медленно, вразвалочку, пошел дальше по коридору.

Обычно, у палача в крепости не могло быть никакой власти. Из-за общего состояния города, расходы на содержание городской тюрьмы были сведены к минимуму. Чтобы сэкономить, глава города провернул, гениальный, по его мнению, план: большинство преступлений стало караться либо смертной казнью, либо продажей на рынок рабов. Из-за этого, содержать в тюрьме стало почти некого. Большую часть стражи убрали за ненадобностью, а такая мелкая сошка, как толстый палач, стала еще и тюремным дознавателем. И хотя в этой области он был полным дилетантом, применял насилие он с большим удовольствием. Ну а когда появился Дорен, который выразил желание стать его помощником, палач решил, что он окончательно добился успеха. Всю грязную работу он свалил на парня, платил ему жалкие крохи, ну а себе оставил свое самое любимое занятие: мучить и издеваться над заключёнными. А если ему в руки попадали женщины… Палач вспомнил девчонку, что недавно прошла через него. Его лицо скривилось в довольной улыбке. Жаль было только, что сверху пришел очевидный приказ, не оставлять свидетелей, иначе, он развлекался бы с ней гораздо дольше.

«Не жизнь, а сказка.» — Палач чувствовал, что последнее время его дела складываются совсем удачно. С хорошим настроением он направился в свою каморку, где его уже дожидалась полная бутылка хорошего вина из таверны неподалеку.

Когда Дорен зашел в пыточную, то увидел до боли знакомую картину: стол для пыток и весь пол вокруг него были полностью покрыты кровью. За множество перерождений парень слишком часто сталкивался с подавляющей жестокостью, но даже так, подобные сцены все равно порой задевали внутри него какие-то тонкие струны. Парень скривился. Ему предстояло все это отчистить. Палач явно должен был все делать сам, но, с тех пор как у него в подчинении оказался Дорен, он был бы идиотом, если бы еще хотя бы раз взял в руки тряпки и щетки.

— Хм? — Дорен вдруг заметил кое-что под столом. — А ну-ка. — Не побрезговав, он поднял с пола заляпанные кровью кандалы.

— А это как раз то, что мне нужно, — кандалы, которые он нашел были лучше, чем те, в которых был закован Тарк. Оглядев их как следует, парень довольно кивнул.

«Ох, мой уродливый жирный друг, спасибо, что так сильно упрощаешь мне задачу. С этими браслетами на ноги, мне больше ничего и не нужно. Надеюсь, Эрин соберет все необходимое.»

Быстро очистив кандалы, он сразу же спрятал их на дне ведра с водой. После этого он спешно принялся отмывать пыточные инструменты и само помещение. Вода в ведре стала алой от крови. И когда он, наконец, пошел её заменить, то обнаружив, что в коридоре никого нет, быстро отправился к себе. Только когда кандалы оказались в его сумке, Дорен окончательно успокоился. Даже если пропажу и заметят, к тому времени будет уже слишком поздно.

Весь дальнейший день пошел в спокойном темпе. И хотя Дорен разрывался от желания, бросить все и скорее отправиться домой, он не подавал и малейшего признака, что с ним что-то не так. Ближе к вечеру, уже заканчивая почти бесконечный список дел, который на него навесил палач, парень случайно услышал обрывок разговора между двумя стражниками во внутреннем дворе:

— И ты в это веришь?

— А чего думать, он это. Жирдяй трех человек до смерти запытал, чтобы это подтвердить.

— Что за черт? Как главарь Древесной Банды мог так легко попасться?

— Ха-ха! Легко, говоришь? Когда патруль натолкнулся на него в окрестностях Зеленой Гряды, от его отряда всего пять человек осталось, считая его самого, и все они были серьезно ранены. Но даже так, из двадцати патрульных, восемь на тот свет отправились во время стычки. Одного бандита зарубили там же, трех запытал толстяк. Сейчас только главарь и остался в живых.

— А кто ж их отряд перебил-то до этого? — второй стражник был не на шутку удивлен.

— Гребанный боргл, — голос первого был торжественным.

— Боргл?! В наших краях!?

Первый стражник в ответ легко засмеялся.

— Да, в такое с трудом веришь. Говорят, туша метров пять в длину была, видимо совсем взрослый попался. Вокруг него тел тридцать разорванных в клочья валялось. Отряд банды хотел через лес Зеленой Гряды расстояние сократить, да на гнездо этой твари и наткнулся.