полиция, которая на вашей стороне. И меня бояться не нужно, я помогаю тем, кто стал жертвой.

- Понимаете меня? - через мгновение повторил я, потому что волки переглядывались, и можно было догадаться, что они пытаются принять какое-то решение. Только пока я сам не мог понять, чего было больше в их мышлении – человеческого или звериного.

Впрочем, в любом случае они вели себя не как агрессивные пойманные в ловушку дикие звери, а как потерявшиеся домашние собаки, которые все равно ищут помощи у людей. Хотя я-то не боялся их, потому что в любом случае успел бы принять свою вторую форму, которая... ну, чуть-чуть побольше и опаснее, чем испуганные и истощенные щенки.

Но, если не брать в расчет «мирность» наших неожиданных гостей, девушки, все же, здорово рисковали, когда их обнаружили. Что в голове у оборотня, да ещё в таком состоянии, никто не знает. Да и настоящие собаки могут быть очень опасны, если они одичавшие. Ох, искательницы приключений! Глаз да глаз за ними нужен! Хотя для парней они оказались настоящими спасительницами.

Ошейники, кстати, я снял при помощи специальных мощных ножниц, и волки при этом даже не проявляли особой агрессивности, больше поскуливали от страха. Я не был уверен на сто процентов, что эти куски кожи блокировали оборот, но, в любом случае, теперь им ничто не мешало принять человеческий облик, если были силы и желание.

Снял. Жду. На всякий случай решил разложить еду: творог, варёную курицу, хлеб, ветчину и молоко. Ну, уж что нашел! Такое могут есть и люди, и оборотни. Я сам поем. Что-то забегался сегодня, весёлый денек выпал!

И тут один из волков, наконец, решился: взглянул на меня, попытался, видимо, составить последнее впечатление, опасен я или нет, потом напрягся... и вместо покрытого тёмно-серой шерстью волка на полу очутился молодой парень. С возрастом я угадал, лет двадцать с небольшим. Ну и, хотя бы одетый, правда, во что-то грязно-серое, поношенное, вообще трудноопределимое.

- Уф, ну, первый пошел! - с облегчением рассмеялся я. - Значит, так: иди, мой руки. Не забыл ещё, как пользоваться краном?

Тот помотал головой, потом вспомнил, ответил:

- Нет, помню все... Спасибо, очень хочу... отмыться!

- Давай, пока руки мой, умывайся! - направил я его. - Потом можешь переодеться, и поедим.

Парень поднялся на ноги, отошёл к местной сантехнике, похоже, с водонагревателем, и долго с наслаждением там плескался. Подошёл, капая водой на пол, но уже без темных разводов на лице, похожий на цивилизованного человека. Я кинул ему рулон бумажных полотенец.

В это время второй оборотень следил за нами умными, явно человеческими глазами, но не делал попыток перекинуться.

- Дэн не сможет, наверное, - посмотрел на него с беспокойством уже-человек. - Ему труднее все это далось...

- Ну, ничего страшного, хорошо, что у тебя получилось! - постарался ободрить я. - Полдела уже сделано. Сейчас поедим, он тоже поест, уж как сможет, а потом будем действовать, как я рассказал. Откуда вы хоть сами-то?

- Привезли... - с усилием выговорил парень. То ли плохо помнил, то ли не хотел вспоминать. И я его прекрасно понимал. А следующие слова прояснили: - Везли на самолёте, накололи чем-то, в багаже, когда мы превратились. Потом дом какой-то, там все смотрели, хотели заставить драться с собаками, хотели, чтобы дрались друг с другом...

- А потом удалось сбежать! - передохнув, закончил рассказ он.

Явно не хотел подробностями делиться. Впрочем, сейчас мне они без особой надобности, а потом все же придется повторить для полиции под протокол.

- А девушки? - вдруг взглянул на меня совсем уже человеческими глазами. - Они... кто? Добрые... Я думал, убегут, или позовут кого-то, чтобы выгнали.

- Девушки добрые, - согласился я. - И смелые. Думаю, вы с другом ещё с ними увидитесь.

И я снова взглянул на «найденыша»: темноволосый, как почти все волки, темноглазый, черты лица... Ну, в общем, человеческим девушкам нравятся такие, как он! А еще я уверен, что за девушек в их обществе можно не опасаться. Обычно волки прямолинейны и добры, как ни смешно это звучит. Но к людям, которые не сделали им ничего плохого, а, особенно, к женщинам, они относятся даже с каким-то благоговением.

Глава 9

Юля

Ну и денёк сегодня выдался! Поволновалась я знатно, потом на природе побывала, хотя и не собиралась...

И, главное, на дочку с ее подружкой я вообще сердиться не могу! На ее месте сама бы поступила точно так же. Как можно оставить замерзать и голодать живых существ, да ещё явно бывших домашних?!

Но чем бы я там помогла... да, надо быть честной: бегала бы вокруг, да руками хлопала: «Что же делать? Куда девать зверей?»

Действительно, даже если в город везти, то куда – в квартиру? А я никогда не держала собак, да ещё не каких-то карманных, а больших, да ещё не миленьких щеночков, а уже взрослых.

И тут мы подходим к самому интересному вопросу: как же вовремя там оказался Габриэль! Габриэль, Гэб... красивое имя! Очень необычное. И сам он необычный. Очень непростой мужчина. Вообще не могу его прочитать и понять. Как будто наглухо закрытый, словно курсы какие-то проходил. Может, кстати, и проходил – если он «из органов». А он оттуда, да. Мало того, что встретила я его на празднике «для своих», ещё и поведение такое у него... непредсказуемое. Вначале я решила - скучающий мужчина решил пофлиртовать от нечего делать, и отшила. А потом... да, тут не ошибешься. Властный мужик. Сильный. Ох ты, черт... вот нужен он мне такой?! А ведь, если после первой встречи и не вспоминала особо - ну, подошёл щеголь в костюме, то теперь мысли крутились, к разговору мысленно то и дело возвращалась, и поступки его оценивала.

Получается, всем хорош, и главное, не болтун. Сказал - сделал. Сказал: «Не беспокойтесь, отвезу» - отвёз, привез назад, и зверюшек, главное, пристроил! И, чувствую я, это и будет поводом ему позвонить. Как дела, дескать, как собачки? Вылечились? Нашлись их хозяева?

Телефон свой он продиктовал мне почти на бегу, не навязываясь, не напрашиваясь на чай или кофе... Просто чтобы я, если захочу узнать о судьбе найденышей, знала, где искать.

И поэтому все больше соблазна набрать этот номер.

- Габриэль? Узнали? Это...

- Я узнал! - мягко засмеялся он где-то на другом конце провода. Какой же голос,