– Не понял! – моментально проснулся я.

– Сейчас поймешь! – Тот мусор, что вошел первым, решил сокрушить меня с ходу. Вот только мои возможности он немного недооценил. Его дилетантский удар я блокировал автоматически. И так же автоматически, словно на тренировке, подсек мента под опорную ногу. Громыхнув «калашом», этот олень эффектно раскинул рога на линолеуме. А я, воспользовавшись моментом, скинул тапочки и прытко сиганул в узкий аппендикс, ведущий на кухню. Там было слишком тесно для того, чтобы мусора могли навалиться на меня всей святой троицей. А поодиночке я бы не подпустил к себе никого и мог держать оборону достаточно долго. Если бы, конечно, эти уроды не вздумали стрелять.

– Короче, не по-о-онял!!! – включив максимальную громкость, повторил я.

И подумал при этом, что великолепная слышимость в блочной коробке может не только мешать, но иногда и приносить несомненную пользу. Скажем, при разбойном налете. Или при подобном милицейском десанте. Разбуженные соседи если и не всполошатся, если и не рискнут высунуть нос из квартир и полюбопытствовать, что это там у меня происходит, то позже вполне могут оказаться полезными как свидетели ментовского беспредела. Если, конечно, не струсят.

Именно поэтому я, не стесняясь, и принялся вопить во всю глотку.

– Ублюдки!!! Это налет!! Разбой!! Что вы хотите?!! Ни у кого нет права врываться ко мне!!! Даже легавым!!!

Соседи, слушайте! А еще лучше: позвоните по «01»… Кстати, идея!

– Пожар!!! – пронзительно заверещал я и удачно встретил пяткой в лобешник неосмотрительно сунувшегося ко мне мусорка. – Горим!!! Вызывайте пожарных!!!

– Заткнись! – прошипела соседка снизу.

В этот момент я еще раз успешно провел тоби-усиро-гери.[6]На этот раз досталось тому из ментов, у которого не было автомата, зато его отсутствие с лихвой компенсировали маленькие погоны с двумя блестящими звездочками. Лейтенант крякнул и отлетел к входной двери. Я же предположил, что теперь этому мальчику предстоит пару недель замазывать гримом фингал.

– Горим!!! Помоги-и-ите!!!

Менты откровенно растерялись. Не такой реакции они ожидали от слизняка, которому, чтобы знал свое место, собирались слегонца навалять звездюлей. Но разве можно было предвидеть, что я на своей территории не только дам им достойный отпор, но еще и поставлю их в совершенно идиотское положение. Им предстояло либо позорно сваливать, пока, и правда, не появились пожарные, либо срочно подумать над тем, как обосновать ночное появление у меня в квартире.

Позорно сваливать мусора не пожелали.

Думать они не умели.

А поэтому выбрали третье.

Не знаю точно, но вроде бы в комплект к бронежилетам и автоматам газовые баллончики не полагаются. Но именно из такого баллончика мне неожиданно брызнули в физиономию.

– Ч-черт! – единственное, что я успел сказать прежде, чем глотнул этой отравы… прежде, чем меня скрючило.

Ощущение было сродни тому, будто полной грудью вдохнул аммиаку и протер глаза спиртом, настоенным на чилийском перце!

Я больше не помышлял даже о слабом подобии сопротивления. Какое сопротивление, когда абсолютно не соображаешь, что с тобой происходит! Когда ощущаешь, как тебя увлеченно валтузят ногами, но боли при этом не чувствуешь, потому что ее заглушает дикая резь в глазах и ужасное состояние асфиксии – парализованные легкие не в силах втянуть ни глотка воздуха!

…Усердно трудящиеся над моим квелым телом менты… звуковой коктейль из матерщины, кряхтения и звяканья каких-то железок… привкус крови… вонища от смазанных дешевым кремом для обуви мусорских берцев…

Все смешалось!

Все катилось в тартарары!!!

Последнее, что мне запомнилось из этого кошмара – это то, что прежде, чем окончательно отключиться, я успел подумать: «Если мне и предстоит очнуться после этой газовой атаки… после этого массажа… то произойдет это либо в камере, либо в больничной палате».

* * *

Я не угадал.

Я пришел в себя явно не на нарах. И не на больничной койке. Потому что в больницах не играет хорошая музыка. И там не должно пахнуть смесью табачного дыма и легкого аромата не то парфюма, не то освежителя воздуха.

«Знакомого аромата, – подумал я и попытался открыть глаза. Безрезультатно. – Где-то я его недавно встречал. Не у Василисы ли?»

– Васюта, – просипел я. И обрадовался, услышав знакомый голос:

– Очухался, воин? Хороший же бланш ты засветил тому мусорку!

– Где они? Слились?

– Поджавши хвосты! Хотели прихватить с собой и тебя. Но я сказала им: «Шиш! Он избит, он без сознания. Так что дожидаемся „скорую“. Ее я уже вызвала». Эти гопники сразу же скисли, – оживленно рассказывала Василиса. – Правда, напоследок попытались дернуться и на меня, но в эту сказку они не попали. Короче, когда все четверо сдристнули, я перетащила тебя к себе. В твоей хате сейчас не продохнуть. Не представляю, что за дрянь они там распылили.

– Какой-то газ из баллончика… Что теперь? – Я рискнул поглубже вдохнуть и тут же застонал от резкой боли в груди. – 3-зараза! У меня что, сломаны ребра?

– Ага, – радостно сообщила мне девочка с лиловыми волосами. – А рожа, как у китайского мандарина. Щас поедем в травмпункт. Ребра надо лечить. Витрину тоже.

«Это лечение выйдет мне боком». – Я сразу вспомнил о новом контракте, который не успел подписать. О неаппетитном Сенявине, на которого так и не позарились танзанийские крокодилы. О деревне Бутылкино, размеренную зимнюю жизнь в которой срочно требовалось подкорректировать каким-нибудь происшествием, не то клятый зрительский рейтинг опять покатится вниз.

– Проклятье! – Я еще раз попытался разомкнуть опухшие веки и понял, что в ближайшее время обречен на слепоту. Хочешь не хочешь, но с этим придется смириться. – Васюта, моя квартира, что, нараспашку?

– Все чики-чики. Квартиру закрыла. Ключ нашла на гвоздике возле двери. Сейчас схожу за твоими пожитками. И документами. Где они, заяц? И где ключи от машины?

– Зачем ключи? – вздохнул я. – Неужели ты думаешь, что я в состоянии сидеть за рулем?

– Я в состоянии.

– Вмажешься, – безразлично пробормотал я и, почувствовав, что Василиса примостилась на краешек дивана рядом со мной, протянул в ее сторону руку.

Вышло так, что удачнее некуда: ладонь легла точнехонько на коленку, подушечки пальцев коснулись полы халата…

– Ключи в кармане пальто, – сообщил я. – Пальто в прихожей на вешалке.

…Не встретив никаких возражений, моя лапа, естественно, тут же отправилась на обзорную экскурсию вверх по ноге…

– Документы в бумажнике.

…Кожа была удивительно гладкой. И горячей…