Пока мои глаза привыкали к темноте, я раздвинула шторы и заставила себя найти телефон. Пришли две смски от мамы, интересующейся, приземлилась ли я, и одна от Лолы. Поскольку весь день мой телефон был отключен, я задержала дыхание, проверяя почту.

Завтрашняя встреча: надо прочитать.

Мысли от Тони: подождет до завтра.

Распродажа в «Виктории Сикрет»: о, точно не сейчас.

Письмо от помощницы Найла: что-что?

Она прикрепила обновленное расписание на завтра, указала время, во сколько мы встречаемся в вестибюле отеля, и добавила несколько пунктов, которые мне надо было знать. В письме также был номер его мобильного «на случай проблем».

Я уставилась на экран телефона.

У меня есть номер Найла Стеллы.

Осмелюсь ли я им воспользоваться? Поскольку я явно проспала обед, можно написать ему смску и спросить, не хочет ли он поужинать. Но это вряд ли относится к категории «проблем», какой бы голодной я ни была. И поскольку он не распорядился, чтобы его помощница спросила меня насчет обеда, остается предположить, что каждый из нас должен позаботиться о себе сам.

Только сейчас я поняла, что у меня в голове крутятся черт знает какие мысли о месяце в Нью-Йорке: мы в нашем временном офисе, мы гуляем про Бродвею, увлеченно обсуждаем работу за ужином в шикарных ресторанах. Я представила, как он будет смеяться над моими остроумными шутками, сидя вечером за пивом, и как мы будем обмениваться понимающими взглядами во время официальных встреч.

Но реальность заключается в том, что, скорее всего, мне придется сидеть в задней части комнаты, полной народу, и делать заметки, а потом возвращаться в одиночестве в номер и ужинать.

Я не могу написать ему смс и определенно не хочу снова звонить в обслуживание номеров.

Я посмотрела на свое отражение в зеркале напротив ванной, и упс! На голове бардак, тушь размазалась, на щеках от виска до подбородка отпечаталась подушка. Я выглядела лучше после ночной тусовки в колледже. Если я не хочу тратить время на то, чтобы привести себя в более-менее презентабельный вид, придется ограничиться чипсами и диетической колой из автомата.

Сунув в карман халата несколько купюр и монет, я приоткрыла дверь и выглянула в коридор. Там было на удивление темно, и коридор казался на удивление незнакомым (привет, джетлаг!): на стенах были обои с темным узором, на каждой двери – крошечная светящаяся табличка и звонок.

На некотором расстоянии я заметила автомат со льдом и на цыпочках вышла из номера, закрыв за собой дверь. Ковер под босыми ногами был мягким и толстым, и я вспомнила, что под халатом на мне ничего нет. Я прислушалась, но в соседнем номере не было слышно ни голосов, ни звука телевизора. Слишком тихо, слишком спокойно. Передо мной простирался зловещий темный коридор. Я сделала несколько шагов, щуря глаза в ожидании появления чего-нибудь неожиданного.

– Руби?

Я вскрикнула от неожиданности, дернулась и зажмурилась, когда узнала голос. Подумала, стоит ли оборачиваться. Может, лучше убежать. Может, притвориться, что это не я, он поймет, что ошибся, и вернется в свой номер.

Не повезло.

– Руби? – недоверчиво повторил он. Нормальные люди не бегают по коридорам роскошных отелей босиком и в махровых халатах. И о боже, судя по ветерку, пробирающемуся под халат, кондиционер тоже удивился моему появлению.

Однако это приятно.

– Привет! – сказала я, перестаравшись с жизнерадостностью, и повернулась к нему лицом.

Найл Стелла удивленно отступил на шаг назад, споткнувшись и чуть не упав спиной назад в дверной проем номера, который оказался рядом с моим.

У нас общая стена… может быть, даже стена ванной… где он принимает душ… обнаженный.

Сосредоточься, Руби!

Я решила вести себя неофициально.

– Как дела? Я вышла поискать чего-нибудь съестного… – сказала я, поигрывая с поясом халата, но тут поняла, как это выглядит со стороны. Я бросила пояс, словно обжегшись.

– Чего-нибудь съестного? – повторил он.

Я прислонилась к стене.

– Угу.

Найл Стелла окинул взглядом коридор и потом снова посмотрел на меня, рассматривая мой халат. И может быть, только может быть, если я не ошибаюсь, его взгляд задержался на моей груди. В том месте, где полы халата слегка расходились, обнажая округлости.

Похоже, мы одновременно подумали об одном и том же.

Его глаза переместились на мой лоб, а я ухватилась за полы халата. Если так дело пойдет и дальше, к концу недели Найл Стелла увидит меня голышом.

– В автомате, – объяснила я, убирая прядь волос за ухо и мысленно застонав при мысли о том, как я выгляжу. – Я хочу купить чипсов.

Он осмотрелся по сторонам с преувеличенно внимательным видом.

– Вряд ли в таком месте найдутся «Фритос», – сказал он, зарумянившись, и на его губах появилась едва заметная улыбка. – Бары – да. Икра – определенно. Только нужен подходящий костюмчик.

Он шутит со мной.

Мой брат – мой лучший друг, его друзья – мои друзья, и по части шуток у меня все в порядке. Я умею поддразнивать парней. Умею и могу не выглядеть при этом идиоткой. И не думать о том, как мне хочется его трахнуть. Возможно. Вот только он одет в угольно-черный костюм, мой любимый, и в темную рубашку без галстука. Я ни разу не видела его без галстука, и мне потребовалось сверхъестественное напряжение сил, чтобы смотреть ему в лицо, а не на узкую полоску кожи в расстегнутом воротнике.

Я заметила, что на груди у него растут волосы, и у меня зачесались пальцы от желания прикоснуться к ним. Ой, он ведь ждет моего ответа.

– Вам повезло, что я по крайней мере надела халат, – заметила я. – Обычно я ем «Фритос» голая на диване.

Его брови чуть шевельнулись, но он сохранял стоическую невозмутимость на лице.

– Предполагаю, что этого требуют инструкции на пакете. К сожалению, для икры это не годится.

– И для баров, – добавила я, и он рассмеялся.

– О да.

Пожав плечами, я оглянулась на дверь своей комнаты.

– Пожалуй, я посмотрю, что из еды они предлагают в номер.

– Я собираюсь вниз, – сказал он, – пойдем со мной?

Мои глаза стали размером с чайные блюдца, и я дернула головой в его сторону.

– Что?

Он сконфуженно нахмурился и очень медленно повторил:

– Я собираюсь в ресторан поужинать. Не хочешь присоединиться?

– О! – ответила я, с трудом вдыхая и выдыхая. – Вы будете ужинать внизу?

– Ты же сказала, что это твой первый раз? – начал он, и мы оба осеклись, перед тем как он торопливо добавил: – В Нью-Йорке. Твой первый раз в Нью-Йорке.