– Да как все. Обычная студенческая жизнь. От сессии до сессии. Ну, у психологов чуть интереснее, чем на других факультетах. У нас же анатомичка есть, – заговорщицки сообщила Ксения, и молодой человек звонко расхохотался. Его напряжение явно уменьшилось. А вот мать, напротив, смотрела с нескрываемым ужасом. Ксения тревоги не поняла, но женщина вскоре сама раскрыла причину, спросив:

– Скажите, почему же вы, закончив психфак, за баранкой сидите?

«Все ясно. Разволновалась за будущее своего чада». Ксения поспешила успокоить пассажирку:

– Я диссертацию пишу по теме «Случайный попутчик». Слышали ведь, что люди часто бывают разговорчивы и откровенны с теми, кого, скорее всего, никогда больше не встретят?

– Конечно, это доказанный факт.

– Вот его и изучаю. Не все готовы быть «случайными попутчиками». Кто-то не готов слушать, кто-то не хочет говорить, кто-то не желает делать ни того, ни другого. Мне надо изучить психотипы людей на практике, и я, по-моему, нашла отличный способ это сделать.

– Да, интересно! – с энтузиазмом откликнулся будущий студент. – А кто у вас научный? Случайно не Гипенрейтер?

– Нет, другой.

– Жаль. Она – крутая!

– Кто?

– Гипенрейтер же! Книги полезные пишет. Моя матушка в свое время штудировала.

– А-а-а, – Ксения со знанием дела кивнула головой. – Ну да, конечно. У меня научный тоже вполне себе. Советы дает, торопит, но не сильно. Короче, нормальный дядька. – Поток медленно скользил к «Националю». Девушка перестроилась в правый ряд и остановилась:

– Наверное, вам лучше выйти. Здесь же нельзя направо.

Пассажиры выбрались из машины. На их лица вернулась озабоченность и какая-то обреченность, свойственная тем судьбоносным моментам, когда от личности уже ничего не зависит.

– Удачи! – приободрила Ксения.

– Спасибо, – церемонно поблагодарила мать, а сын спросил с нескрываемой надеждой: – Думаете, у меня получится?

– Непременно! У меня же получилось. – И она потекла дальше в ручье автомобилей. К берегу ее прибило на Ордынке. Пожилой мужчина голосовал на дороге, и, поскольку диспетчер молчал, она решила посадить пассажира.

– Командир, до Калужки сколько возьмешь? – Надвинутая на глаза кепка влезла в салон. – Ой, извините, девушка, до Калужской дорого?

– Садитесь, договоримся.

– Ага. Только мне еще по дороге цветочки купить надо.

– Сделаем.

В пути выяснилось, что Вадим Петрович – так звали пассажира – ехал на юбилей к начальнице. Был делегирован от их офиса, и факт этот расстраивал его до глубины души.

– Была бы нормальной бабой, не переживал бы. Может, и сам вызвался бы. Чего же хорошего человека не поздравить? Но эта ведь стерва, каких мало, а попробуй не поздравь, не пришли представителя. Весь офис в порошок сотрет. Так уже было с Тишинкой, весь коллектив уволила и новых набрала. Да не людей, а так – людишек: лебезят, прислуживаются, доносят друг на друга. А она – ну, просто Сталин нашей компании: сплошные репрессии и никакой милости.

– Такая плохая? – Ксения засомневалась, что у плохого руководителя может быть успешный бизнес.

– Жесткая и, знаете, людей за пыль держит. Малейшая провинность – пошел вон. И все терпят. А что сделаешь? У всех обстоятельства: кому детей кормить, кому родителей. У меня вот жена инвалид, и мать жива еще престарелая. Сын, конечно, помогает, но он тоже не миллионер, своих двое, третий на подходе, так что приходится наступать на горло собственной песне. Если попрут, уже в приличное место не устроюсь. Возраст, знаете ли.

– Скажете тоже! Возраст! – Ксения изобразила возмущение. – Сколько вам? Пятьдесят пять? Пятьдесят восемь?

– Шестьдесят два, – вздохнул мужчина.

– Ерунда! – «Шкода» добралась до очередной пробки на пересечении улицы Вавилова с проспектом Шестидесятилетия Октября. – Тут и так не проехать было, а теперь со сменой трамвайных путей вообще какой-то кошмар. Ну, ничего, постоим, и вы заодно к вашей мымре попозже приедете. Если, конечно, она вас не уволит за опоздание.

– Не уволит, но рублем накажет.

– Правда?

– А то! Премии лишит, может из зарплаты вычесть.

– Это законно?

– Вполне. Три опоздания – пошел вон. Сие записано во внутреннем распорядке компании.

– Ну, она же не может сразу во всех офисах дежурить.

– А зачем? У нас пропуска, к автоматам прикладываем, все фиксируют: когда пришел, когда ушел, сколько времени потратил на обед.

– Не забалуешь.

– Да это как раз не страшно. Оно, может, и правильно. Много дел не переделаешь, если все начнут своевольничать и работать меньше положенного. Страшно не то, что делается, а как. Без всякого уважения к людям, понимаете? Я бы даже сказал, с презрением.

– Не понимаю, зачем терпеть, – Ксения мотнула головой так, будто хотела забодать невидимую начальницу расстроенного пассажира.

– А как иначе? Я же говорю: выхода нет. Ни у меня, ни у других.

– Выход есть всегда. Вы, наверное, просто не дошли до ручки. Вот у меня подруга, между прочим, работала экономистом, потом в бухгалтеры переквалифицировалась. У нее начальник был – ну просто оторви и брось. Сволочь последняя. У нее на руках трое детей, так она за копеечку много разных бумаг подписывала, а он потом, чуть что не так, этими бумагами ее шантажировал. Так и говорил: «Вздумаешь взбрыкнуть – сядешь. А захочешь «по собственному» написать – никто тебя бухгалтером не возьмет. У меня связи». Веди, мол, мою бухгалтерию и терпи хамское обращение. Вот козел! – Ксения нажала на клаксон. – Ну кто так ездит? Всех подрезал, чуть в бок «Мерседесу» не влетел и уехал. Просто придурок! – Она перевела дух. – Извините!

– Ничего страшного. Так что там с вашей подругой? Однажды в компанию явился очередной клиент, влюбился в нее и увел из-под гнета рабовладельца? Боюсь, мне такое развитие событий не светит. Или даже не грозит.

– Принцев на свете не так много. И сказок ждут только наивные дурочки. А подруга моя – женщина умная. Начальник ее хоть и гад порядочный, но кодекс соблюдал – отпуск предоставлял вовремя. Ну а все как? Обычно на море детишек свозить, самим погреть косточки, а Наташка – подружка, значит, – каждое лето в деревню моталась. А там не просто по грибы, по ягоды, а с пользой дела. Травы изучала и коренья и местных бабок расспрашивала, рецепты в тетради записывала, а потом начала домашнюю косметику делать. Сначала, ясное дело, для себя. Ведь ни разрешений, ни сертификатов. Потом потихоньку развернулась. Компания-то была большая, сотрудники в основном женщины – они и покупали. Кремы свежие, хорошие. Клиенты были довольны и охотно рекомендовали Наташу знакомым. Так потихоньку поставила бизнес на поток и ушла от мучителя в свободное плавание.

– Молодец! Только я кремы вряд ли освою.