На меня посыпался шквал вопросов, на которые я еле успевала отвечать.

— Верно, таким образом, отдел дизайна будет функционировать как новый полноценный рекламно-полиграфический отдел. — Подвела я итоги по последним вопросам, уже своими словами.

— Я предлагаю заменить сотрудника на старом месте Валентины. Это же ни в какие ворота. Ладно ксерокопии, но и отправленное на сетевой принтер не дождешься. — Раздался голос слева.

— А смысл? Перенести его в полиграфический отдел. Сотрудников там теперь будет хватать. — Предложил сидящий на галерке Вадим.

— Не думаю, что соседство с рекламной продукцией, подходящее место для внутренней документации. Этот одел часто посещают посторонние лица.

Отдельный ответственный за документы сотрудник необходим. Стася действительно не справляется. — Заключил Финансовый и дал отмашку отделу кадров отрыть вакансию на мою бывшую должность. Так и подмывало спросить, — куда же они Стасю, но я не решилась.

После моего выступления на меня смотрели как-то… по-другому. Даже главбухша, с которой у меня так и не наладилось, теперь не смотрела с таким презрением.

Но моей настоящей наградой было то, что проект Степашки Финансовый безоговорочно одобрил, а остальные поддержали и даже похвалили Степана за его широкий жест и трудолюбие, но вот звать назад никто не спешил. А ведь жила во мне такая глупая надежда.

— Ты случайно на место Марка Эмильевича не метишь? А то с твоей прыткостью до конца испытательного срока раз и в директора! — Посмеялись выходящие из зала, ведущие дизайнеры. Простых смертных, конечно, на собрании не было.

— Кстати, мы будем очень даже за, — подмигнула мне вторая. Шутка, а так приятно!

3.4 Разговаривать будем

Мне не терпелось позвонить Степану и поделиться радостной новостью и своими впечатлениями! Я нетерпеливо сжимала телефон в руке и спешила выйти на лестничную площадку, чтобы наконец набрать номер друга!

— Так, и что же еще скрывает от меня мой секретарь? — Обманчиво сладкий голос в спину. Неожиданно, сзади меня приобняли за плечи, но я моментально вывернулась, возмущенно сопя. — Понятно. Быстро в кабинет. Разговаривать будем.

— Отрезал он строго и пошел первым. Звонок Степашке, похоже, откладывается на неопределенное время.

Нет, виноватой я себя не считаю, ну почти… Я поспешила за Новеньким и вслед за ним влетела в его кабинет. Лишь только сейчас до меня начало доходить, насколько я влипла…

Он стоял у окна, нервно постукивая по окну мою похоронную мелодию. Этими изящными руками на инструментах бы играть, а не лишать жизни невинных девушек.

Дробь резко прекратилась. Меня прошибло холодным потом. Я часто задышала, сжав вмиг похолодевшие ладошки в кулаки, но нашла в себе силы чтобы решительным взглядом вцепиться в его затылок и не опускать взгляд.

Он медленно, будто «ленивый» хищник, повернулся ко мне. И… такого я точно не ожидала…

— Все еще война? — Спросил он прямо, в то же время беззлобно мне подмигнув. От неожиданности я аж часто заморгала, переваривая смысл слов.

— Я… — Я застыла, усиленно перематывая события назад. Мне кажется, или это не та реакция, которая должна быть?

— Ты же сама говорила, что так мы каши не сварим? Может поговорим за что ты злишься конкретно на меня? — Абсолютно не серчая, даже доброжелательно спросил Новенький.

— Да не злюсь я… — В сердцах выдала я. Только ответ вышел, так себе…

— Ты проходи, садись. Судя по всему, разговор у нас не быстрый. — Я прошла вглубь кабинета. С левой стороны стоял стол переговоров буквой «Т», а с правой мягкие диванчики, которые располагали к себе больше, но сесть туда мне показалось неуместным, поэтому я так и осталась стоять в растерянности. Марк Эмильевич ни на секунду не сводя с меня взгляда, как хищник с добычи, не спеша подошел, но не ко мне…

Супротив моим ожиданиям, он непринужденно откинулся на стол, в аккурат напротив меня.

— И чего ты добилась? Посмотри на себя. Теперь ты сама растеряна. — Улыбнулся он, смутив меня сильней. Да почему же сейчас ответить, как надо, не получается? Никак не могу побороть ни растерянность, ни смущение ни начинающее точить чувство вины. — Может расскажешь какие еще секреты хранишь? — Абсолютно доброжелательно, без каких-либо нервов спросил он.

— Да кто здесь растерян? — Его спокойствие подействовало на меня обратным образом и меня понесло! — Это Вы свалились как снег на голову и всем тут делов натворили! А себе, в первую очередь! Убрали всех кто работал, а теперь сами носитесь от растерянности, будто вам одно место скипидаром намазали! Надеетесь разобраться за пару дней? Так вот! Не выйдет! — Поняв, что совсем разбушевалась, одернула себя сбавив тон. — И нету у меня никаких секретов по работе. Я честно выполняю все ваши поручения. Или вы предлагаете впахать несправедливо уволенного Степашку, чтобы он вам тут все разжевывал, наступив себе на горло? Он и так помог мне по-дружески. Может хватит наглеть? Мозгами пораскиньте! Какие у меня могут быть секреты если я до этого на ксероксе работала. — От негодования мои щеки горят так, будто их обветрило на морозном ветру.

3.5 Не пыхти

— Не пыхти. — Нет, вы на него посмотрите! Стоит спокойный, продолжая смотреть прямо мне в лицо, будто изучая каждую черточку. — Тогда, может ты так остро на меня реагируешь из-за того, что я тебе нравлюсь? — Оттолкнувшись от стола, он подошел и наклонился он ко мне чуть ближе, чем следовало. Всегда теряюсь при виде этих глаз так близко… но пыл остудило вмиг.

— Да кто пыхтит? — Отскакиваю от него на пионерское расстояние. — С чего вообще взяли, что мне с вас холодно или жарко? — Отворачиваюсь, скрестив руки под грудью и стараюсь не смотреть в глаза.

— У тебя на лице все написано.

— И ничего не написано! — Нервно дернулась я, смахнув что-то со лба и тут же взбесилась.

— А вот теперь ты в ярости от того, что смущена. — Заключил он.

Не удержавшись метнула в него взгляд. А этот! Этот, все так же стоит и лыбится, развеселившись моей реакцией.

С лучезарной улыбкой он сделал пару шагов навстречу ко мне, нагнулся, и чуть приподнял мой подбородок рукой. — А я начала раздумывать: зубами или коленкой?

— Когда ты сердишься, ты еще красивей.

— Вы мне в отцы годитесь, а все туда же! — Вырвалась я, ударив его по руке. На что он просто рассмеялся.

— Валя, пора бы тебе уже повзрослеть, не шестнадцать. Прежде всего научись понимать себя. Может быть тогда и окружающих получится. Любой новый директор на моем месте предпринимал бы те же шаги. — Его взгляд вмиг стал серьезным. Он немного помолчал, глядя на меня. — Не я увольнял твоего друга, меня всего лишь взяли на его место, как тебя на место того сотрудника, который раньше работал на ксероксе. Ты виновата в том, что до тебя там кто-то работал и его уволили? — Поставил он меня в ступор своим вопросом. Да, девушку, работающую там до тебя, тоже уволили. — Еще больше поразив меня продолжал Марк. — И в тебе я не ошибся. Ты за неполных два дня навела относительный порядок на полках и у себя в компьютере. Что смотришь? Вчера, пока ты была на обеде, мне пришлось сесть и поискать нужные мне документы. Я оценил папку «Стасин кавардак» и твою новую структуру папок. Все предельно понятно. Жаль, что пока почти пустые. А уж сегодняшнее твое выступление, говорит само за себя.