Дилан почувствовал, как бездна разверзается под его ногами.

— Могли бы, но я несвободен. — Он открыл дверцу пикапа и вскочил в кабину.

— Но…

— Ты никогда не слышала о том, что влюбленные тоже ссорятся?

Он уехал, размышляя, сколько у него шансов начать «роман» с Кэт снова. Не очень много, наверное, но все-таки он должен попробовать.

Когда в четверг Кэт вернулась домой, ее ждали пять сообщений на автоответчике. Одно было от какого-то сердитого господина, который жаловался на то, что доставка газет к нему всегда запаздывает, еще два сообщения — новые темы для статей; одно было от мамы и последнее — от Лоры.

Сначала она позвонила маме.

— О, привет, дорогая! — Мама была, как всегда, жизнерадостна. — Я звонила тебе недавно, хотела напомнить о семейном празднике. Уже совсем скоро.

— Об этом…

— Да, все ведь должны собраться, и все с нетерпением ждут этого события. Особенно твоя бабушка. Когда я сказала ей, что у тебя есть мальчик…

— У женщины моего возраста нет мальчиков. Это для детей.

— Ну какая разница. Она вообще зовет его джентльменом. Ведь он джентльмен, Кэт?

Можно ли назвать Дилана джентльменом?

— Я думаю, что можно его так назвать, только сейчас есть про…

— Только не говори мне, что появились какие-то проблемы! — перебил ее взволнованный голос матери. — Я клянусь, что твоя бабушка просто умрет на месте, если ты приедешь одна.

— Но…

— И ты, Кэт, никогда этого не переживешь. Все уже знают.

— Мама! — застонала Кэт. — Зачем ты всему свету рассказала?

— Я этого не делала. Я сказала твоей бабушке, а уж она-то всему свету и поведала, — засмеялась та. — Мы все так волновались за тебя, дорогая! Понимаешь, мы уже начали думать, найдешь ли ты вообще когда-нибудь подходящего человека.

— Мама…

— А твои братья! Они не могут дождаться момента, когда увидят этого приятеля и решат, достаточно ли он для тебя хорош. Я просто надеюсь, что тот, кого ты собираешься привести, действительно необычный, а то ты же знаешь, как мальчики волнуются за свою старшую сестренку.

Да, это она знала. «Мальчики», как ее мама их называла, были шестифутовыми здоровяками, и однажды они чуть не разобрались с каким-то ухажером, который не очень вежливо поступил с их сестрой.

Мама заговорщицки спросила:

— Ты мне о нем, кстати, еще ничего не рассказала. Это кто-то знакомый?

— Я хочу сделать сюрприз, — придумала Кэт объяснение. — Только сейчас… есть проблема и…

— Кэт Эндрюс, если ты не приедешь под руку с этим молодым человеком, то твою бабушку просто-напросто хватит удар.

— Это нечестно! Вы не можете ожидать от меня…

— Ты права. — Мама заговорила так холодно, что Кэт с трудом узнавала ее голос. — Это нечестно с моей стороны. Извини.

Дело обстояло даже хуже, чем Кэт себе представляла.

— Тебе не нужно извиняться.

— Нет, я все же извиняюсь. А если у тебя не будет времени, чтобы приехать на наш маленький семейный праздник, это тоже ничего. Я скажу бабушке… уж придумаю что.

— Мама, перестань. Я же сказала, что приеду. И… — о, Господи, помоги! — она скрестила пальцы, — мой друг тоже приедет.

Даже если мне его под дулом пистолета привезти придется, пообещала она, кладя трубку.

И как же теперь из всего этого выбираться?

Дилан стоял в центре кафе, сжимая шляпу в руках и чувствуя себя так же, как чувствовала бы себя кошка в компании не очень дружелюбных псов. После того как они с Кэт расстались, он не мог представить себе, как же он вернется к ней.

— Привет, Лора, — сказал Дилан и добавил более осторожно: — Привет, Кэт.

Та круто развернулась на стуле и посмотрела на него.

— Что ты здесь делаешь?

— Мы же договорились пообедать вместе, помнишь?

— И ты думаешь, что после того, как ты сломал мою волшебную палочку, я снова захочу тебя видеть? Ну ты наивный!

Он нахмурился, пытаясь понять ее.

— То есть ты хочешь сказать, что сердишься на меня из-за той деревяшки и тарелки, а не из-за…

— Можешь не продолжать! — Она посмотрела по сторонам. — Не нужно на людях… то есть я хочу сказать, что здесь просто слишком много людей.

— Да, это точно. — Чувствуя себя увереннее, он подвинул к себе стул. Очевидно, она не хотела устраивать сцену, и он собирался воспользоваться этой ее слабостью.

Официантка принесла то, что уже заказали подруги: салат «Цезарь» для Лоры и большую порцию жареных стейков из курицы с булочкой плюс картофельные чипсы для Кэт.

— А тебе что заказать, Дилан? — спросила Лора.

— Большой стакан чая со льдом и кусок того вишневого пирога, что я видел на витрине.

— Это все?

— Кэт со мной поделится.

— С чего это ты взял? — вспылила Кэт, протянув руку за кетчупом.

— Посмотрел на размер порции. Не могу поверить, что во всем городе найдется хоть одна женщина, которая сможет все это съесть.

Ее зеленые глаза вспыхнули.

— Посмотрим, — сказала она, потом нахмурилась и добавила, обращаясь к официантке: — Он прав. Я знала, когда делала заказ, что не смогу все съесть. Не могли бы вы принести нам еще одну тарелку?

— С радостью.

Лора с улыбкой следила за ними.

— Я рада, что вы так хорошо ладите, — язвительно заметила она.

— Ну, да… — Кэт разрезала большой сэндвич с куриным стейком и взяла меньший кусок. Она посмотрела на чистую тарелку, которую поставила перед ней официантка, потом на Дилана. Со вздохом положила кусочек на эту тарелку, добавила несколько чипсов и поставила тарелку перед Диланом.

— А, черт, — он постарался выглядеть расстроенным, — я не хотел объедать тебя. — И он, не задумываясь, сразу отправил в рот пару чипсов.

— Пытаюсь сделать тебе приятное, — мрачно сказала Кэт.

Она была единственной женщиной, которую он знал, чей тон и манеры могли создать впечатление, словно она ругается, в то время как она лишь просит сделать одолжение.

— Это звучит многообещающе, — сказал он. — Собственно говоря, мне тоже нужно попросить тебя об одолжении. Может, мы найдем общий язык?

Она в отчаянии вздохнула.

— Я очень на это надеюсь, потому что я действительно в трудном положении. Мои мама и бабушка ожидают меня через неделю на празднике, где соберутся все наши родственники. Причем я должна явиться под руку с мужчиной моей мечты. Я понимаю, что с тобой это трудновато, но у меня нет выхода.