прожгла, испепелила б к чёрту взглядом. Жалко, у меня такой суперсилы нет.

— Плюс-минус. Зависит от заезда, — спокойно ответил Саша. — И на что обиделась?

— Ты не понимаешь? — я выдернула из захвата свою руку. — Совсем не понимаешь, да?

— Ты же сама на меня залезла, — Сухожаров усмехнулся. —  В прямом смысле слова.

— Это такой момент был — неожиданный! Из-за скорости, из-за гонки! — я со злостью взмахнула руками. — Поверь, я очень сильно жалею! Правильно я тебя сразу раскусила, когда сказала, что ты такой же как все!

— Я такой как все?! — Саша сделал шаг навстречу, я не отпрянула. Мы стояли напротив друг друга, освещаемые светом фар его Лексуса и мимо проезжающих машин.

— Такой же… может, ещё хуже. Богатенький мальчик. Пустой болванчик. Думаешь, что все девушки ради тебя по первому щелчку пальцев выпрыгнут из трусов, — я не стала упоминать, что сама только что чуть также не сделала, я же жертва обстоятельств. Не виноватая я, он сам. — Ты! Просто! Избалованный! Папенькин! Сынок!

— Я избалованный папенькин сынок?

— Да, — распаляясь ещё больше, хотя стало холодно, и комары действительно кусают, выкрикнула я. — Инфантильный, ненадежный, избалованный папин деточка!

— Я инфантильный и избалованный папенькин сынок, а ты кто?

— А я… — я постаралась перевести дыхание. Я Барбарисова Женя, та самая дура, которая хотела за тебя замуж. — Я…

— А ты кукла.

Глава 8. Взаймы

Саша отвёз меня обратно. Почти всю дорогу мы молчали. Пялиться в телефон не получалось, я бессмысленно листала странички, не понимая, что открываю. Наконец, просто уставилась в окно.

— Проезжаем аэропорт, — заметил Саша.

— И что? — на автомате спросила я.

— Когда был на Пхукете… Там пляж есть… Лежишь себе, ногами в море, любуешься на брюхо взлетающих самолётов.

— И к чему ты это сейчас?

— За аэропортом есть площадка, где можно парковаться. И тоже видно, как самолеты взлетают. Я там иногда залипаю после гонок. Хочешь съездить?

— Ты меня повезёшь туда, после всего?

— Ну так, на хреновой ноте не хочется расставаться.

— А комары?

— Там нет, не замечал. Правда у меня с собой из горячего только виски. Будешь?

— Нет, — я резко покрутила из стороны в сторону головой.

— А если я буду, машину потом поведёшь?

— Тоже нет. И на самолёты смотреть не поеду. Отвези меня домой.

— Куклёна, — ещё раз позвал меня Саша, когда мы стояли во дворе моего дома, и я уже выходила из его тачки.

— Пока, Саша, — я на него взглянула. Тоскливо. Не знаю, чего хотела. Так надолго вперёд я не планировала. Была уверена, что стоит познакомиться, а там уж я его очарую. А вышло так…

— Весело прокатились, да? — Сухожаров слабо усмехнулся. Мне опять захотелось послать его куда подальше, но я сдержалась и молча захлопнула дверцу.

На следующий день настроение было, скажем так, скверное. Звонила знакомая, вроде как подружка по мясо-молочке. Сообщила, что я в списках на отчисление. Вот только этого сейчас не хватало! Мама в ярости будет. Ну не хочу я до конца жизни работать в мясной лавке, или, что ещё хуже, на производстве — в самом мясном цехе. У нас там практика проходила. После неё и на колбасу смотришь другими глазами. Не хочется её есть.

Не думайте, что я сижу у мамы на шее. Я как раз работаю в мясной лавке — мама и устроила, так же, как и с учебой. Техникум этот я уже бросала. Но получилось договориться, чтоб меня восстановили, а после меня возьмут на работу на комбинат. Ну это всё типа по большому блату… Маман, конечно, расстроится… У меня совсем другие планы на жизнь. Только вот с Сашей как-то не вышло. Я не собираюсь так быстро сдаваться, просто… Задело меня, видимо. Назвать меня куклой…

Я знаю, что очень сильно на него запала, но… Ничего же не случилось, могло быть куда хуже… Лёша правильно говорил, что я зациклилась на нашем соседе. Есть же другие парни, вполне себе состоятельные. Может, менее наглые и самодовольные среди них водятся. Не всех же деньги портят. Меня точно не испортят. Только приукрасят.

Кстати, Лёшка… Надо бы зайти к нему. Ну и раз надо, я пошла. Уткнулась в закрытую дверь, позвонила, узнала, что Лёша в универе, вернулась обратно. Повторила заход через пару часов. Лёшка был дома. Встретил меня ласковым:

— Чего тебе, Барби?

— Так, соскучилась, — я прошла за ним, а когда он сел, плюхнулась рядом на диван.

— Как прошло вчера? — спросил Лёша, разглядывая меня.

— Да никак, дебил этот Сухожаров. Лучше не спрашивай, — отмахнулась я.

— Понятно, — Лёшка открыл ноут. — Женя, мне диплом надо писать, ты просто так или по делу?

— По делу. Одолжи тыщу, — сразу встретила недовольный взгляд. — Ну Лёш, ну чё ты? Я ж отдаю.

— Не отдаёшь, вообще-то.

— Да ладно? — я не поверила. — Вроде отдаю же?

— Ну когда-то отдавала через раз, а теперь уже как за зарплатой ходишь.

— Да брось, Лёш… — я ему не поверила. — И что, ты мне теперь не займёшь? Мне очень надо!

— Займу, — вздохнул Лёша. — Переведу тебе.

— Не забудь! — я похлопала его по плечу. — Мне надо в клуб сегодня. Буду искать нового парня.

— Тебе деньги на клуб нужны? — спросил недовольный Лёша.

— Слышь… ты с каких пор спрашиваешь, зачем мне деньги? Я теперь перед тобой отчитываться должна? — я на него взглянула. — Нет, не на клуб. Девушкам вход бесплатный. Так, на всякий, чтобы были. Вдруг придётся сваливать на такси. Или мало ли.

На самом деле я решила купить справку для продления сессии, но Лёшке об этом говорить не стала. А в клубе проблем быть не должно. Девушкам всё бесплатно. Иногда даже специально приглашают —  для массовки, чтобы танцевали и