– Не стоит беспокоиться. Я отменил несколько лекций в университете. Я консультант, у меня гибкий график работы.

Ройс оформил несколько успешных патентов, что позволило ему вообще никогда больше не работать. Хотя он не собирался выходить на пенсию. Ему нравилось изобретательство, консультирование и чтение лекций в университете. Все это давало ему творческую свободу для проведения исследований, когда к нему приходило вдохновение.

– Но ты сделал для меня почти невозможное, – сказала она. – И я должна признать, я правильно поступила, что приехала сегодня в офис.

– Документы могут привозить тебе домой.

– Да, но… – Она наморщила нос и выдохнула, а потом подошла к дивану. Присев на подлокотник соседнего дивана, она посмотрела через плечо в окно. Глубоко вдохнув, Наоми повернулась лицом к Ройсу. – Хочешь знать правду? Мне надо было выбраться из дома, и у меня появился для этого отличный повод. Спасибо, что помог мне с девочками.

Приход сюда не стал для него утомительным, как он предполагал изначально. Ему понравилась тишина в офисе. Ройс откашлялся, заставляя себя отвести взгляд от Наоми. Пока он смотрит на нее в упор, его одолевают всевозможные желания. Ему надо помнить о своих профессиональных навыках.

– Я серьезно хочу тебе помочь. И пока ты не сказала, будто я использую близнецов, чтобы заменить ими свою семью, я предлагаю пойти на компромисс. Нам обоим надо решать свои проблемы. Поэтому, позволяя мне помогать тебе, ты помогаешь мне.

– Из твоих уст все звучит слишком легко. Тут должен быть подвох. – Наоми присела на диван рядом с ним.

– Перестань думать как адвокат.

Ее юбка приподнялась, когда она села, обнажая стройные икры.

– Я уставший адвокат. К счастью, Дуайт не согласился встретиться со мной сегодня.

– Девочки спят, поэтому не будем рисковать разбудить их, пока мы несем их в машину.

Он прикоснулся рукой к спине Наоми, чувствуя ее тепло. Между ними ничего не должно быть. Она разбила ему сердце. Он здесь для того, чтобы завершить их отношения, а не возвращаться к старому.

Откашлявшись, он убрал руку и указал на диван:

– Приляг, вытяни ноги и съешь что-нибудь. Должен признаться, я бы не прочь сделать то же самое.

– Ты слишком добр ко мне.

– Мы должны работать вместе. Если ты не хочешь, чтобы я прекратил консультировать компанию твоей семьи.

– Прикуси язык. Моя семья прикончит меня, если ты уйдешь из компании.

Хихикая, он уселся на диван напротив нее и оглядел блюда на журнальном столике, которые доставили из шикарного ресторана штаб-квартиры компании. Он положил на тарелку запеченное мясо, сыры, оливки, кростини и фрукты.

Наоми взяла оливку с тарелки, которую он протянул ей, и принялась ее жевать.

– О чем ты думаешь? – спросил он, стараясь не обращать внимания на тихий гул своего телефона. Ему пришло сообщение.

– Я просто вспоминаю старые времена. Это была моя любимая закуска в детстве, только тогда не было оливок. – Она положила ноги на диван и устроилась на подушках с тарелкой еды. – До аварии жизнь была идиллией. Походы в лес. Семейные ужины. Было шумно, но так весело. Даже когда мы ссорились, это было забавно, потому что никто из нас не желал друг другу зла. Маршалл и Бреанна любили кататься на лыжах.

– Судя по твоему тону, ты не любила лыжных прогулок.

Его телефон снова зазвонил. Быстро прочтя сообщение по работе, он сосредоточился на Наоми.

– Я предпочитала сидеть с книгой в хижине.

– Не верю! Ты хотела быть одна? – Он не мог не поддразнить ее по этому поводу.

– Я была не одна. Там была моя бабушка – мама моей матери. Она говорила, что остается в хижине на случай, если кто-то из детей придет и ему что-нибудь понадобится. Но на самом деле у нее были проблемы с ногами, поэтому она не могла подолгу ходить. Мне нравилось оставаться с ней наедине, а не соревноваться с другими.

– Она сильно повлияла на тебя?

– Я не знаю, что бы без нее делала, когда я лечилась от рака. Я не знаю, как она сумела выжить после того, как совсем недавно погибла ее дочь – моя мама. – Наоми посмотрела на кроватку со спящими младенцами. – Я даже не могу представить, какую боль она тогда испытывала. Но она приходила ко мне в больницу и рассказывала мне бесконечные сказки. Я все еще слышу ее голос.

– Какие сказки?

Наоми улыбнулась, и ее взгляд затуманился от воспоминаний. Ройс стал слушать ее внимательнее.

– Моя бабушка считала, что мы должны слушать сказки непосредственно от нее, а не читать их в книгах. Например, сказку о Калупалике, одну из наших любимых. Она была зеленой, скользкой и жила в воде. Она напевала и утаскивала на дно плохих детей. Если ты убежишь от своих родителей, она засунет тебя в сумку у себя на спине и отнесет в подводный дом, где ты будешь жить с другими ее детьми. И ты больше никогда не увидишь свою семью.

– Твоя бабушка была оригинальной.

– Да. При помощи этой сказки она жутко пугала нас всех, пока мы были маленькие. Делани расплакалась, когда услышала сказку в первый раз. Но потом все привыкли к этой сказке, и она стала частью наших посиделок с бабушкой.

Заметив, как что-то промелькнуло в ее взгляде, он спросил:

– А какая у тебя любимая сказка?

– Легенда об оборотне Адлете. Говорят, у него нижняя часть тела от волка, а верхняя – от человека.

– Как у кентавра, – сказал Ройс и откусил кусок острого сыра.

– В принципе да. Бродерик и Маршалл однажды пытались поохотиться на оборотня. Им пришлось вернуться назад, потому что я увязалась за ними, а следом за мной – Айден. – Она выпрямилась и поставила тарелку на подушку дивана рядом. Она напряглась и заговорила более резким тоном. – Ты слушаешь меня из вежливости? Легенды об оборотнях знают все.

– От тебя я о них не слышал.

Она прищурилась, словно пытаясь понять его намерение.

– Что ты хочешь мне сказать?

– Маршалл и Бреанна всегда были вместе. Люди больше беспокоились о нем после того, как Бреанна погибла, а не обо мне, и я это понимаю. Но мы с ней тоже были близки. – Она печально улыбнулась. – Она была моей сестрой. Я должна была защищать ее.

– Наоми, ты была еще ребенком. Ты не могла взваливать на себя такую ношу.

– Я понимаю это умом, но не сердцем. – Она сморгнула слезы. – После гибели Бреанны наша семья потеряла часть себя. Мои девочки никогда не узнают свою тетку.

Ах, черт побери! Забыв о том, что решил держать с Наоми дистанцию, Ройс поставил тарелку на стол и пересел на другой диван. Притянув к себе, он крепко ее обнял. Она не сопротивлялась, а только глубоко и прерывисто вздохнула.

Оба молчали, пока он гладил ее по голове, вдыхая запах ее волос. Каждый вздох усиливал его желание.