прошу тебя, Стив, пойдем!

Он с неохотой позволил себя увести. Все равно охранники, войдя в шахту, задвинули тяжелую дверь. Смотреть больше было не на что.

Но что же это было?

Глава IV

В семь часов утра на следующий день звонок телетайпа вырвал его из глубокого сна. Не успев как следует протереть глаза, он подскочил к Машине, чтобы ответить. Его ждал запрос:

«Запрос. Присутствует ли Стивен Райленд, оп. АВС-38440?».

Побледнев, Стив выстучал подтверждение. Человеческий инстинкт поведения требовал добавить извинение, но Машину извинения не интересовали.

Рычаги литер немедленно простучали в ответ:

«Информация. Гипотеза равновесного состояния основана на теории Фреда Хойла, английского астронома и физика XX века, утверждающей, что облака водорода постоянно формируются в межзвездном пространстве, восстанавливая, таким образом, убыток вещества, потерянного при синтезе внутри звезд. Действия. Найти математическое обоснование теории, указать, в каких условиях процесс возможен. Дать оценку возможности математического подтверждения реальности нейтрализации и реверсии процесса формирования водорода».

Райленд тупо смотрел на бумажную ленту.

В дверь тихо постучали, и в комнату, пританцовывая, вплыла общительница, держа на руке поднос с чаем, тостами и стаканом розоватого сока.

— Доброе утро, Стивен! Проснись и пой!

Взмахом руки он приказал ей замолчать. Телетайп издал серию щелчков и выдал новое сообщение:

«Информация. Существуют экспериментальные подтверждения возможности существования механизма, не подчиняющегося Третьему закону Ньютона. Информация. Вышеупомянутый механизм в дальнейшем именуется нереактивной тягой. Действия. Разработать необходимое математическое обоснование возможности воспроизведения нереактивной тяги в двигателях кораблей Плана. Действия. Познакомиться с работой полковника Готтлинга по обшей теории силового поля в качестве необходимого первого шага».

Едва телетайп умолк, Райленд оторвал ленту и сел. Было совершенно ясно, что кто-то сообщил Машине сведения из его старинных запретных книг.

Вера нежно потянула ленту из его пальцев.

— Завтракать! — укоризненно напомнила она. — И душ! Сначала надо как следует проснуться, тогда и думать будет легче.

Двигаясь, как во сне, Стивен позволил отвести себя в ванную. В сознании его бешеным вихрем крутились облака межзвездного водорода и неньютоновские силовые поля.

Обжигающий душ привел его в себя. К тому времени, когда он оделся и сел завтракать вместе с общительницей, сознание его было совершенно ясным.

— Нереактивная тяга, — повторил он задумчиво. — Но это невозможно! Это противоречит закону Ньютона!

— Пей чай, Стив, — спокойно сказала Вера. — Разве Машина дала бы это задание, если бы оно было неразрешимым?

— Но я не… Хорошо, где экспериментальные подтверждения? Я пока ничего не видел.

Девушка украдкой взглянула на часы.

— Полковник Лескьюри ждет, Стив. Допивай чай.

Полковник казался очень официальным в алой униформе и белоснежном халате поверх нее.

— Я вижу, вы взволнованы, Райленд. Успокойтесь, — сказал он.

Стив многозначительно коснулся железного воротника. Полковник улыбнулся.

— Естественно. Но вы ведь стремитесь от него избавиться, да? И наилучший способ сейчас — просто успокоиться, потому что для начала вы должны внимательно меня выслушать. Я расскажу вам о Рифах космоса.

Рифы космоса!

Райленд судорожно сглотнул. Вокруг словно сгустился туман жгучей памяти о годах в лагере изоляции. Он снова лежал, привязанный к кушетке в комнате тераписта, в лицо бил ослепительный свет. Над ним склонился доктор Трейл, толстый, вежливый, и раз за разом тихим хрипловатым голосом повторял слова: «пространственник», «пиропод», «нереактивная тяга», «рифы космоса»…

— Успокойтесь, Райленд, — донесся откуда-то издалека голос полковника. — К этой проблеме нужно подходить постепенно. На первом этапе я представлю вам информацию, с которой вы должны ознакомиться.

— Да, конечно, — выдохнул Стивен. — Я понимаю.

Но напрасно старался он успокоиться. Ведь в рассказе полковника, возможно, откроется загадка трех потерянных дней.

— Давайте для начала немного выпьем, — предложил полковник. — Жажда — плохой помощник в разговоре.

Райленд заколебался. Алкоголь всегда был под запретом — и в Академии, и в лагере.

— Присоединяйтесь, — подмигнув, пригласил полковник. — Небольшая трансфузия не повредит.

Он открыл шкафчик, извлек из него стаканы и маленькую коробочку. Райленд нетерпеливо вернулся к теме разговора:

— Рифы космоса — это что? Наверное, метеоритные облака?

Паскаль Лескьюри захохотал:

— Нет, это примерно то же самое, что и коралловые рифы. Прошу! — Он поднял свой стакан. — Ну вот, теперь другое дело, — отметил полковник, пригубив, и открыл коробочку. 

На стол высыпалась коллекция фантастических существ, изготовленных в миниатюре из пластика. Райленд бросил на них взгляд, почти не замечая. Он думал над словами Лескьюри. Ведь коралл — это продукт деятельности живых организмов.

Как бы прочитав его мысли, полковник кивнул.

— Рифы космоса тоже построены живыми существами, только на создание их ушло гораздо больше времени.

Райленд резко поставил нетронутый стакан на стол, расплескав содержимое.

— Но какие организмы могут жить в космосе?

— Как какие? — очень серьезно спросил полковник, постукивая пальцем по пластиковым игрушкам. — Примерно такие. Это — уменьшенные копии реально существующих организмов. Кроме того, есть и сами создатели Рифов — простые одноклеточные организмы, существующие повсюду.

Усилием волн Райленд заставил себя говорить медленно и рассудительно:

— Сегодня утром я получил приказ Машины — заняться гипотезой равновесного процесса… И с этого момента постоянно думаю о теории Хойла и некоторых других его предположениях. О том, что жизнь появилась еще до образования планет, что она возникла под воздействием ультрафиолетовых лучей в остывающих облаках газа и пыли вокруг звезд. Но как могла эта жизнь уцелеть? Облака исчезают, когда начинается формирование планет.

— Жизнь умеет приспосабливаться, — веско сказал полковник, поигрывая пластиковыми «драконами», потом отложил игрушки и сделал еще глоток. — Если оставить в стороне непознанные аспекты, — тоном лектора продолжил он, — то жизнь есть сочетание материи и энергии. Эффект Хойла снабжает ее материей в виде облаков водорода, которые постоянно возрождаются в межзвездном пространстве. А энергию жизнь добывает сама.

— Каким образом?

— Синтезируя на основе водорода более тяжелые элементы, — торжественно заключил полковник.

                                                    

Он щелкнул выключателем. С потолка скользнул экран. На нем появилось изображение: дротикообразные тела, сверкая, проносились в поле зрения. Это было бы похоже на обычную картину микрожизни в пруду, если бы существа не светились сами по себе.

— Фузориты, — мрачно сказал полковник. — Ужасно выносливые малютки. Они производят термоядерный синтез водорода и генерируют энергию. Живут в открытом космосе.

Фузориты!

Тело Райленда снова напряглось, как под ударом тока. Он знал, что полковник наблюдает за его реакцией, и попытался расслабиться, но Лескьюри еще секунду глубокомысленно разглядывал его.

— Не удивляюсь, что вы поражены, — произнес он, сочувственно подмигнув. — Идея непростая. Из нее следует, что планеты — не уникальные одинокие оазисы в мертвых пространствах космоса, а