— Нет. Я зарезервировал за собой право на одно хамство втечение одного дня. Это мои маленькие мужские слабости.

Они, улыбаясь, неуловимо наклонялись друг к другу.Расстояние было уже минимальным, когда она вздохнула.

— В другое время и при других обстоятельствах я была бы радавстретить похожего на вас мужчину. Вам нравится играть в супермена, в этакогоДжеймса Бонда.

— У меня не получится, — возразил Дронго. — Если бы он былна моем месте, этот разговор продолжался бы уже в вашей спальне.

Она отвела глаза. Взяла чек и протянула его Дронго.

— Вечером я пришлю вам схему моей виллы, — сказала Кристин.— Надеюсь, вы понимаете, что я совсем не хочу, чтобы вы демонстрировали своюбрутальность в присутствии моих близких. Только деловые отношения, мистерДронго. И ничего более…

— Надеюсь, что вы передумаете. — Он забрал чек и,повернувшись, пошел к выходу.

Таким наглым он никогда не был. Но это была часть игры,которую она ему навязала. Он не мог знать, что, когда он вышел из дома, сверхуспустился Даниэль Барнард. Он встал рядом с актрисой, которая все еще смотрелавслед их гостю.

— Он нам подходит? — осторожно уточнил Барнард.

— Возможно, — ответила Кристин, — но я полагала, что онбудет немного другим. Совсем не таким.

— Мы можем его поменять, — сказал Барнард.

— Нет. Уже поздно. И ничего менять не нужно. Распорядись,чтобы нам срочно прислали план нашей виллы. И проследи, чтобы его переслали вэтот отель «Кал Мар». Почему я никогда о нем не слышала? Хороший отель?

— Обычный семейный отель. Есть номера с одной спальней, естьс двумя. И еще при каждом номере кухня. Вы никогда не жили в таких номерах.

— Они плохие или дешевые? Мне нужно знать, чтобы составитьмнение об этом человеке.

— Нет. Они не дешевые. Но есть люди, которые не любятсовременные отели с их безликим стилем. Подобные отели с почти домашнейобстановкой им нравятся больше. Он полетит с нами?

— Возможно. В нем слишком сильное мужское начало. Возможно,это даже хорошо…

Кристин повернулась и пошла в свою комнату. Барнард проводилее долгим взглядом. Затем неслышно вздохнул и достал свой мобильный телефон.

Дронго вернулся в свой отель на том самом лимузине, которыйдоставил его к дому актрисы. Теперь следовало составить общее мнение о тойзадаче, которую ему поручили. Если исходить из предположения Кристин, что этоне может быть чьей-то злой шуткой, то можно сделать вывод о целенаправленномакте устрашения, ведь актриса получила сразу два письма подряд. Нужно проверитьохранников и весь обслуживающий персонал на вилле, чтобы исключить возможностьшантажа с их стороны. Но это подозреваемые второго ряда. В конце концов,Кристин ничто не мешает просто продать свою виллу и больше никогда непоявляться на Барбадосе. Но никто в здравом уме не продает свою виллу послеполучения двух писем с угрозами.

И любой из охранников на вилле должен понимать, что егомогут легко и быстро вычислить, если он окажется причастен к подобной акции. Неговоря уже о том, что он вылетит с хорошо оплачиваемой работы и потом не сможетнигде устроиться. Остаются подозреваемые первого ряда. Это как раз те люди, чтоокружают Кристин. Те, кто постоянно находится рядом с ней, знает ее слабости,заранее просчитывает, как она себя поведет. Кому выгодно, чтобы она погибла? Впервую очередь сыну или мужу, которые могут получить наследство в сотнимиллионов долларов. Нужно будет изучить брачный контракт Кристин Линдегрен с еесупругом. И попросить ознакомить его с ее завещанием. Кто еще? Сестра. И ееукраинский друг. Интересная комбинация. Подруга сына Кристин тоже из бывшегоСоветского Союза. Похоже, они «семейно» испытывают симпатии ко всем выходцам избывшей империи. Самой Кристин нравится ее врач из Литвы, сестре — друг сУкраины, а сыну — девушка из Саратова.

Если Кристин подозревает кого-то из своего окружения, тотогда понятно, почему она выбрала именно Дронго, полагая, что он сумеет лучшеразобраться в этих непростых симпатиях и отношениях с выходцами из независимыхтеперь стран — республик бывшего Союза. Но тогда получается, что она должнаподозревать именно этих троих. Про своего врача она говорила с большойсимпатией. Про своего секретаря и визажиста тоже. Из всех людей, которые будутс ней на острове, хуже всех она относится к своей потенциальной невестке. Ноэто как раз понятно. Матерям всегда кажется, что их сыновья могли бы выбратьсебе лучших подруг, чем те, которые находятся рядом с их мальчиками.Сказывается женская ревность, помноженная на материнскую любовь. В любом случаенужно будет приглядеться к Алисе Гиндиной. Похоже, что Кристин не стала бы такпросто высказывать свое неудовольствие, если бы не имела на это достаточновеских причин. Нужно будет тактично выяснить эти причины.

Он взглянул на часы. Уже пятый час. Надо выйти и пообедатьгде-нибудь рядом, на побережье. Продолжая вспоминать разговор с Кристин, оноделся. Привычно убрал бумажник с кредитными карточками и паспорт в чемодан,закрывая его на кодовый замок. В Америке вообще не рекомендовалось ходить сдокументами и кредитными карточками, а в Лос-Анджелесе это было тем болееопасно.

Он отсчитал двести долларов и рассовал их по карманампиджака. Дронго еще помнил те времена в Америке, когда пятьдесят долларовсчитались огромной суммой, на которую можно было пообедать вдвоем в приличномресторане. И даже заказать бутылку вина. Увы, те времена давно прошли, а долларрухнул по отношению к европейской валюте почти на пятьдесят процентов.

Дронго вышел из отеля, обратив внимание, что на месте портьесидел другой мужчина. На этот раз никаких машин рядом с отелем не было, иДронго перешел улицу, чтобы пройти к набережной. Почти тут же рядом мягкопритормозил автомобиль. Это был белый «Линкольн», за рулем которого сиделимпозантный зрелый мужчина. У него было красноватое загорелое лицо справильными чертами, выцветшие брови, почти не тронутые сединой волнистыекаштановые волосы. Впечатление портили только немного выпученные серые глаза.Он был в легких светло-серых брюках и синей рубашке в крупную клетку. Дронгохотел обойти автомобиль, чтобы двинуться дальше, но незнакомец замахал руками игромко крикнул ему по-русски.

— Мистер Дронго? Это вы? Я специально приехал сюда, чтобывстретиться и переговорить с вами.

Его акцент выдавал в нем прибалта. Дронго заинтересованноостановился. Взглянул на машину и на неизвестного мужчину. Если этот человекзнает, где живет Дронго, и говорит по-русски, если он специально приехал сюда,чтобы переговорить, то тогда ошибиться невозможно.

— Вы доктор Моргунас? — утвердительно спросил Дронго.

— Да, — удивился врач. — А как вы меня узнали? Вампоказывали мои фотографии?