После полудня мы пошли дальше, все еще не зная, куда направиться. Прежде всего, надо было найти еду, потому что нас мучил голод. Когда наступила ночь, у нас все еще не было ни крошки. Мы пришли в Китай, чтобы найти пищу, и вот, снова умираем от голода…

Отчаявшись, моя мать постучала в дверь дома на краю деревни. О чудо, женщина открыла и предложила нам попить… на корейском языке! На самом деле, в этом приграничном районе многие жители — корейцы по происхождению. Мы попали к сельскому старосте, он встретил нас настоящим пиром: рисом, супом из пельменей и, самое главное, вкусным сухим тофу — едой, оставшейся после празднования китайского нового года. Мужчина радушен, но нас он предостерег.

— Съешьте, сколько сможете, и потом возвращайтесь в Северную Корею! Здесь небезопасно для таких людей, как вы. Вас скоро арестуют.

Мы его не слушали. Мы зашли слишком далеко, о возвращении назад не может быть и речи. Мы провели ночь на строительном дворе.

Рано утром я проснулась из-за сильного шума вокруг. Папа маленькой девочки объяснил, что жители соседней деревни только что нашли мою мать. Они сейчас о чем-то шумно с ней спорили. Я понимала: происходит что-то странное. Внезапно мама повернулась ко мне и посмотрела мне прямо в глаза.

— Они знают пару, которая хочет усыновить ребенка, — произнесла она.

Я не понимала.

— Если хочешь, можешь пойти туда, — добавила она ломким голосом.

У меня закружилась голова. Мама пыталась меня убедить.

— Тебе, без сомнения, будет лучше жить с ними, чем со мной. Я не в силах прокормить тебя.

Услышав эти слова, я едва не упала в обморок. Я послушаюсь маму, если нужно будет, но мне было так грустно видеть, что она готова меня бросить.

К счастью, жители деревни выяснили, что мне уже 12 лет, хотя с виду я и похожа на маленькую девочку. Я для них слишком большая… Уф! Я осталась с Кымсун и мамой.

Между тем, надо было признать очевидное: наше положение было такое же жалкое, как в Раджин-Сонбоне. Мужчина с маленькой девочкой нас покинули, отправились к родственникам. Мы были уверены, что стоит нам пересечь границу, как все уладится. На самом деле, оказалось еще хуже, чем дома, поскольку мы нелегально находились в стране и нас в любой момент могла арестовать полиция.

Действительно, Пекин подписал со своим союзником, Ким Чен Иром, соглашение, по условиям которого Китай обязывался возвращать назад тех, кто пытался бежать из страны. Десятки тысяч людей из Северной Кореи так и живут незаконно на китайской территории, ежеминутно ожидая вторжения полиции. Еще и сегодня китайские власти притворяются глухими к просьбам Южной Кореи и ООН.

И вот мы оказались без крыши над головой и без еды; кроме того, мы прячемся от местных жителей из страха, чтобы нас не выдали.

Сколько времени это может продлиться? Я спрашивала себя об этом во время дневного отдыха, вытянувшись неподалеку от рисового поля. Внезапно я почувствовала чье-то присутствие и открыла глаза. Прямо надо мной стоял мужчина. Я подскочила, как на пружине, и удрала. Кымсун и мама побежали за мной. И вот нас стала догонять женщина на велосипеде.

— Не бойтесь, я могу вам помочь, — говорила она по-корейски.

Точно загнанные животные, мы бежали от нее, чтобы спрятаться на заброшенной ферме. Но женщина снова нас нашла.

— Я вам помогу, уверяю вас! Подойдите ко мне!

В конце концов, у нее доброжелательный вид. Мы в растерянности последовали за ней. У нее дома праздновали восьмидесятилетие ее свекрови. Нам стало стыдно нашей нищенской одежды, и мы спрятались в углу. Женщина нашла нам новую подходящую одежду, потом без объяснений посадила в такси, которое отвезло нас в неизвестный маленький город.

Мы трепетали всю дорогу. Но когда приехали на место, в маленький дом, благодаря нашему ангелу-хранителю нас разместили и кормили в течение трех дней. Я набиралась сил. Не слишком долго, но как хорошо оказаться в тепле! Дом — маленькая ферма, одинокая среди многоквартирных домов. Я узнала, что мы в центре Хуньчуня, одного из важных поселков в приграничном с Северной Кореей районе, недалеко от реки Туманган. Перед домом не сад, а свинарник, где несколько свиней хрюкают и барахтаются в грязи. Внутри фермы всего две комнаты. Самая маленькая — для двоих детей нашей покровительницы, она заботливо опекает их. В большой комнате мы все пятеро спим на земле, на матрасах: Кымсун, мама, я, а также женщина и ее муж.

Нам повезло, хозяйка казалась такой щедрой! Благодаря ей ко мне вернулось присутствие духа. Я беспокоилась о нашем будущем, цеплялась за покровительницу, ища спасения для нас. Всего за несколько дней я поняла, что жизнь в Китае опасна для нелегалов вроде нас. Без нашей хозяйки мы боялись худших опасностей, особенно ареста. Впрочем, я не могла выходить за пределы стен, окружавших маленький двор рядом со свинарником. За ними улица, полная опасностей, где нас могли обнаружить. Итак, мы с облегчением укрылись за оборонительными стенами. Но очень скоро я обнаружила, что время тянется долго и идет по кругу, поскольку делать было нечего, и даже играть не во что. В итоге мое единственное развлечение заключалось в том, чтобы смотреть на свиней, невозмутимо жующих в грязи. По крайней мере, им были чужды наши заботы!

Женщина понемногу завоевала наше доверие и подружилась с моей матерью. Они много говорили друг с другом в большой комнате. Я тихонько слушала.

— Я знаю, как обеспечить твое будущее, — однажды утром сказала маме женщина. — Ты сможешь жить в безопасности, отправить девочек в школу… и даже получить гуку.

Гуку! Китайский вид на жительство, мечта, которая положила бы конец нашему существованию за рамками закона.

Я прислушалась.

— Выходи замуж за китайца, — продолжила наша хозяйка. — Ты знаешь, они неказистые, зато у них есть деньги, и муж будет с тобой хорошо обращаться.

Мама промолчала. Я была потрясена, я слушала еще внимательнее. По мере беседы казалось, что мама размышляет. Наша хозяйка советовала ей не спешить с решением, и на несколько мгновений оставила нас одних.

Немного смущенная, мама сообщила мне о своих раздумьях и прагматично объяснила ситуацию. Чтобы выжить в этой стране, ей надо было найти работу. А как найти работу без документов? На черном рынке? Рискованно. И потом она думала, что вдвоем лучше можно будет обеспечить образование двух девочек. Надо сказать еще, что в Китае, и в Корее тоже, косо смотрят на мать, которая живет одна и одна воспитывает детей. Кроме того, выйдя замуж, она получила бы вид на жительство… Итак, да, найти хорошего мужа кажется самым надежным способом обеспечить наше будущее.

Поначалу это рассуждение меня потрясло. Но я решила слушаться и во что бы то ни стало доверять маме. Это мой дочерний долг, она лучше меня знала, что для нас лучше. И постепенно я, в свою очередь, убеждалась, что ее брак — лучшее средство решить все наши проблемы.

Сегодня, спустя время, я думаю, что трудно понять то, как легко мы приняли это, но мы были в отчаянии. Мы любой ценой искали безопасности. В Китае нам каждую минуту казалось, что нас вот-вот затравят. Мы не говорили по-китайски, у нас не было друзей. Как мы могли выжить в этой стране без защитника? Решение, которое предлагала наша «спасительница», быстро показалось мне единственной возможностью. Брак или арест: такой мне тогда представлялась альтернатива! И потом, эта женщина выглядела такой доброй… Самое главное, что она обещала нам мужчину доброго и внимательного. Итак, что нам было терять?