– Конечно. А я пока пойду поужинаю.

Когда он вернулся спустя целых сорок минут, я стояла босиком на мраморном полу под шепотки людей. Своими па я заранее собрала целую толпу зевак.

Я ни секунды не сомневалась в том, что именно буду танцевать: к счастью, однажды, давным-давно, человек, который любил, написал для меня партию. Партию, способную раскрыть меня с лучшей стороны. Ее почти никто не увидел и уж точно никто не запомнил, но в моей памяти живо каждое движение. Пусть Эсмеральда, которую я загубила, проживет еще один свой день, пусть даст мне шанс все исправить. Последний.

Кент ушел, сообщив, что ему нужно все обдумать, но его визитка жгла мне кожу через ткань заднего кармана джинсов. И ужасно болели разбитые ноги. Ногти на пальцах кровоточили, и я мечтала только об одном: найти у Поля в холодильнике лед и блаженствовать. Но толкнула дверь и застыла в полном непонимании.

В кухне-студии Поля в зоне отдыха чинно восседали мама, Поль и ненаглядный доктор Нестеров. Вот и перезнакомились, ура.

– Здравствуй, Дияра, – прозвучало обвинительное со стороны моего психотерапевта. Видимо, он не рассчитывал коротать вечер за праздными разговорами с… эээ, близкими своей пациентки. Но я-то тут при чем?

– Добрый вечер.

Зная, что мама понятия не имела, где искать моего доктора, а добрый самаритянин из Нестерова не вышел, я перевела вопросительный взгляд на Поля. Он ответил мне невозмутимой миной и откупорил бутылку вина. Только сейчас я заметила, что рядом с мамой уже красовался бокал с красноватым донышком. Очевидно, ждали меня достаточно долго, чтобы устать от общества друг друга. Но Нестерову приходилось терпеть это чудесное общество в трезвости, ибо руль обязывает. И я была абсолютно уверена, что мой доктор лучше помрет, чем спустится в метро. Все же он высокомерная зараза, и это скрыть невозможно.

– Что-нибудь купила? – прервала затянувшееся молчание мама ласковой улыбкой. Мы расстались немного напряженно, но при посторонних она решила выказать мне поддержку. Должно быть, понимала, насколько неловкой получилась ситуация.

Мне потребовалось покопаться в памяти, чтобы понять, о чем она говорит, и эта заминка не прошла незамеченной. Нестеров с Кифером подозрительно похоже склонили головы набок, рассматривая меня, как бабочку на острие булавки. И я вдруг подумала, что в них вообще есть что-то общее. Редкостная нетерпимость, например.

– Нет, ничего не приглянулось.

Учитывая, что «гуляла по магазинам» я не меньше шести часов, оправдание было шито белыми нитками, но как только научитесь быстро и складно соображать под таким давлением, дайте знать. Я запишусь к вам на курсы.

– А что, собственно, происходит? – прищурилась я. Собственно, с чего это господа-заговорщики меня допрашивают?

– Ну, господин Кифер, – ой как холодно получилось это обращение у Нестерова! Чувствуется, Поль успел передавить и немало разозлить одного психотерапевта. Не странно, доктор не отличался гибкостью, когда речь шла о срыве планов. А Кифер не стал бы подстраиваться ни под какие расписания: либо по его, либо никак, – настоял на том, чтобы я оценил твое состояние в… изменившихся условиях. И если честно, я с ним полностью согласен. Был удивлен, узнав, что ты мне не позвонила сразу по возвращении…

– Давайте я покажу вам свою долговую расписку, и сразу станет яснее, почему я не позвонила, – сухо отбрила я.

Нестеров хмыкнул. Но это мой пыл не охладило ни на градус. У меня раскололся напополам ноготь на большом пальце, а это больно вне зависимости от того, сколько лет ты танцуешь и насколько привык терпеть. Нет, конечно же, я не прыгала по фойе отеля на кончиках ничем не защищенных пальцев, но это ситуацию не спасло. Мрамор есть мрамор, а прыжок есть прыжок.

– Я одного не пойму: почему нельзя было согласовать со мной приход моего же врача? – вцепилась я в Поля.

– Чтобы ты не сумела подготовиться.

– К чему?!

– К разговору. Ты на выдумки мастерица.

«Мастерица»? Я поморщилась. Слова-то какие знает.

– Тебе не кажется, что ты окончательно перешел границы и лезешь не в свое дело?

– Ты ждешь моего ребенка, – отбрил он. Если бы я не была так зла и расстроена, пожалуй, уже растеклась бы лужицей у его ног от этих слов. – Думаешь, я буду стоять в сторонке и надеяться на твое благоразумие?

– Ну, в прошлом тебя это отчего-то не смущало!

Мы уставились друг на друга с тихим бешенством. Не знаю, чем бы закончилось, если бы Нестеров не вмешался.

– Дияра, ситуация изменилась, это нормально, что о тебе волнуются. Лучше было бы, если бы не волновались?

– Раньше не волновались, а теперь лезут куда не просили. Вы мой врач и…

– И у тебя, по собственному признанию, нет денег на мои консультации. Так выходит, если ты сказала правду о причинах, по которым ко мне не пришла, то должна сказать спасибо.

– О, спасибо, конечно, только я прекрасно знаю, что заказывает музыку тот, кто платит. Проходили.

Я знала, что во мне говорят страх и гордость, а еще знала, что еще чуть-чуть и Поль закипит, как чайник. Быть может, даже начнет подпрыгивать, наливаясь бешенством до отметки Max. Но остановиться не могла.

Направляясь сюда, я продумывала варианты того, как скажу Полю, что собираюсь лететь в Британию, что он меня не остановит, что он мне никто и диктовать условия не может… В общем, уговоры в моей голове перемешивались с обвинениями, шантажом и даже местью, и тут Кифер взял – и удобно подставился. А я уже себя накрутила. О каком конструктивном диалоге могла идти речь?

– Присядь, тебя никто ни в чем не обвиняет, – напомнил Нестеров и уничтожил Кифера взглядом. – И вы, господин Кифер, тоже присядьте.

Я направилась к дивану и постаралась сесть так, чтобы кровавые пятна на белых носках были как можно менее заметны. Скрестила руки на груди, откинулась на спинку и заплела ноги друг вокруг друга. То было неверное решение, потому как Кифер тотчас прилип к ним взглядом, а я очень не хотела, чтобы он их рассматривал. Хорошо, что у Поля в квартире не водилось яркого освещения.

– Теперь поговорим, – благожелательно оглядев нас, сообщил Нестеров. Результат его, очевидно, устроил. – Итак, как я вижу, основные проблемы у здесь присутствующих не с состоянием Дияры или ее положением и даже не с доверием. А с общением. Поэтому, раз уж я здесь и по счастливой случайности свободен аж до самого утра, – сказал Нестеров и снова пристрелил Поля взглядом. – То этим мы и займемся. Разговаривайте.

Это что сейчас такое было? Я удивленно вытаращилась на собственного доктора, но он был невозмутим, как гранитная плита.

– По-вашему, я вызвал вас за этим? – кисло поинтересовался Кифер.

– По-моему, вы здесь главный саботажник.

Поль мученически закатил глаза.