снова, она продолжала бить меня, и я позволял ей. Фонарь выпал у меня из рук и упал на пол.

— Ты чудовище, — выкрикнула она. — Только монстр может причинить мне такое горе, какое причинил мне ты. Ты забрал моего малыша Джонни. Ты забрал моего Джавино, и все это для того, чтобы тоже умереть? Ты всего лишь чудовище, Джай! Я не могу поверить, что ты поставил меня в такое положение… Я сделала все, чтобы защитить тебя, и вот как ты мне отплатил?!

Я застыл, пока она била меня, боль и предательство истекали кровью из ее сердца.

В конце концов, ее конечности ослабли, когда она ослабела, и я обхватил ее руками, крепко прижимая к груди, чтобы поддержать ее вес. Я больше ничего не мог сказать, что заставило бы ее понять. Мимолетные крики Агаты были поглощены глубоким и тускнеющим лесом вокруг нас, когда я прижал ее к себе.

Она взяла себя в руки и отстранилась. — Ты думаешь, она могла бы искренне любить тебя? Пустоголовый язычник? — усмехнулась она.

— Она даже никогда не видела твоего лица!

Моя челюсть сжалась, когда она продолжила:

— Она не одна из нас. Неужели ты думаешь, что она захочет смотреть, как ковен использует тебя, избивает тебя! Оскорбляет тебя! И все это для того, чтобы вытягивать из тебя магию так, как ты был рожден, чтобы тебя использовали? Как ты думаешь, она бы это выдержала? Ты действительно веришь, что она всегда согласится быть второй в твоем ковене? Она хоть представляет, во что ввязалась?

Она глубоко вздохнула, мы оба знали, что это были те самые причины, по которым она никогда не позволяла мне называть ее мамой. Все это было способом максимально дистанцироваться от нее, потому что она сама не могла этого вынести. Для нее это был единственный способ жить с Полым Язычником в качестве сына.

— Ты язычник, а не человек, Джай. Ты живешь в сказке.

— Она любит меня. Остальное — ерунда, — сказал я сквозь стиснутые зубы. То, что у нас было, было настоящим. — Это не логистика или пополнение списка, Агата. Она не просто девушка, а я не просто язычник. Я устал отчитываться перед тобой, ковеном, Орденом.

— Тогда ты чудовище, купавшийся на все это. Тебе нужно вернуть девочку, — сказала Агата более спокойно, чем раньше. — Это были твои решения, и теперь ты должен столкнуться с последствиями, потому что, если ты этого не сделаешь, ты только сделаешь ей хуже, — она вздернула подбородок, два железных кулака в ее глазах, — Ты должен позволить Ордену решить твою судьбу. Избавься от девушки Фрейи, прежде чем втянешь ее в свою жалкую жизнь.

После того, как Агата ушла, я вернулся внутрь и обнаружил Фэллон, сидящую на диване с пустым лицом в темноте. — Ты слышала, — заключил я, подходя к ней. Фэллон не сказал ни слова, и тишина была оглушительной. — Мне неприятно это говорить, но она права. Я только сделаю тебе хуже. Со мной жизнь будет еще хуже. И она знает это, Фэллон. Она через многое прошла, и она просто пытается сделать так, как лучше для всех. После всего, что я сделал, смерти, которые я навлек на этот город, если эти последние месяцы с тобой были лучшими месяцами в моей жизни, я могу умереть, зная, что я был способен на нечто большее. Что я снова могу быть собой.

— Это нечестно, — прошептала Фэллон. Ты когда-нибудь думал обо мне во время своего эксперимента?

— О, да ладно, Фэллон, вряд ли это был эксперимент. Я не ожидал, что это случится с нами, это просто случилось, и ты это знаешь. Я не жалею об этом. Правда, и я бы ничего не стал менять… но я всегда знал, что до этого дойдет.

— О, боже мой, она так быстро запала тебе в голову? Итак, они собираются забрать тебя, и ты позволишь им это сделать. Ты собираешься оставить меня здесь совсем одну, ни разу не подумав о том, что это со мной сделает?

— Несмотря ни на что, я уже покойник, Фэллон! Перестань обманывать себя. Ты знала, что это я убил всех. Джонни, Том, Джури, ради всего святого, Ривер Харрисон. Вероятно, я также убил драгоценную городскую Бет Клейтон, и список можно продолжать, длинная череда смертей еще до того, как ты появилась. Но в глубине души ты всегда знала, что это был я. Ты знала, и ты все еще была той, кто… — Я сделал паузу, качая головой, теперь стоя над ней, прижимая палец к груди, — Ты была той, кто нашел меня! Ты говорила со мной! Ты поцеловала меня! Ты спала со мной. Я, Фэллон! Это твоя вина в такой же степени, как и моя! Чего именно ты ожидала? Что мой ковен не накажет меня? Что город просто сделает вид, что с этими людьми ничего не случилось? Нет, Фэллон, это так не работает. В любом случае, Орден в конце концов узнает, что я сделал. Для меня нет хэппи-энда!

Фэллон посмотрела на меня своими поразительными стеклянными глазами, прыгающими между моими, ее брови сошлись вместе. Я втянул воздух, попыталась успокоить свое бешено колотящееся сердце, прежде чем продолжить:

— Город процветает благодаря балансу. Я всегда знал, что этот день настанет после того дерьма, которое я натворил. Я никогда не заслуживал прожить еще один день после того дня, когда я убил Джонни, но что-то за пределами магии позволило мне продолжать жить ими, и, возможно, встретиться с тобой, возможно, по крайней мере, снять проклятие язычников, искупить свою душу, прежде чем земля заберёт ее. Я, блядь, не знаю, но это всегда было вопросом времени, и… черт! Будь проклят Джулиан Блэквелл за то, что он просто хотел побыть с тобой еще немного!

— Твоя мать промыла тебе мозги!

Она запустила пальцы в волосы. — Ты позволил ей залезть тебе в голову, как они все делали все эти годы, — прошептала она, с отвращением глядя на меня, когда встала с дивана. — Нет, я знаю тебя, Джулиан. Я знаю тебя, и я знаю, что если бы у тебя был выбор, ты бы не сделал ничего из этого. Ты молодец, Джулиан. Ты такой хороший. Это не ты. Это не ты! Как она могла? Твоя собственная мать назвала тебя чудовищем!

— ПОТОМУ ЧТО Я И ЕСТЬ ЧУДОВИЩЕ!

Фэллон постоянно качала головой, не видя вещей такими, какие они есть.

— Нет, это не так! Ты когда-нибудь задумывался о том, что не ты тьма, а все остальные?