Я – Саргон, могущественный царь, царь Аккада,

Моя мать была верховной жрицей, отца моего я не знал...

Мой город – Азупирану, воздвигнутый на берегу Евфрата.

Моя мать – жрица зачала меня и родила втайне,

Она положила в тростниковую корзинку, смолой запечатала крышку.

Она пустила меня по реке, которая не поглотила меня.

Река подняла меня и принесла к Акки, повелителю вод...

Акки, повелитель вод, взял меня, когда погрузил свое ведро.

....................

Акки, повелитель вод, сделал своим сыном и взрастил меня.

Когда я был садовником, меня полюбила богиня Иштар,

И долгие годы я царствовал.

Другой царь из династии Саргона Аккадского, вокруг которого создавались легенды, – это Нарамсин, внук Саргона. Предполагаемые события периода его правления часто иносказательно считают знамениями. Основная легенда о Нарамсине широко известна, как и большая часть литературы Древней Месопотамии, из библиотеки Ашшурбанипала в Ниневии, но также существуют старовавилонские фрагменты, хорошо сохранившаяся часть из Султантепе, Турция, и отрывок на языке хеттов из Богазкея.

После введения, сохранившегося лишь фрагментарно, в котором Нарамсин описывает себя богобоязненным правителем, идет ссылка на вторжение великой орды воинов с лицами воронов:

Воины с телами птиц, что живут в норах, люди с лицами воронов.

Великие боги создали их, и Тиамат давала им сосать грудь...

Среди гор они росли, возмужали, стали сильными...

360 000 было число их воинов.

Царь их отец был Анубанини, царица их мать была Мелили.

Далее приведены имена семи братьев – лидеров. Орда, пришедшая с северных гор, первой покорила Бурушханду, аккадское торговое поселение, расположенное в современной Турции. Потом они напали на Субарту (Ассирия), Гутиум (Кутиум) в Центральном Курдистане и Элам (Юго-Западный Иран). Потом они вышли к Персидскому заливу, разорили Тильмун (Бахрейн), Маган (Оман) и Мелухху (Балухистан или долина Инда). Нарамсин не знал, кто в этих ордах – люди или дьяволы, но отправил своего человека, чтобы провести эксперимент.

«Коснись их оружием лудду, уколи их копьем!

Если покажется кровь, они люди, как и мы.

Если кровь не покажется, они дьяволы, демоны чумы,

Призраки, мерзкие создания, порождение Энлиля».

Посланец вернулся и принес известие:

«Я коснулся их оружием луду,

Я уколол их копьем, и кровь появилась».

Тогда Нарамсин обратился за советом к богам, чтобы те послали ему знамения и, тем самым, разрешение напасть на страшные орды. Но не дождался ответа. Несмотря на это, он решил действовать на свой страх и риск. Результатом стала катастрофа. Три года он посылал огромные армии (120 тысяч, 90 тысяч и 60 700 человек), которые были полностью уничтожены. В дополнение ко всем неприятностям на его земли пришла засуха, голод, чума и наводнение.

На четвертый год Эа, похоже, убедил великих богов сменить гнев на милость и дать Нарамсину благоприятный знак на праздновании Нового года, в результате чего он сумел сделать нечто (часть стелы разрушена) и взять двенадцать пленных. Он попросил знака, должен ли он казнить пленных, но боги решили, что их необходимо отпустить. Планета Венера (Иштар) объяснила:

«Спустя дни Энлиль обратит на них внимание из-за зла,

Они ждут обозленного сердца Энлиля.

Город этих воинов будет уничтожен,

Его жилища будут подожжены и осаждены,

Люди города прольют свою кровь,

Земля уменьшит урожай зерновых, финиковая пальма – своих плодов.

Город этих воинов умрет,

Город будет враждебен городу, дом дому...»

Суть, вероятнее всего, в следующем: если двенадцать пленных оставить в качестве постоянного напоминания Энлилю, тот станет размышлять о зле, сотворенном этой расой, и уничтожит их города войнами, голодом и ссорами.

Все доселе упомянутые эпосы и мифы, как и большинство религиозной литературы, пришли к нам по большей части из Вавилонии (или Шумера).

Есть один важный эпос, созданный в Ассирии. Он назван Эпосом о Тукульти-Нинурте. Он повествует с ассирийских позиций, как набожный ассирийский царь Тукульти-Нинурта (1244 – 1208 до н. э.) сумел с помощью Энлиля, который поставил его третьим в божественной иерархии после себя и Нинурты, свергнуть Каштилиаша IV, касситского царя Вавилонии, который нарушил клятвы и был покинут богами. Считалось, что эпос носит пропагандистский характер.

Английские читатели хорошо знакомы с древней учительской литературой по содержащимся в Ветхом Завете Книге притчей Соломоновых, Книге Иова и Екклесиасте, а также некоторым отрывкам, таким как Суд., 9: 8 – 15. Вообще-то говоря, учительская литература имеет скорее космополитический, чем национальный характер. Это видно, к примеру, из Ветхого Завета, когда царица Савская (царство Сава на юге Аравии) посещает Соломона ради его мудрости, а Эдом (Иер., 49: 7), Египет (Ис., 19: 11, 12) и «дети востока» (3 Цар., 4: 30) были известны этим в Израиле. Ясно, что определенные труды учительской литературы (как и некоторые мифы и эпосы) в древности переводились с одного языка на другой.

В Месопотамии учительская литература восходит, в своей письменной форме, к периоду Ларсы (ок. 1900 до н. э.) или, если точнее, к периоду между правлением в Ларсе Рим-Сина и вавилонского Аммисадука. Из этого периода до нас дошло большое количество шумерской учительской литературы. Что было положено в основу этих текстов раньше, не установлено, но считается, что, поскольку мы не располагаем свидетельствами существования такого рода литературы в период до усиления семитского влияния, невозможно доказать, что они являются чисто шумерскими.

Шумерская учительская литература разделяется на основные категории, число которых у разных авторов варьируется от пяти до одиннадцати. Разница объясняется тем, что некоторые авторы не выделяют в отдельные категории такие литературные формы, как максимы, наставления, поговорки и апофегмы, а объединяют их под общим названием «крылатые выражения».

Самый распространенный тип шумерской учительской литературы – крылатые выражения (пословицы). Процитируем некоторые.

Удовольствие от спиртного; усталость от путешествия [у шумеров существует парономазия между kash – «спиртное» и kashkal – «путешествие»].

Значение алкоголя для снятия напряжения признавалось всеми.

Тот, кто не знает спиртного, не знает, что хорошо; спиртное делает дом приятным [можно напомнить, что одним из признаков дикости Энкиду считалось то, что он не знает хлеба и спиртных напитков].

Льсти молодому человеку, он даст тебе все, что ты хочешь.