Мы гуляем по огромному городу, Джей обнимает Ребекку, Стив обнимает меня. Заходим в маркет, покупаем сигареты и две бутылки самого дорогого шампанского. Джей и Стив одновременно открывают их и забрызгивают меня и Беккс струями белой пены. Каждый по очереди пьет из горла, затем все, кроме Ребекки, делают затяжки и снова вливают в себя литры алкоголя. Парни подшучивают над нами, мы, в свою очередь, над ними. В такие минуты я снова забываю про то, что когда-то моя жизнь была дерьмом, мне хочется жить. Жить этими счастливыми моментами. Жить так, будто это мой последний день жизни. Но я снова вспоминаю об Алексе. Где он? И вообще, что с ним происходит? Он спас мою жизнь после аварии, и теперь я хочу сделать то же самое, но он отталкивает меня. В моей голове крутятся вопросы: куда он исчез? Зачем он исчез? Я слишком привязалась к нему, и теперь мне страшно за него.

Мы оказываемся на просторном Бродвее, возле которого находится высочайшее здание с надписью «Grand Palace». Люди сидят на лавочках, о чем-то разговаривают, мы медленно проходим мимо них и внезапно останавливаемся возле молодого парнишки, который играет на гитаре, поет песню, видимо собственного сочинения. Сам он в старой потрепанной одежде, у его ног лежит кепка, в которой находятся три жалких цента. Парнишку никто не слушает, кроме нас.

– Мне жалко его, – говорю я.

– У него отличное будущее, – говорит с улыбкой Стив, затем он берет за руку Джея и они вместе подходят к юному музыканту.

– Что они делают? – спрашивает Беккс.

Джей забирает у парня гитару, тот отходит в сторону. Стив становится рядом с Джеем и начинает петь.

So you lost your trust,

And you never shared her, you never shared her,

But don't break your back,

If you ever see this,

Don't answer that.

In a bullet proof vest,

With the windows all closed,

I'll be doing my best,

I'll see you soon,

In a telescope lens,

And when all you want is friends,

I'll see you soon[3].

Около нас моментально появляется толпа народа. Все слушают великолепный голос Стива. Джей с закрытыми глазами и довольной улыбкой играет на гитаре. Мы стоим с Беккс напротив них и медленно растворяемся в музыке. Люди начинают кидать в кепку сначала мелочь, затем бумажные купюры, в конечном счете в ней не остается свободного места даже для крошечного цента.

Стив заканчивает петь, все аплодируют ребятам. Парень подбегает к музыкантам с улыбкой до ушей.

– Спасибо! – говорит он.

– Да не за что, Август Раш, – говорит Стив.

– Вы чудо, – говорю я.

– Это моя любимая песня! Все присутствующие подумали, что здесь реально выступает Колдплэй, – ликует Беккс.

– Когда-то я тоже пел на бродвеях, и меня так же никто не замечал. Надеюсь, что из этого парня выйдет толк, – говорит Стив.

– Слушайте, у меня есть идея, а что если мы снимем два шикарных номера в том отеле? Давайте хотя бы на один вечер по чувствуем себя мажорами? – говорит Джей.

Все тут же поддерживают инициативу Джея. Через несколько минут мы оказываемся в холле огромного отеля. Все, кто здесь находится, довольно странно на нас смотрят.

Мы подходим к ресепшну.

– Доброй ночи, – говорит портье.

– Сколько у вас стоит номер? – спрашивает Стив.

– Стандарт 150 долларов за ночь. Мы переглядываемся.

– Нам нужно два самых лучших люкса.

Стив произносит это так громко, что у всех чуть ли не отваливается челюсть от услышанного.

* * *

Двухэтажный просторный номер, стены тепло бежевого цвета. Огромный мягкий диван в центре, четыре торшера по всему периметру комнаты, темно-коричневая деревянная лестница.

– Обалдеть! Я и забыл, когда в последний раз жил в таких царских условиях.

Я осматриваю наш номер.

– Здесь две душевых и джакузи! – говорю я.

– А что у нас на втором этаже?

Стив поднимается по длинной лестнице, я за ним. Нам достался пентхаус. Все помещение ограниченно панорамными окнами, из которых виднеется весь сверкающий многочисленными огнями город, окруженный горами.

Две кушетки, маленький стеклянный журнальный столик, и в центре всего этого располагается небольшой спа-бассейн с подсветкой.

– С ума сойти, это как рай, только лучше, – говорит Стив, я обнимаю его и мы стоим и смотрим на панораму города. Затем мы слышим громкий всплеск воды. Оборачиваемся и видим, как Джей плещется в нашем бассейне.

– Ребята, я остаюсь здесь жить навсегда! – говорит он. Появляется Ребекка, в ее руках куча маленьких бутылочек спиртных напитков.

– Я вычистила весь наш мини-бар, налетайте.

Каждый берет по спиртному и с разбега прыгает в бассейн, прямо в одежде. Опираемся о бортики, смеемся, словно дети, одновременно окатывая друг друга теплой водой.

* * *

«Я хочу жить, я хочу жить», – снова проносится в моей голове. За нашими спинами появляется кучка пустых бутылок из-под алкоголя.

– Джей, пойдем пошаримся в нашем мини-баре, – говорит Стив. Они вылезают из бассейна и, оставляя после себя мокрые следы, спускаются вниз.

Мы остаемся с Ребеккой одни.

Красное платье Беккс из-за воды стало темно-бардовым. Голубая подсветка бассейна превращает атмосферу темной комнаты в таинственную и в то же время романтичную.

– Я даже мечтать о таком и не могла, – говорит Беккс.

– И все это благодаря нашей «любимой» Тезер. Мы смеемся.

– Боишься? – спрашиваю я шепотом Ребекку.

– …теперь, нет. Я выпила и постепенно становлюсь такой же безбашенной, как ты.

– Ребекка, всего несколько дней назад ты боялась выпить алкогольный напиток, – смеюсь я.

– Да, но потом я связалась с Глорией Макфин и превратилась в плохую девочку.

– Ах, ты… – я смеюсь и одновременно окатываю Беккс волной теплой воды, она, тем временем, отвечает мне взаимностью. В это же время появляются парни.

– Эй, дамы, может быть, вам наполнить бассейн шоколадными сливками? Тогда бы это смотрелось очень эротично, – говорит Стив.

– Заткнись, извращенец, – говорю я и брызгаю водой в блондина.

Мы делаем глотки новой порции алкоголя. Шутим, затем переключаемся на серьезные темы, потом снова шутим и бесимся. «Я хочу жить… я хочу жить».

* * *

Я открываю панорамное окно, сажусь на самый край. Джей и Ребекка уже ушли в свой номер. Моя одежда до сих пор остается влажной. Я сижу и смотрю на город с впечатляющей высоты. Ко мне подходит Стив и накрывает мягким пледом, затем садится около другого края окна.