По свидетельству главного маршала бронетанковых войск Советского Союза Павла Ротмистрова[687], вечером 31 июля он встречался с командующими войсками 5-й гвардейской и 1-й танковой армий генералами Жадовым и Катуковым, чтобы вместе с начальниками штабов и оперативных отделов армий согласовать вопросы взаимодействия по этапам операции, а главное – наметить маршруты движения вводимых в прорыв танковых корпусов в полосе наступления 5-й гв. А. В ходе встречи особое внимание было обращено на то, что прорыв осуществляется на очень узком участке, поэтому, как только ударные части 5-й гв. А прорвут первый оборонительный рубеж противника, за ними тотчас же двинутся войска вторых эшелонов и тылы, перекрыв и заблокировав все намеченные маршруты движения танков (именно так, как произошло в июле на Западном фронте при вводе в бой 5-го тк в полосе 11-й гв. А. – П. Б.). В относительно узкой полосе прорыва предстояло двигаться одновременно четырем танковым корпусам – первым эшелонам двух танковых армий, для которых нормально требовалось не менее восьми маршрутов, но, поскольку такой возможности не было, решили двигать танковые корпуса по четырем маршрутам. Для того чтобы эти маршруты не оказались занятыми другими войсками, колонны бригад первых эшелонов танковых корпусов необходимо было держать на удалении не более 2–3 км от атакующей пехоты. Соответственно, штабы армий условились обратить особое внимание на организацию четкой совместной службы регулирования движения и систему опознавания при бое в глубине.

В итоге основная работа по оборудованию маршрутов движения танков от переднего края до рубежа ввода в сражение, а также организация комендантской службы была осуществлена инженерно-саперными частями ВорФ и войсками 5-й гв. А[688].

Однако оперативная ситуация, складывавшаяся по ходу первого дня сражения, внесла дополнительные трудности в организацию ввода в прорыв бронетанковых объединений ВорФ. В связи с тем, что 5-й гв. А не удалось отбросить противника за реку Ворскла в полосе, намеченной для ввода в бой 1-й ТА, командующий фронтом генерал Ватутин решил ввести танковую армию на участке Задельное – Веселый, вследствие чего ее полоса оказалась сужена до 2 км. Маршал Катуков вспоминает[689], что 1-я ТА вводилась в прорыв по правой стороне 5-километрового коридора двумя корпусными колоннами, а слева таким же порядком двигалась 5-я гв. ТА и никто из них за всю войну еще никогда не видел такого скопления бронетехники на узком участке фронта, причем с воздуха продвижение обеих танковых армий прикрывала только одна эскадрилья истребительной авиации. В действительности 3 и 4 августа танковые армии посменно прикрывали разные эскадрильи из состава частей 5-го иак, однако эти эскадрильи дежурили по одной, поэтому, по воспоминаниям капитана Арсения Ворожейкина, командира эскадрильи 728-го истребительного полка майора Владимира Василяки из 256-й истребительной авиадивизии полковника Николая Герасимова, истребителей прикрытия было явно недостаточно[690]. Командование 2-й ВА ВорФ уделило особое внимание авиационной поддержке танковых армий (так, для поддержки боевых действий 1-й ТА была выделена 235-я истребительная авиадивизия генерала Ивана Лакеева), но предусмотрело в специальном порядке не столько защиту танковых частей истребительной авиацией, сколько обеспечение силами истребителей тех бомбоштурмовых ударов, которые осуществлялись в интересах танкистов. В частности, после завершения прорыва вражеской обороны войсками 5-й и 6-й гвардейских армий 5-й шак, которым командовал генерал Николай Каманин, должен был полностью перейти к содействию армиям генералов Катукова и Ротмистрова, выделив каждой танковой армии по одной штурмовой авиадивизии (для этого командующие танковыми армиями и 2-й воздушной армией наметили объекты, по которым необходимо было нанести авиаудары при вводе танков в сражение, при прорыве второй полосы вражеской обороны и при действиях в оперативной глубине, а в штабе каждой танковой армии должен был находиться командир соответствующей штурмовой дивизии с рацией, чтобы наводить свои самолеты на цели)[691]. В то же время управление истребительной авиацией оставалось централизованным и целиком осуществлялось командованием 2-й ВА, что и обусловило низкую оперативность действий истребителей и неадекватное ситуации распределение их сил. Даже 4 августа, когда обе танковые армии уже рассредоточили или развернули свои части в походных и боевых порядках, А. Ворожейкин отметил беспомощность и уязвимость с воздуха массы войск, вышедших из укрытий и двигавшихся на Томаровку[692]. Однако немцы упустили удобный момент для поражения советских ударных бронетанковых сил массированной атакой с воздуха. Это объяснялось тем, что германское наземное командование совершенно не ожидало советского наступления и не подготовилось к его отражению, поэтому не договорилось о поддержке со стороны военно-воздушных сил, а командование 4-го ВФ вначале не сориентировалось в обстановке и не смогло определить направление главного удара неприятеля.

В авангарде 1-й ТА двигались передовые 200-я и 49-я танковые бригады 6-го танкового и 3-го механизированного корпусов под командованием полковника Николая Моргунова и подполковника Александра Бурды, которые около 11.40 и 13.30 соответственно обогнали стрелковые части в районе Задельного и начали преследование противника. Главные силы танкового и механизированного корпусов, каждый из которых был усилен гвардейским минполком (79-м и 316-м полками соответственно), около 14 и 16 часов закончили переправу через реку Ворскла и, следуя тремя колоннами каждый (танковый корпус на правом фланге армии, механизированный – на левом), вошли в прорыв вслед за своими передовыми бригадами. 31-й тк, находившийся во втором эшелоне 1-й ТА, следовал за 3-м мк. Армейский артиллерийско-противотанковый резерв – 28-я иптабр – выдвигался за 6-м тк с целью прикрытия танковой армии от ударов противника с запада. Прикрытие с воздуха осуществляла 8-я зенитно-артиллерийская дивизия полковника Ивана Каменского: два зенитных полка находились в корпусах первого эшелона, один полк прикрывал командный пункт армии, а еще один защищал с воздуха тыловые подразделения, части и учреждения.

Несмотря на то что для организации переправы войск 1-й ТА через Ворсклу в километре от берега реки был развернут вспомогательный пункт управления, из-за задержек на переправах главные силы 6-го танкового и 3-го механизированных корпусов входили в прорыв по частям, поэтому ко второй полосе обороны противника подошли уже после 18 часов[693]. Основной причиной сложившейся ситуации явилась незавершенность инженерного оборудования переправ через Ворсклу – танки передовых отрядов, прошедшие через переправы, сделали подходы к мостам непроходимыми, так что следующие колонны остановились. Однако на противоположном берегу условия движения также оказались затруднены, поскольку войска вынуждены были двигаться одной дорогой, которая имела очень много спусков и подъемов, из-за чего в узких и труднопроходимых местах дороги постоянно образовывались заторы. Все это значительно отразилось на ходе последующих боевых действий, так как задержка с вводом главных сил 1-й ТА позволила немецкой 19-й тд сосредоточиться в районе Томаровки и занять там укрепленные позиции совместно с отошедшими пехотными частями.