Добророльского[399] подтягивается к окопам и на рассвете 5-го, после артиллерийской подготовки, произведенной, главным образом, огнем союзной эскадры, переходит в наступление. План наступления был разработан на основании данных исключительной по своей лихости разведки корнета Буйнова, обнаружившего серьезные проволочные заграждения противника в местах до сего времени неизвестных. За эту разведку корнет Буйнов получил особую благодарность в приказе по корпусу.

В первый день наступления, несмотря на упорное сопротивление, первая линия красных была опрокинута и наши части продвинулись в район деревень Тулумчак—Киет—Барак и станции Владиславовка. После прорыва первой линии красных дивизион кирасир Ее Величества был выдвинут в первую линию и, наступая совместно с пехотой, в пешем строю далеко опередил своих соседей, чем привлек на себя сосредоточенный огонь красных и понес значительные потери (ранен командующий 1-м эскадроном штабс-ротмистр Полянский, убито и ранено около трети всего состава эскадрона).

На другой день, 6 июня, красные, подвезя подкрепление, перешли в наступление и заняли деревню Ислам-Терек. Нашим повторным наступлением они были отброшены. Во время этого боя был ранен командир дивизиона полковник барон Таубе и контужен во время конной атаки штабс-ротмистр Поливанов.

В этот же день была взята Феодосия и сопротивление красных окончательно сломлено. Дальнейшее наступление корпуса не встретило уже значительного сопротивления вплоть до Перекопа. Несмотря на неблагоприятную погоду, под проливным дождем, продолжающимся без перерыва несколько дней, развивается преследование противника. 7 июня кавалерия направляется в тыл противнику. Во время этого рейда 10 июня у села Андреевка поручик Веселовский, доблестно бросившийся с несколькими кирасирами в атаку на группу противника, получает почти в упор пулю в грудь. Доставленный на перевязочный пункт в колонию Саурчи, он скончался в тот же день к вечеру.

Продолжая наступление, главным образом обходными движениями, полк доходит до Перекопского перешейка, где красные делают последнюю попытку остановить нас на укрепленной позиции у Армянского Базара.

Полк в пешем строю берет оплетенные проволокой позиции, защищаемые еврейским коммунистическим полком. Впервые в сводке Главнокомандующего отмечается доблестная работа кирасир. Не встречая далее уже серьезного сопротивления, полк идет на Большую Каховку, где занимает сторожевое охранение на левом берегу Днепра. В это время Мелитополь и его район заняты добровольческими частями, наступавшими со стороны Мариуполя. Накануне наступления, 5 июня, Кирасирский дивизион выделил по распоряжению штаба корпуса всех безлошадных кирасир, в количестве 55 человек, в стрелковый полуэскадрон, который, под командой прапорщика Литвинова 2-го, вошел в состав Арабатского отряда полковника Римского-Корсакова (лейб-драгунского полка). Отряд этот, состоявший, кроме кирасир, из конного полуэскадрона лейб-драгун и двух вооруженных пушками пароходов «Граф Игнатьев» и «Гидра», совершает почти без пищи и пресной воды поход по Арабатской Стрелке длиной свыше 100 верст, и после короткого боя к северу от села Чокрак занимает город Геническ, после чего драгуны и кирасиры двигаются через Ново-Алексеевку и Аскания-Нова на присоединение к своим частям.

После двухнедельного сторожевого охранения на Днепре, сначала у Каховки, затем у Большой Лепатихи, вся кавалерийская бригада, с подошедшими из станицы Старотиторовской запасными эскадронами, направляются в громадное село Михайловка Мелитопольского уезда, а оттуда по железной дороге в Люботин, под Харьков.

За время июньского наступления дивизион, добывший большие трофеи, в частности лошадей, производя по дороге набор добровольцев, конскую и людскую мобилизацию, увеличился и к началу июля имел в обоих эскадронах 160 шашек. Несмотря на потери, количество офицеров действующей части не уменьшилось, так как прибыли в строй по выздоровлении штабс-ротмистры Гончаренко и Энгельгардт, прикомандирован корнет Корженевский и неожиданно приезжает старый офицер полка штабс-ротмистр Погоржанский[400], принимающий полковую команду связи вместо ротмистра Гросмана, назначенного начальником связи штаба дивизии.

Наступление по Полтавской и Черниговской губерниям

(июль—сентябрь 1919 года)

В Люботине производится формирование вновь образуемого под командой генерал-лейтенанта Юзефовича 5-го Кавалерийского корпуса. Гвардейская кавалерия переформировывается. Сводный полк Кирасирской дивизии переименован в 1-й гвардейский Сводно-кирасирский полк, с расширением штатов до 4 дивизионов. Гвардейская легкая кавалерия образует 2-й гвардейский Сводно-кавалерийский полк, под командой полковника Грязнова[401] (улана Его Величества), в составе трех дивизионов: конногренадер, улан Его Величества и лейб-драгун. Вместе с дивизионом л.-гв. Конной артиллерии, под командой полковника Перфильева[402], и со 2-й бригадой, состоящей из 2-го и 3-го конных полков, гвардейская бригада входит во 2-ю кавалерийскую дивизию, в командование коей вступает полковник Миклашевский.

Каждый дивизион полка, получивший нумерацию: кавалергардский – 1-й, Конной гвардии – 2-й, кирасир Его Величества – 3-й и кирасир Ее Величества – 4-й, имеет к этому времени по 2 эскадрона и пулеметную команду на фронте; в тылу, при хозяйственной части полка, запасный эскадрон и свою нестроевую команду. Команды кирасир Ее Величества – пулеметная, связи и комендантская – продолжают быть общеполковыми.

Дивизионные пулеметные команды, находившиеся еще в некоторых дивизионах в стадии формирования, состояли из 2—4 тяжелых пулеметов. Независимо от этого каждый эскадрон имел свой эскадронный пулеметный взвод из легких пулеметов, от 2 до 5, системы «Льюис».

Соединение боевых частей с обозами и хозяйственными управлениями и короткий отдых дает возможность привести дивизион в полный порядок. Командование дивизионом принимает полковник фон Баумгартен, 1-м эскадроном – штабс-ротмистр Деконский, пулеметной командой – штабс-ротмистр Гончаренко. В эскадронах состоят налицо офицеры: в 1-м – штабс-ротмистр Энгельгардт, корнеты Стаценко и Буйнов, в 2-м – штабс-ротмистр Кожин, корнет Литвинов 1-й и прапорщик Литвинов 2-й, в пулеметной команде – корнеты Кисель-Загорянский и Викгорст.

В Люботине впервые было получено полком из русского интендантства долгожданное английское обмундирование, по расчету только на боевую часть, но этим не оказался разрешен вопрос об одежде и обуви, столь остро стоявший с самого начала формирования полка. Чрезвычайная длительность получения вещей из интендантства вынудила полк, при содействии полковника Коссиковского, доставать обмундирование, снаряжение и оружие непосредственно у англичан, вызывая этим недовольство интендантов. Отсутствие до сего времени снабжения и крайняя затруднительность добывания его иным способом привели на практике к системе «реквизиций» предметов обмундирования и обуви у местного населения, т. е. к простому отбиранию их без всякой оплаты – системе, широко практиковавшейся в Добровольческой армии. Если это, в основе своей, в некоторых случаях могло иметь нравственное оправдание, как, например, в Мелитопольском уезде в начале формирования полка, когда эскадроны, ходившие защищать богатых хуторян от бандитов, вели бой, имея людей в рваных шинелях и в сапогах без подметок в то время, как сами хуторяне ходили в теплых полушубках и валенках, то в общем система эта вела на практике к грабежам, столь обычным в армии. Несмотря на меры, принимавшиеся в полку офицерами к недопущению грабежей и к отбиранию лишь действительно необходимых предметов, с