Выгрузились из машин все же осторожно, оглядываясь и держа оружие наготове: мало ли кто мог тут околачиваться? До «мертвецкого городка» меньше километра – любой мертвяк дотопает. Заправка клуба была разочаровывающе пуста – ни капли топлива в танках.

– С чего начнем, если так? – спросил я.

Дрика, задумчиво покусывая нижнюю губу, оглядела стоянку плавсредств, затем сказала:

– Проверим сначала самые большие яхты – сможем ли завести и есть ли в них топливо. Потом будем думать дальше.

– Ты хочешь прямо здесь подобрать посудину до конца плавания? – уточнил я.

– Нет,– мотнула она головой,– я уже отсюда вижу: здесь нет того, что нам нужно. Но можем подобрать то, на чем будем искать. И куда можно погрузить топливо – его не каждая лодка возьмет.

– Можно взять какое-нибудь корыто на буксир,– предположил уже я.– А в него загрузить бочки.

Дрика подумала, кивнула, но затем сказала:

– Нам проще перелить топливо или перегрузить бочки?

– Перелить, разумеется,– сказал подошедший Сэм.– Бочки тяжелые, и их много, докатить их куда-то сможем, а вот грузить без крана – сомневаюсь.

– В любом случае: не посмотрим – не решим,– подвел я итог обсуждению.

Байкеры согласились приглядеть за берегом – проследить, чтобы никто лишний на наш праздник жизни не заявился, так что мы пошли шариться по лодкам все втроем, консилиумом вроде как.

Задачей номер один сочли найти не просто умеренно большую посудину, но еще и с дизелем. У американцев они устанавливаются не в обязательном порядке – и бензин дешевле, и лодки с бензиновым двигателем быстрее.

– На самое большое не бросайся,– все время наставляла Дрика.– Вон ту видишь, с синим бортом? Я такие знаю – у дядиного приятеля была. Она берет четыре тонны топлива и может пройти триста миль, не больше. Сколько до Нью-Йорка?

– Сто миль, кажется,– отозвался Сэм.

– Значит, она сожрет больше тонны солярки только туда. Нам так ни на что не хватит.

Признаться, я с большим сожалением посмотрел на большую и красивую яхту. Как на ней бы вот так… до самой Москвы, если можно. Мне казалось, что именно на таких через океаны и катаются, ко всяким островам с наемными моделями, или, как тут их кличут, с escorts,– и еще пиво из рекламы пьют, но вот – облом. Не оно.

– Так что ищем-то? – не выдержал я бестолкового топтания по пирсу.

– Вон тот… как? – спросил Сэм, показав рукой на довольно большой, метров десяти – двенадцати в длину, выскобортный катер с острым носом и простой белой рубкой.– Это крю-бот, у нас в порту на таких возили бригады ремонтников, водолазов, и даже что-то таскали на буксире.

– Пошли посмотрим,– сказал я, направившись по гулкому дощатому настилу причала к лодке.

Швартовали здесь бортом и вплотную – не как в больших маринах, где кормой и со сходнями, так что перескочить на борт большого труда не составило. Большая белая рубка «pilot house», за ней нечто вроде автобусного салона. Раньше в нем были сиденья рядами, как в том же автобусе, но, когда крю-бот кто-то купил, из салона сделали просторный кубрик с камбузом в уголке.

Сэм сразу направился на корму, открыл люк в машинное, заглянул, кивнул удовлетворенно каким-то своим мыслям. Дрика колдовала у приборной доски – щелкала тумблерами. Затем сказала:

– Горючее есть, но не пойму, сколько здесь всего. Показывает полный танк, но никакой маркировки.

– Не думаю, что много,– предположил я.– Если у лодки работа по порту кататься с монтерами, то заправиться проблема небольшая.

– Да, пожалуй,– согласилась она.– Но нам далеко и не нужно, так?

– Так,– кивнул я и оглядел кубрик.– Только вопрос в другом: сколько катер будет жрать с двумя, скажем, большими лодками на буксире? И вообще он их потянет?

– Потянет,– сказал Сэм, заходя в кубрик.– По воде кто хочешь и кого хочешь потянет, да, сэр. Я о другом думаю – как мы будем потом эти самые лодки разгружать? Нас ведь всего трое останется.

– М-да, пожалуй,– закряхтел я.

Все так и продолжает упираться в эту чертову погрузку-разгрузку. Я работы не боюсь, но хорошо бы знать, что вообще делать. Сам способ, технологию, так сказать, придумать. Перспектива вытаскивать двухсоткилограммовые скользкие бочки из вихляющейся на воде лодки, и даже без крана, как-то не очень прельщала. Где кран взять? Нет, понятно, в портах есть, но мы тут при чем? Где река, а где имение!

– Пошли вон тот проверим,– сказала Дрика, показав на массивную и какую-то развалистую лодку довольно мореходного, на мой дилетантский взгляд, вида.– Он большой и, по идее, на малом ходу очень мало топлива расходует.

– Знаешь его?

– Подобные им «прибрежными круизерами» называют.

Пришлось топать к «прибрежному круизеру».

– А почему прибрежный? – спросил я.– Мало топлива берет?

– И топлива мало, и самое главное – такие лодки сконструированы для спокойного стояния на якоре, пока ты рыбу ловишь. А если непогода, то надо прятаться в маринах: в шторм с ними проблемы.

– То есть на нем далеко никак? – уточнил я.

– Нет, если только вдоль берега.

– Каботажник,– вспомнил я выловленное из детских книг слово.

Вообще «каботажник», или «coast cruiser», это уж как кому нравится, внушал уважение. Крю-бот, который мы осматривали только что, выглядел по сравнению с ним несерьезно. Лодка называлась «Леди Далия», и я так понимаю, что таким именем нарек ее владелец, страдающий излишком неутоленного романтизма. Истинное название было написано на борту куда более мелким шрифтом: «American Tug 49». То есть данное судно, судя по названию производителя, произошло по прямой от буксира. И заодно получила от меня кличку «Туг».

Сходней не было, и на борт пришлось с низкого пирса вскарабкиваться. Забравшись на палубу, я оглянулся и обнаружил, что байкеры расселись на перевернутых лодках в вольных позах и наблюдают за нами, вроде как развлекаются. Тигр, кстати, так и терся возле Минк, скотина неблагодарная.

– Здесь ключи нужны…– сразу сказала Дрика, заглянув в рубку.

– Я инструменты взял,– ответил Сэм, бросая на палубу звякнувшую сумку.

Я же прошелся по рубке, огляделся, вышел на палубу. Нет, здоровая такая лодка, хоть гуляй по ней. Метров… да не так уж и много, почти четырнадцать, число «49» в названии – это как раз длина в футах, просто за счет массивности выглядит большой. И широкая она к тому же.

Просторный общий кубрик, отделанный красным деревом, маленькая кухня за барной стойкой, хотя камбузом это назвать язык не поворачивается – прекрасная кухня, как в хорошем «кондо». Две каюты, обе с двуспальными кроватями. Просторно. Еще мысль мелькнула о том, что можно столько всего выкинуть отсюда, чтобы облегчить судно… и загрузить солярку. Богатое место, много всего такого… что сразу за борт. Вон со стиральной машины начать: за бортом постираемся, если припрет, ручками.