– На что вы будете жить?

– У меня есть работа, Райан, я преподаватель алхимии. А еще у меня есть сестра, и Кортни плевала на все указания отца. Никто не позволит нам умереть с голоду.

– Почему ты такая упрямая, Кайли?

Он не торопился. Неспешно ласкал шею, плечи, целовал грудь, не торопясь стаскивать платье. Я потянулась к губам Райана, но он ловко уклонился. Жажда поцелуя стала нестерпимой. Неудовлетворенность и злость на то, что он снова со мной играет, отключили разум.

– Когда я увидела тебя в библиотеке, – хрипло произнесла я, – то подумала, что ты повзрослел.

Мой палец обвел его губы.

– Я ошиблась.

Он злился, словно я задела за живое. Словно отчаянно пытался убедить себя в состоятельности, а я разбередила рану и вытащила наружу страхи.

Райан впился в мои губы жестким поцелуем-укусом, от которого я застонала. Нежность словно испарилась, да она и не была нужна. С первой нашей встречи в библиотеке, с первого поцелуя в тюремной камере я знала, что этим все кончится.

Он заставил меня развернуться и выгнуться в спине, опершись на стену. Я впилась ногтями в дорогие обои, сдирая абстрактные золотистые узоры до онемения пальцев. Первый толчок отозвался внутри сладкой болью.

– Как ты пахнешь, Кайли, – пробормотал Райан. – Я планировал это не так.

Мои волосы, прежде уложенные в изящную прическу, рассыпались по плечам. Он сжал их в кулаке, заставляя меня выгнуться. Хриплое дыхание опаляло кожу на шее, а поцелуи чередовались с волнующими укусами.

Толчки становились медленнее, словно Райан хотел продлить момент близости. Я таяла в его руках, подаваясь каждому движению, не контролируя голос.

– Кайли, – шепнул он, – скажи мое имя.

– Катись, – простонала я.

– Тогда я буду мучить тебя.

Он замер, и у меня закружилась голова от неудовлетворенного желания. Рука Райана опустилась вниз, подарив мимолетную ласку, и тут же пропала. Я подалась вперед, чтобы как-то заставить его снова двинуться, но стальная хватка сильных рук не позволила.

– Имя, Кайли, – потребовал он.

– Райан, – выдохнула я.

Он вошел последний раз, застонав. Я почувствовала, как по телу проходит дрожь, и замерла, отдаваясь ощущениям без остатка. Вместе с ошеломляющим удовольствием в памяти всплыли наши ночи десятилетней давности. Тогда он был нежнее. А я верила и любила так, как уже не способна верить и любить сейчас.

– Мне надо к Стелле. Я обещала, – глухо проговорила я, стараясь не смотреть в глаза Райану.

Почему-то вдруг стало неловко и неудобно. Я дрожащими руками зашнуровывала платье, стараясь сохранить невозмутимость и спокойствие.

– Возьмешь меня с собой? – спросил Райан.

– Зачем? Ты ведь получил то, что хотел. О контракте можешь забыть.

Он заставил меня поднять голову и заправил за ухо особенно непослушную прядь. Я убила на косу больше часа, а он ее просто взял и распустил.

– Я хочу провести вечер с вами.

– Потому что тебе важно победить?

– Потому что мне важно не наделать еще больше ошибок.

– Хорошо. Приходи не ради того, чтобы уколоть меня побольнее. Приходи, если ты действительно хочешь провести вечер с нами.

Я открыла дверь, пролив в коридор немного света.

– Иначе ты нам не нужен.

* * *

В доме, где жила Стелла, было уютно, безопасно и спокойно. В этом доме я любила всех чуточку больше. И могла спокойно спать.

– Стелла! – крикнула я, зная, что дочь не спит. – Я принесла целую гору еды.

Ответом мне стал женский голос:

– Это просто замечательно, я жутко голодна.

Сердце выпрыгнуло из груди, я почувствовала, как не хватает воздуха для вдоха. Лавреско?

Вспыхнул свет, и так же быстро, как и страх, накатило облегчение. Я едва не рассмеялась. В кресле у камина сидела высокая шатенка в застегнутом наглухо черном пальто. Я смотрела на нее так, словно впервые видела. Отчасти так оно и было: озорная, совсем не свойственная этой девице улыбка оказалась мне в новинку.

– Кортни, – улыбнулась я. – Не отказала себе в удовольствии меня напугать.

– Это было просто. Как и найти это место. Хефнеры уверены в его безопасности?

– Да, Райан клялся, что в дом невозможно проникнуть без его помощи. И я верила, – с досадой ответила я.

– Должна сказать, с пологом действительно возникли проблемы. Но ничто не способно остановить сестер Кордеро на пути к цели. Ну, как ты?

Кортни поднялась, чтобы крепко меня обнять, и только тогда я поняла, как скучала. Мы не виделись больше года. Сначала я не хотела ее видеть, пожалуй, испытывая злость. Кортни не было с нами, когда Ким медленно сходила с ума. Кортни стала наследницей – так решил отец, наглядно продемонстрировав свое ко мне отношение. Кортни счастливо вышла замуж, и все разговоры о ненависти к Герберту Уолдеру оказались ложью.

Но сейчас я была рада ее видеть. И я действительно соскучилась. Я написала домой сразу же после похорон Мэнфорда, но не думала, что они приедут. Мы собирались добраться до Хейзенвилля и попросили разрешения остановиться в Кордеро-холле. Другого столь же защищенного места в этом городе просто не существовало.

– Ты одна? – спросила я.

– Нет, Герберт наверху, общается с няней. Проверяет ее.

– Она надежная. Стелла с ней уже давно. Они ладят.

– Ну, садись. И дай мне что-нибудь уже поесть, я умираю с голоду!

Я выставила на стол свертки с бутербродами, гранатовыми крыльями и овощами. Кортни тут же набросилась на еду, из чего я сделала вывод, что они наверняка провели в экипаже весь день.

На лестнице показалась Стелла, явно напуганная приходом посторонних. Увидев меня и поняв, что я выгляжу вполне счастливой, она осторожно приблизилась и с любопытством посмотрела на Кортни.

– Это моя сестра Кортни, Стелла. Твоя тетя.

– Она знает, мы виделись как-то в городе. Привет, Стелла. Как дела?

Дочь кивнула и потянулась к еде, которую я сложила ей на тарелку.

– Надо же, – на лестнице показался Герберт, как всегда одетый с иголочки и бодрый, – Кайла, ты сегодня очаровательна. Не желаешь выпить?

– Ты что, возишь выпивку с собой? Кортни, и где воспитание твоего мужа?

Кортни фыркнула и украдкой закатила глаза.

– Он дразнит тебя, не обращай внимания. Кайла, ты не против, если мы останемся на ночь? Рядом нет гостиниц.

– Конечно. Приготовлю вам постель.

– А хозяин против не будет? – хмыкнул Герберт. – Или ты здесь полноправная хозяйка?