Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Конечно. Это вы нас извините, что помешали. Мне давно пора в госпиталь, – Алиса потащила Стаса за собой.
– Что-то знаменитый художник не очень был любезен, – проворчал Стас.
– Да брось. Человек работает, а мы тут пытаемся попасть в историю.
Алиса и Стас вышли к шатрам. Офицеров и солдат прибавилось. Мужчины курили, что-то обсуждали и жестикулировали. Одеты все были в светлые гимнастёрки с нашитыми на них погонами. Некоторые в фуражках, некоторые с непокрытой головой. Солнце уже не пекло, а пригревало, и наступающий вечер обещал быть чудесным.
– Знаешь, если закрыть глаза, можно подумать, что мы приехали на юг в отпуск. Мне так нравится это заходящее солнце, когда всё вокруг становится в оранжевом свете.
Стас крепче сжал её руку.
– Тебе на самом деле пора в госпиталь?
– Наверно, да. «Тут на нас все глазеют», —сказала Алиса, поймав очередной взгляд диковатого мужчины с загорелым лицом.
– Это оттого, что мы идём за руку, словно прогуливаемся по бульвару. А бойцы давно не видели женщин. Так что будь осторожна, я не всегда смогу тебя защитить.
– Я справлюсь, – отмахнулась Алиса. – Меня больше волнует, как я переживу первое дежурство в госпитале. Всё бы ничего, но меня ужасно тошнит.
– Понимаю. Я сам пару недель провалялся в таком госпитале. Потом привыкаешь. Ты тоже привыкнешь, и твой очаровательный носик будет спасён.
– Я прихватила носовой платок, который щедро полила духами. Если будет совсем невмоготу, суну в него нос.
Когда Алиса подошла к шатру, заметила мужчину средних лет в очках и в халате, который был в свежих красных пятнах. Он курил и разговаривал с раненым, который сидел на койке возле входа. Лицо у раненого было измождённое, кисть руки перевязана, правая щека залеплена пластырем.
Наверно, это и есть доктор, а я опять забыла, как его зовут. Кажется, Михалыч. Увидев Алису, мужчина в очках щелчком отбросил окурок.
– Это вы к нам в помощь приехали? – спросил он, внимательно рассматривая Алису. – Боже, совсем ребёнок, – нахмурился он. – Вам лет сколько? О чём они только там думают?!
– Меня никто не направлял, я с мужем приехала, – Алиса сделала серьёзное лицо и добавила. – Буду вам помогать, пока муж воюет.
– А муж кто?
– Ракитин Александр, – с гордостью сказала Алиса.
Доктор неожиданно тепло засмеялся.
– Ах, Сашка. Вот проказник. Из отпуска с жёнушкой приехал. Когда только молодые всё успевают?! Ну а вы что-нибудь умеете?
– Ставить капельницы и делать уколы, – Алиса вспомнила, как ухаживала за мамой и вздохнула. – А ещё на курсах учили перевязки делать.
– Неплохо, – покачал головой врач. – Надеюсь, ты выдержишь, потому что одной Наташи мне мало. Значит так, девонька, тебе сегодня придётся с корабля на бал. Будешь мне ассистировать. У одного больного гангрена началась, придётся руку ампутировать.
– Что?! – Алиса еле устояла на ногах. А она то надеялась, что сегодня отделается перевязками и написанием писем родным. Последнее ей особенно нравилось.
Хирург пожал плечами.
– Зовут тебя как?
– Лиза, – заплетающимся языком выговорила Алиса, чуть не назвав своё имя.
– А я Михаил Михайлович, – он снова посмотрел Лизе в глаза и покачал головой. – Только в обморок не упади, Лизавета. А то мне с тобой некогда возиться. Идём в операционную
Лизе казалось, что ноги и всё тело одеревенело. Неужели ей в первый же день придётся участвовать в ампутации? Увидит, как отрежут руку, и она останется отдельно. О, ужас. А раненый будет кричать от боли. Или у них есть наркоз? Когда изобрели наркоз? Алиса абсолютно не помнила.
Михалыч поднял занавеску, и Алиса увидела на высоком, грубо сколоченном из досок столе, покрытом простынёй в ржавых пятнах, мужчину лет тридцати. Свалявшиеся волосы, всклокоченная борода и дикий ужас в глазах.
– Михалыч, ну как же я без руки? – раненый приподнялся на локте здоровой руки. – Да ещё без правой? Даже сынка на руки взять не смогу!
Михалыч сурово посмотрел на раненого.
– Как тебя зовут?
– Иван Хмельницкий.
– Вот что я тебе скажу, Иван: если хочешь увидеть сына и жену, тебе придётся согласиться. Иначе гангрена и на тот свет.
– Но, Михалыч, я тебя прошу. Как я без руки буду в деревне? Работать как? Может, давай ещё подождём? – в серых глазах мужчины застыла мольба.
Алиса чувствовала, как глаза наполняются слезами.
– Ждать уже некуда, Ваня. Давай, мой хороший, к операции готовиться. Вон, видишь, какая у меня помощница. Лиза зовут.
Иван перевёл взгляд на Алису.
– Ну что, скажешь, Лиза? Будет меня жена любить с одной рукой? Как я её крепко обнимать буду, а?
Алиса представила Стаса и горячо сказала:
– Если любит, будет любить. Рука это не нога. Ходить сможете и даже танцевать.
– Вот видишь, Ваня. Будет тебя любить твоя жинка. Лиза сюда вместе с мужем приехала сразу после свадьбы, чтобы не разлучаться.
Иван посмотрел на Алису и в его лице мелькнуло уважение. Он лёг на спину и закусил губу. Алиса видела, как по небритой бледной щеке стекает слеза.
Глава 49
Михаил уснул только на рассвете. Сегодня день икс. Уже сегодня он снимет актёришке повязку, и он увидит своё лицо. В голову хирурга лезли мрачные мысли. Что, если Алла, увидев, что он сделал с Сорокиным, обидится и бросит его? Как он будет жить без неё? Или Сорокин подаст в суд и его дисквалифицируют как пластического хирурга?
И этих «если» за ночь набралось так много, что Михаил начал жалеть, что ввязался в Аллину игру. Когда стало совсем тошно, включил прикроватную лампу и долго смотрел на Аллу. Она спала на боку, лицом к нему, подложив руку под щёку. Рыжие локоны разметались по белой наволочке. Лицо было спокойным. Всю эту неделю он старался провести с Аллой. Думал, а вдруг этот день последний? Алла непредсказуема и очень импульсивна. Он даже сделал то, что никогда не делал. Сослался