Рокфеллер, как ведущая фигура этой консолидации, стал символом Позолоченного века, а следовательно, громоотводом для критики. Он внимательно следил за политическими событиями и остро чувствовал любые потенциальные угрозы его деловым интересам. Тем не менее в своих личных взносах в выборные кампании он заслужил репутацию прижимистого дарителя, и некоторых политиков его мелкие взносы даже расстраивали. Подпольные откаты от «Стандард Ойл» были другим делом, и Рокфеллер никогда не жалел денег, чтобы работа была сделана.

На пороге века репортеры потратили много чернил, обвиняя «Стандард Ойл» в покупке выборов Генри Б. Пейна в Сенат США в 1884 году. Этот предполагаемый случай политической коррупции привлек больше внимания критиков, чем все остальные, хотя он почти не был подкреплен доказательствами. Генри Б. Пейн, седовласый, в очках в тонкой металлической оправе – отец казначея «Стандард Ойл» Оливера Пейна – был учтивым и авторитетным человеком. Адвокат из Кливленда и постоянный кандидат на государственный пост, он лоббировал в Кливленде обязательное образование, страстно работал на дело Союза, помогал создавать Кейсовскую школу прикладных наук, а также имел долю в двух железнодорожных компаниях. В отличие от своих богатых соседей по Юклид-авеню, Пейн был демократом, и в 1860 году поддержал заявку Стивена Дугласа на пост президента против Авраама Линкольна. По иронии судьбы, в свете последующих обвинений, когда он впервые избирался в Конгресс, «Стандард Ойл» помогла победить его оппоненту. Переживая за карьеру отца, холодный высокомерный Оливер Пейн выступал постоянным управляющим его кампаний, начиная с победы в Конгресс в 1874 году. Два года спустя Оливер безуспешно пытался добиться президентской номинации от демократов для отца – самонадеянная заявка для пожилого новичка конгрессмена. Неудача принесла Оливеру несколько макиавеллиевскую репутацию, и одна газета едко заметила: «У него неистощимый кошелек, молчаливый язык и способность организовывать людей и манипулировать ими»22.

В конце 1870-х годов Генри Пейн потерял место в Конгрессе. Он близился к семидесяти годам и мог бы изящно уйти из политики, но судя по всему ему не удалось отказаться от мечты о высокой должности. Когда в 1880 году он подал заявку на президентскую номинацию от демократов, его оппоненты жестоко затравили его из-за возраста, а один опустился до того, что назвал его «истощенным высохшим ископаемым»23. Пытаясь опровергнуть обвинения, Пейн придал гибкость походке и энтузиазм молодости жестам. Возможно, еще больше повредила Пейну его связь со «Стандард Ойл», которую многие демократы сочли пятном на его репутации. Пейна поддержал всего восемьдесят один человек в первом голосовании, и номинацию получил генерал Уинфилд Хэнкок.

В то время сенаторов США избирали законодательные собрания штатов, что открывало для деловых кругов сезон взяток и злоупотреблений служебным положением. Когда законодательное собрание Огайо избрало Генри Б. Пейна в Сенат в 1884 году – за почтение к «Стандард Ойл» оно войдет в историю как печально известное «нефтяное собрание», – широко ходили слухи, что Оливер сидел за столом в номере отеля в Колумбусе и раздавал законодателям банкноты, финальный счет достигал ста тысяч долларов. Подозрения в подкупе, так и не доказанные, бросали тень на сенатора Пейна и вызвали бурю нападок на «Стандард Ойл». Купил ли Оливер Пейн выборы достоверно неизвестно, но кажется маловероятным, чтобы Рокфеллер или «Стандард Ойл» вступили с ним в сговор. Генри Пейн был убежденным демократом, а «Стандард Ойл» оставалась оплотом республиканцев. Рокфеллер, вероятно, говорил истинную правду, заявив: «Как республиканец и никто иной как республиканец, я был против выборов сенатора Пейна. На его выборы не пошло ни фартинга из денег «Стандард Ойл»; и «Стандард Ойл» как компания не поддерживала его выборы»24.

Кроме отца Оливер Пейн дал «Стандард Ойл» вторую важную связь с Демократической партией через своего зятя, Уильяма К. Уитни. Хотя во время учебы в Йеле Оливер был на два года старше и несравнимо богаче Уитни, они подружились. Оливер нянчился со своей очаровательной общительной сестрой Флорой до такой степени, что некоторые даже находили это нездоровым; в 1868 году он познакомил ее с Уитни, и, как он позже признал, уже «понимал, что, если они встретятся, они полюбят друг друга»25. Год спустя состоялась свадьба, и Оливер стал их самоназначенным благодетелем, купив пятиэтажный особняк на Парк-Авеню. Это оказалось только прелюдией для его следующего подарка, пышного особняка за семьсот тысяч долларов с великолепными картинами и гобеленами на углу Пятой Авеню и 57-й улицы, напротив резиденции Корнелиуса Вандербильта. По словам одного историка, Оливер беззаботно «презентовал его семье Уитни, как другие дарят пуделя», и вечный холостяк совершенно самонадеянно перебрался к ним в пышные апартаменты на второй этаж26.

Уильям К. Уитни, статный мужчина, имел несравненный талант привлекать богатых покровителей. Он всего год провел на юридическом факультете Гарварда, но это не помешало ему стать богатым адвокатом на Уолл-стрит и представлять Коммодора Вандербильта и других клиентов от железнодорожных компаний. Будучи активным членом Демократической партии, он приобрел поддержку Сэмюэла Дж. Тилдена, который, как губернатор, помог ему стать главой департамента юстиции города Нью-Йорк. В 1884 году Уитни прозорливо поддержал кандидатуру Гровера Кливленда, мэра Буффало, на пост президента и при его посредничестве было достигнуто перемирие между настроенным на реформы Кливлендом и Таммани-холл. Когда Уитни стал известен как влиятельный участник президентской кампании Кливленда, некоторые критики сочли его инструментом «Стандард Ойл». В действительности Рокфеллер голосовал за Джеймса Г. Блейна, сторонника деловых кругов, и предсказывал, что выборы обернутся «великим бедствием», если победит Кливленд27. В беспрецедентном шаге, для сбора средств от республиканцев в Кливленде, Рокфеллер согласился, чтобы его имя стояло как кандидатура на пост вице-президента.

Пытаясь продвинуть кандидатуру Гровера Кливленда, Уитни убедил Генри Б. Пейна, что время, чтобы претендовать на номинацию от демократов неудачно из-за растущего негодования по отношению к «Стандард Ойл». Тогда Генри и Оливер Пейны влили сто семьдесят тысяч долларов в казну Кливленда. После победы Кливленда казалось, что Уитни собираются назначать министром внутренних дел. Затем пресса дала ему прозвище «нефтяной Билли» и предположила, что «Стандард Ойл» приберет к рукам государственные земли. Уитни согласился, в качестве утешительного приза, на пост министра военно-морских сил. Несмотря на все рассуждения о его связях со «Стандард Ойл», трест редко просил Уитни об услуге, и значительную часть времени он создавал новый стальной флот. Примерно в то время, когда Уильям и Флора Уитни перебрались в Вашингтон, Оливер Пейн, сославшись на «необходимость отдохнуть», уволился из «Стандард Ойл»28.

Несмотря на множество акционеров, трест «Стандард Ойл» контролировала небольшая клика влиятельных семей. «Полагаю, правда, что семья Пратта, семья Пейна – Уитни (которая была единым целым, потому что акции шли от полковника Пейна), семья Харкнессов – Флаглеров (которые пришли в компанию вместе) и семья Рокфеллера держали большинство акций на протяжении всей истории компании и до настоящего времени», – прокомментировал Рокфеллер в 1910 году29. Семьи Харкнесса и Пейна участвовали в общественной жизни и породнились с Вандербильтами и Уитни, они распространили и значительную часть богатства «Стандард Ойл» по социальной аристократии Америки.