– Нихалос —

Фрейя ворочалась в своей постели. Проведя столько дней и ночей на неуютных нарах в «Сияющем пути», она должна была считать наполненный водой матрас настоящим благословением после столь напряженного дня. Но сон не шел к девушке. Уже несколько часов принцесса ворочалась с одного бока на другой, со спины на живот, потому что остановить поток мыслей она могла с тем же успехом, что и заставить волны не подниматься на море.

Фрейя нашла Талона. Встретилась с ним. Поговорила с ним. Девушка так долго мечтала об этом моменте, что даже сейчас все казалось нереальным. Она боялась закрыть глаза, проснуться и обнаружить, что Ларкин был прав. Что, если это все в действительности просто очень реалистичный лихорадочный сон, вызванный ядом эльвы?

Это, по крайней мере, объясняет, почему Талон должен стать наследником трона Неблагого Двора. Этот факт Фрейя никак не могла взять в толк. Ее брат – король фейри? Знал ли об этом ее отец? Возможно, все это было просто игрой, о которой она ничего не подозревала? Ловкий способ занять Мелидриан, выдавая Талона за Неблагого фейри, который все скрывали от нее? Нет, такого просто не могло быть. Ее мать никогда бы не допустила, чтобы Талон в возрасте одиннадцати лет был разыгран, как козырь в карточной игре. Кроме того, риск новой войны при таком раскладе был слишком велик, и, даже если теперь у людей было улучшенное оружие, последствия таких сражений стали бы роковыми, особенно если бы война снова затянулась на несколько десятилетий.

Фрейя закрыла глаза и снова повернулась на кровати, которая тихо плескалась под ней. Еще час назад она едва ли могла услышать этот шум, потому что он заглушался звуками голосов и музыки на Празднике Творцов, но к этому моменту во дворце стало тихо, если не считать случайных шагов, эхо которых разносилось по коридорам. Она спрашивала себя, сколько сейчас могло быть времени. Ночное небо казалось очень темным; плотное одеяло облаков закрывало от взора луны и звезды. Часов в ее комнате не было. Спал ли сейчас Ларкин? Он настаивал на том, чтобы его комната и комната принцессы были рядом. Фрейя знала, что его спальня находится всего в двух дверях от отведенного ей помещения. Между ними были лишь библиотека и комната советника, который отказался сменить спальню. Фрейя прикусила нижнюю губу и вцепилась пальцами в простыню, чтобы не дать себе пойти к Ларкину. Но ничего не помогало. Принцессе нужно было отвлечься, она уже не могла лежать вот так в тишине без дела. Девушка скатилась с кровати и накинула на плечи плащ, так как на ней была только тонкая ночная рубашка. Босиком она подбежала к двери, но шаги в коридоре заставили ее остановиться. Фрейя колебалась. Она не должна идти к Ларкину. Что, если он и в самом деле спал, а она его разбудит? А он несколько последних ночей уже провел в кресле из-за нее. Хранитель сейчас отдыхал и заслуживал хоть немного личного пространства.

Фрейя уже собиралась вернуться в постель, когда в ее дверь постучали. Вероятно, было бы разумнее оставить ее закрытой, потому что за ней мог находиться незнакомый девушке Неблагой фейри. Но любопытство Фрейи в конечном счете одержало победу над ее рассудком, и она открыла своему ночному посетителю.

Это был Талон. Он улыбался ей.

– Ты еще не спишь.

– Да, я не могла уснуть.

– Праздник был слишком шумным?

Она покачала головой:

– Я просто много думала о разных вещах.

– Могу себе представить. – Он опустил взгляд вниз, и глаза Фрейи последовали за ним. Она нахмурилась, когда заметила, что Талон босой, хотя по-прежнему был одет в форму. Юноша прочистил горло. – Можно войти?

Спустя мгновение раздумий принцесса кивнула. Она не знала молодого человека, стоявшего перед ней, но доверяла мальчику, который остался внутри него. Девушка отступила на несколько шагов назад, при этом ее ноги нервно подрагивали. Талон ступил в комнату. Он беспокойно осмотрел комнату, словно никогда прежде ее не видел. Фрейя закрыла дверь и замерла на месте, не зная, что ей теперь делать. У нее было так много вопросов, но любой ответ Талона, как ей казалось, мог только увеличить беспорядок в ее голове. Но в какой-то момент девушка все же должна была начать разговор. Незнание не сможет защищать ее вечно.

– Как тебя зовут? – спросила наконец Фрейя, найдя в себе мужество заговорить и опускаясь на свою кровать.

Талон фыркнул:

– Ты это знаешь.

– Я… – она вздохнула. Почему это было так трудно? – Как мне тебя называть?

Он пожал плечами:

– Как хочешь. – Уголки рта Фрейи потянулись вверх. – Только не олухом и не придурком.

– Это сильно ограничивает мои возможности.

Он фыркнул и сунул руки в карманы своего мундира. Только внимательно присмотревшись, можно было заметить, что он с осторожностью действовал своей левой рукой.

– Меня зовут Киран. По крайней мере, это имя, которое было мне дано первым.

– Кем?

– Королевой Зариной и королем Неваном.

В груди Фрейи стало тесно.

– Они твои родители?

Талон кивнул.

Сердце девушки замерло. Конечно, она уже подозревала это, но услышать об этом из уст Тал… Кирана было чем-то совершенно другим. Конечно, он был сыном Зарины и Невана; Неблагие фейри никогда не доверили бы смертному свой трон. С другой стороны, ее отец был слишком готов короновать его и предоставить ему царствовать над Тобрией. Неужели он не знал?

– Можно мне увидеть их?

Киран нахмурился:

– Кого?

– Твои уши.

Киран выглядел смущенным.

– Там особо не на что смотреть.

Огорченная, она взглянула на него.

– Что ты имеешь в виду?

Принц грустно улыбнулся и подошел к ней. Он задержался на мгновение, но потом все же сел к ней на кровать, на расстоянии вытянутой руки. Медленными движениями он отвел волосы сначала с левой, затем с правой стороны, открывая золотые насадки, такие, как носила Фрейя, чтобы ее принимали за фейри. Киран закрыл глаза, и глубокая боль отразилась на его лице. Киран снял украшения со своих ушей. Никаких заостренных кончиков не было, только гладкие верхушки, какими их и запомнила Фрейя.

Она тяжело сглотнула. Кирану было заметно тяжело обнажать себя таким образом. Принц делал это с явной неохотой, но то, что после всех прошедших лет он достаточно доверял Фрейе для того, чтобы открыться ей, очень много значило для девушки. Принцесса нерешительно протянула руку к ушам фейри. Киран поморщился, но не отклонился, когда девушка коснулась его. Кончиками пальцев Фрейя ощутила теплую и гладкую кожу. Рубцов не было. И наростов тоже. Любой, кто видел его таким, подумал бы, что странная форма его ушей была врожденной. Фрейя тоже этому поверила.

– Что случилось? – спросила она хриплым голосом и опустила руку.