Громкий рык, от которого спокойная вода пошла волнами, заставил в очередной раз вздрогнуть. Я не сразу поняла, что Сверкающий Гром созывает на острове эллинов, предупреждая их о нашем приходе. Или прилете. Ох, как они обрадуются! И среди них где-то должны быть моя мама и бабушка. А я только сейчас об этом вспомнила! И может быть, я смогу хоть что-то теперь узнать об отце! Не просто так же от меня это скрыли! Но главное, что они не просто эллины, они – моя семья, которая обязательно сделает все, что в их силах, помогут.

Остров был похож на ракушку. Свергрем пролетел вдоль берега и приземлился на поляну, усеянную красными маками. И там, среди цветов, замерли маги. Я не стала на них смотреть, едва дракон разжал лапу, кинулась к Андриану.

– Помогите! Он умирает!

– Элеонора! – рыкнул профессор Свергрем, снова оборачиваясь человеком.

– Я здесь, – послышался голос…

– Мама! – прокричала я, не отпуская руки Снежного принца.

– Ох, Пенелопа, здравствуй!

Наши глаза на мгновение встретились.

– Жених? – уточнила она, проводя рукой над Андрианом.

– Муж, – прохрипела я.

Мама вздрогнула.

– Что произошло? – спросила.

– Бабушка, – прошептала я, и так захотелось в этот момент расплакаться.

Но я не могла.

– Кара спровоцировала нападение. Андриан лишился защиты, – коротко пояснил Сверкающий Гром.

– Мне отдал, – вставила я свое слово.

– В него полетели стрелы с проклятием, забирающим магию и жизнь. Мы с твоей дочерью сделали, что смогли.

Мама кивнула и развернулась, вглядываясь в мое лицо.

Она ничуть не изменилась с того момента, как я ее видела в последний раз. Только что пара морщинок появилась, да глаза выглядели уставшими.

– Нитями Ларинель связаны? Или мне богиню призвать? – спокойно уточнила мама, закатывая рукава белой туники.

– Связаны, – ответил за меня Сверкающий Гром.

Взгляд мамы снова остановился на мне, стал серьезным и изучающим. Она словно хотела принять какое-то решение, но сомневалась в его правильности.

– Элеонора, не тяни! – рявкнула бабушка.

Маги, стоящие рядом, подскочили.

Они о чем?

– Можешь ему отдать половину своих сил, тогда есть шанс, – тихо сказала мама. – Я знаю заклинание, которое сотворила Великая Праматерь. Но оно действует только раз в жизни и только для одного человека.

– А я ничем не могу помочь? – спросил Сверкающий Гром.

– Нет. Он с моей дочерью связан нитями богини Судьбы, а не с тобой.

– Что нужно сделать? – Я решила не медлить.

Мама и бабушка вздохнули, переглянулись, профессор Свергрем нахмурился.

– Тебе будет больно, Пенелопа, – ответила мама, вздыхая.

– Какое это уже имеет значение?

– И не факт, что поможет, но… других способов нет. И ты… тоже можешь не выжить, – добавила бабушка.

– Если он не выживет, я тоже умру. Мы же связаны.

Повисла долгая пауза.

– Что нужно сделать? – снова спросила я.

Для меня вопрос о том, что я по какой-то причине откажусь, даже не стоял. Достаточно было вспомнить глаза дракона, который отдал мне свою защиту до последней капли, а сам просто ждал, когда его пронзят проклятые стрелы.

Мама кивнула профессору Свергрему, который раскинул руки Андриана.

– Ложись сверху.

– Не бойся, не навредишь, – добавил Сверкающий Гром.

Я сделала, что мне велели. Какой же он холодный… Как тогда, той ночью, когда…

– Ты должна поделиться кровью, теплом и дыханием, – пояснила мама.

Запястья обожгло болью, но я закусила губу и даже не вскрикнула. Нас окутали невидимые нити, сплетая кокон, прижимая друг к другу еще сильнее. Мои губы оказались на его губах. Я вдохнула, шевельнуться уже не могла.

Мама начала нараспев читать заклинание.

Боль была резкой, сильной. Из глаз потекли слезы, голова закружилась. Вдох. Выдох. Кричать все равно не могу, потому что голоса уже нет.

Новая волна боли и новая темнота.

Отчетливый стук сердца Андриана. Ради этого можно потерпеть. Мой очередной вдох в его губы. Запястья скручивает боль, которая не прекращается.

Ему было хуже. Во много раз хуже. Тысячи стрел, никакой защиты. Ради меня. Из-за меня.

Все повторилось. И сил на осмысление ситуации у меня не осталось. Просто дышать и помнить, что я его люблю. Эта боль – ничто по сравнению со смертью.

Последний удар заклинания был самым мощным. Боль оглушила, лишила меня всего человеческого, закутала в свои объятья. И как я еще сознание не потеряла? Наверное, на меня наложено заклинание. Никто не в состоянии такое выдержать. И откуда столько темноты? Снова вдох в его теплые губы. Теплые?

Боль сразу перестала иметь для меня значение. Окончательно и бесповоротно. Я была уверена, что Андриан меня слышит.

Не смей сдаваться. Борись. Не оставляй меня одну. Ты мне нужен. Ты. Только ты. Жизнь моя. Свет мой. Сердце мое. Живи. Прошу тебя. Я люблю тебя. Я так сильно тебя люблю. Останься со мной. Люблю тебя.

Его губы коснулись моих. И за одно мгновение я утонула в синеве его глаз. Невидимые нити ослабли. Руки Андриана прижали к себе. И я просто расплакалась, потому что силы окончательно закончились.

Элеонора

Я металась по дворцу, не находя покоя. Сердце сжималось от тревожных предчувствий. А я… я ничего не могу поделать! Только ждать и надеяться, что все встанет на свои места.

Сколько прошло времени? Жизнь на острове замерла, мы перестали стареть, едва нас коснулось колдовство.

– Что ты мечешься, дочь?

– Беда близко, – отозвалась я, вглядываясь в безоблачную синеву неба.

Раздался громкий хлопок.

– Заклятие снято, – неверяще прошептала я. – И что теперь? Отправимся на поиски Пенелопы?

– Нет, дочь. Она сама сюда направляется.

– Ты в этом уверена?

– А кто, по-твоему, разрушил кулон, выпустив нас из заточения?

– Пенелопа не захочет нас видеть. – Я бессильно заломила руки.

– Ты ошибаешься, Элеонора. Наша девочка добра и великодушна, она сможет понять, почему мы так поступили. Нам не оставили выхода.

Гром сотряс небо.

– Это…

– Дракон, – отозвалась мама.

– Там… там…

Гарвис, глава стражей, выглядел бледным и запыхавшимся.

– Мы знаем. Думаю, стоит поспешить.