Итак, милая, как это поэтично. Я организовала вам первый обед в этом имении, а вы мой последний. – Взглянув на бутылку вина, она обречено добавила. – Талемское белое. Прекрасное вино. Где вы его взяли?

- Там же где и принц. Прежде чем угостить им Арли Остен.

- Я с самой первой встречи верила в вас. Не хотела, но верила. Чувствовала ваш пытливый ум. Вы напомнили мне...

- Вашу дочь. - Девора не спешила расставаться сильными камнями. Игра в пао научила её не торопиться делая ход. И всё же она продолжила. - Дочь, которая погибла на охоте с принцем, несколько лет назад. Вы ведь поэтому пытались отравить его?

- Погибла? – Селенити выпрямилась. Глаза её сверкнули властной надменностью. Она сделала глоток вина с поистине королевским достоинством. - Ублюдок изнасиловал её и убил. А тело выбросил, словно она портовая девка, забредшая на Хитрый Привоз.

Они замолчали. Девора постаралась спрятать руки, беспощадно выдающие её. Поза получилась не такая внушительная как она рассчитывала, но совладать с руками надежды не было. Робость и обреченность полностью покинули собеседницу Деворы. Леди Селенити выглядела теперь как образцовая дворянка. Даже черты её пожилого лица заострились, придавая ей схожести с хищной птицей.

- И что будет дальше? – Абсолютно невозмутимым тоном, в котором не было ни грамма мольбы, поинтересовалась Селенити.

- Мы заключим сделку. – В тон ей ответила Девора. Эвелин не проронила ни звука, лишь вопросительно посмотрела. – Вы ответите на мои вопросы, и подпишите признание. Я сделаю так, что ваша семья не пострадает.

- Это справедливо. Спрашивайте, милая.

- Как вы узнали, что ваша дочь погибла не случайно?

- Жаль, что мне придется нарушить условия сделки так быстро. На этот вопрос я не могу ответить. Я поклялась сдержать это в тайне.

Ответ не понравился Деворе, хотя она и ожидала, что так просто ответы не придут к ней. Однако то, как тщательно люди скрывают чье-то имя, может многое сказать о его владельце. Уверенность, с которой Селенити отказалась выдавать информатора, лишь подтвердила догадки Фарелл.

- Как вы подмешали яд? - Девора сделала вид, будто предыдущего вопроса и не было.

- Это было не сложно. Маломенте пьют ослиную мочу, щедро сдобренную сахаром. Не трудно догадаться, что принц не просыхающий месяцами постарается найти выпивку более достойную. В очередную свою вылазку в погреб он встретил меня. Увидев в моих руках бутылочку талемского белого, он не удержался и попросил её.

- Принц умолчал об этом. – С удивлением заметила Девора. Хоть она и распутала основной клубок, некоторые мелкие узелки всё ещё не поддавались.

- Возможно он посчитал, что отравить хотели меня, раз я сама собиралась употребить это вино. И не стал упоминать обо мне чтобы не втягивать в расследование пожилую леди. А быть может, и я склоняюсь к этому варианту, он был так мертвецки пьян, что даже не вспомнил в последствии обо мне. - Последние слова Селенити проговорила с нескрываем омерзением.

- Что за яд вы использовали?

- Вороньи слезы. Не самый популярный, да и практически забытый.

- Девушка мучилась? - Девора внимательно следила за дыханием, ответ на этот вопрос мог завершить мозаику.

Непроницаемая маска надменности на лице Селенити треснула. Склонив голову леди Эвелин попыталась заговорить. Что хотела сказать женщина, оправдаться ли, раскаяться Девора так и не узнала. Слова так и не сорвались с её губ.

- Подпишите. Это ваше признание. – Девора положила перед ней исписанный ровным подчерком лист бумаги.

Рука леди Селенити дрожала. Ей так и не удалось взять себя в руки. Однако не страх смерти заставил её плакать в последние минуты жизни, а осознание того на какие муки она обрекла юную, ни в чем не повинную Арли Остен. Подписав Эвелин бегло пробежалась по признанию и невесело усмехнулась.

- Надеюсь вы отдаете себе отчет в том, что делаете. Старик ведь узнает. Он обо всем узнает рано или поздно. - Она пристально посмотрела на Девору. - Я ни за что не поверю, что вы, милая, так дешево продаетесь. Сдается мне вы затеяли опасную игру, милая. Но помните, Лорд-инквизитор был стар и проницателен как лис ещё в те времена, когда я сама находилась при дворе. И я не смею думать, что он потерял сноровку.

- Прощайте леди Эвелин. – Голос Фарелл не уступал выражению лица - безжизненной маске равнодушия, отличавшей любого инквизитора.

Девора встала из-за стола и покинула поляну. Стараясь идти ровно, борясь с позывами тошноты и слез, инквизитор направилась в сторону имения. Дамиан догнал её и, поравнявшись сбавил скорость, двигаясь рядом.

- Жаль, мне нравилась эта старуха. - С трудом проговорил наемник. Всем видом он пытался показать то, как много у него вопросов.

- Мне тоже. – Девора спрятала бумагу в карман, и посильнее натянула рукава плаща, скрывая кисти.

***

- Ещё раз! Вы хотите сказать, что всё это устроила леди Селенити? – Переспросил Рилан. Он пока ещё не прочитал признание Эвелин и ждал когда оно освободится. – Ни за что не поверю, да и какой смысл?

- Леди Луиза Остер – её дочь. В смерти она всё это время винила принца Эдвина. И вот теперь решилась на месть. Вы подсказали мне ответ, лорд Белатор. – Девора попыталась вызвать у него чувство вины за смерть Эвелин. Возможно тогда он будет задавать меньше вопросов. – Когда яд не сработал она наняла убийцу из Драгоценного университета. – Девора выложила на стол небольшой кругляшок с гербом школы.

- Но ведь убийца тоже не добился успеха. – Озабочено спросил капитан Пекатор. – Это значит, что принцу всё еще угрожает опасность?

- Нет. – Поспешила успокоить его Девора. – К несчастью лорда Фулмена, в это время принц должен был находиться в комнате. Он планировал работать с бумагами. Смерть камергера и гвардейцев тяжело ударила по леди Селенити. Для неё оказалось невыносимо, осознание того, что из-за нее погибло столько невинных людей. Она отозвала свой заказ.

В тот момент когда инквизитор выложила жетон, он не скрывая удовольствия передал признание Селенити Релану. Белатор выпал из разговора, читая письмо-раскаянье. Барон Маломенте расцветал, подобно цветам из его сада, по мере того как Девора объясняла произошедшее. Единственным, кто не выказал никаких эмоций, по поводу произошедшего, оказался принц Эдвин. Похмелье волновало его гораздо больше, чем покушения. Откинув голову и закрыв