— Аудиенцию? Здесь… Вдали от дворца?

Шахджи покачал головой:

— Иногда ты ведешь себя, как ребенок. Неужели ты думаешь, что заговоры и интриги прекратятся только потому, что царица оставила свой дворец? Все, кто хоть что-то значат, приехали вместе с ней. Сейчас в Летучем дворце дается аудиенция, и вдова султана хочет, чтобы ты там присутствовал.

Да Гама вздохнул и попробовал сесть. Тело кричало, протестуя, в глазах потемнело, но затем все пришло в норму.

— Где моя одежда? — его голос звучал ужасно.

— Она такая грязная, что я велел ее закопать, — Шахджи рассмеялся. — Тебе придется воспользоваться моей.

Генерал один раз хлопнул в ладоши. Появился серьезный старый слуга, который принес тщательно сложенную джаму.

— Ты носил это раньше?

— Случалось, — ответил Да Гама. — В ней я выгляжу дураком.

— По крайней мере, ты не лицемер. Давай одевайся быстрее, — уже собираясь отодвинуть в сторону кусок ткани, закрывающий вход в шатер, он обернулся. — В графине вино. Кубок или пара тебе не помешают.

Перед тем как Да Гама начал одеваться, слуга принес бритву и чашу с водой и сам побрил его. Это было болезненно. Потом слуга натер тело фаранга маслом, расчесал волосы. Хотя Да Гама действительно чувствовал себя дураком в одежде Шахджи, она подошла ему по размеру, да и фасон был неплохим.

Да Гама отправился на аудиенцию. Шахджи шел рядом с ним. Большой шатер главнокомандующего был одним многих, стоявших широким кругом вокруг Летучего дворца, возвышавшегося в центре. Да Гама увидел, что шатрами занята большая площадь, они установлены кругами, и самые великолепные из них, как, например, шатер Шахджи, находятся ближе всего к Летучему дворцу; затем идут шатры меньшего размера, потом еще меньшего. По внешнему кругу стояли простые шатры крестьян. Шахджи показал на шатер-конюшню, в котором находились слоны и лошади. Его поставили в отдалении от других.

Перед тем как войти во дворец, Шахджи взял Да Гаму под руку и отвел его на несколько ярдов в сторону.

— Послушай меня, Деога, — сказал он. — Вон там течет река Гатапрабха. Видишь мост? Вдова султана всегда привозит его, когда встает здесь лагерем. Его установили всего в нескольких ярдах от водопада. Он слишком хрупкий, чтобы по нему перевозить грузы, поэтому шатры переносят в миле вверх по течению. Если встать на том хрупком мосту и смотреть на бегущую воду, то мгновение спустя чувствуешь, что свалишься вниз. Это очень сильное ощущение. Царица стоит там каждый день в полдень.

Мост представлял собой узкую деревянную тропу, которая протянулась над водой в виде арки. Несмотря на перила, он показался Да Гаме ненадежным.

— Очень забавно, — сказал он из вежливости.

Шахджи сердито посмотрел на него.

— Я показываю тебе это не для того, чтобы забавлять. Эти вещи должны объяснить тебе, с какими людьми ты имеешь дело. Им все наскучило, они безрассудные, беспечные и не могут отделаться от порочных привычек. Солдат обращает внимание на такие вещи.

Да Гама поклонился.

— Я многим обязан вам, генерал.

Шахджи продолжал говорить, не подавая вида, что слышал его.

— Мост охраняют хиджры. Это единственное место доступа в зенану[57]. Сквозь деревья можно рассмотреть шатры гарема. Там размещается вдова султана, ее служанки и, конечно, слуги — хиджры. Там живет и твоя танцовщица.

— Вы говорили, что Джеральдо поместили со стражниками-евнухами?

— Да, — ответил Шахджи. — Но эти стражники живут на нашем берегу. В гареме они создали бы слишком много проблем, — Шахджи произнес это с ничего не выражающим лицом. — Ладно, пошли. Давай встретим бой как мужчины.

Он повел Да Гаму ко дворцу вдовы султана.

* * *

Летучий дворец не выглядел таким уж большим, после того как его опускали на землю. Когда он плыл над дорогой, держась в воздухе при помощи напрягающих силы слонов, казалось, что это громадное сооружение. Но когда его опускали на землю, все видели, что дворец едва ли крупнее, чем некоторые из окружающих его больших шатров.

Шахджи прошел мимо стражников, даже не удостоив их взглядом, хотя они склонили перед ним головы. Да Гама проскользнул за ним. Его не остановили и ни о чем не спросили, потому что аура Шахджи распространялась и на него. Они стали подниматься вверх по деревянной лестнице. Да Гама кряхтел от боли. Затем они вошли в главный зал дворца, приготовленный для проведения аудиенции. Он повторял зал для приемов дворца в Биджапуре.

Это было квадратное помещение. В дальнем конце, напротив двойных дверей, Да Гама увидел трехъярусное возвышение. Вокруг первого шло серебряное ограждение, вокруг второго — золотое. За серебряным ограждением на серебряной скамье сидел Вали-хан. Выглядел он возбужденным. Из-за золотого ограждения Виспер тянулся к груде темно-зеленой материи в форме конуса, располагавшейся на третьем ярусе.

— Что делает Виспер? — тихо спросил Да Гама.

— Разговаривает с царицей, — ответил Шахджи.

Постепенно Да Гама понял, что видит. Это была не груда материи, а человек, спрятанный под множеством накидок, юбок и покрывал. Рядом с вершиной горы одежек — а Да Гама воспринимал это именно таким образом — он смог различить темный горизонтальный разрез. Если хорошо приглядеться, то там, в тени можно было разглядеть глаза вдовы султана.

— Почему она так прячется? — прошептал он Шахджи.

— Она и так нарушает традиции. Ни одна царица никогда раньше не выходила из гарема.

Шахджи провел Да Гаму мимо ярко одетых придворных, которые его внимательно разглядывали, к полированному серебряному ограждению и опустил на него руку. Вали-хан посмотрел на нее и скорчил гримасу, словно туда положили фекалии.

— Ваше высочество, — спокойным голосом произнес Шахджи. Этот голос разнесся по всему помещению. — Как вы и требовали, я привел фаранга Да Гаму, которого многие называют Деога.

— Откуда у вас это второе имя, господин? — послышался приглушенный голос вдовы султана. Он был таким тихим, что Да Гаме приходилось напрягать слух, чтобы расслышать.

Он низко поклонился в манере фарангов, с широким взмахом руки. В этом месте и в позаимствованной джаме такой поклон выглядел странно.

— Ваше высочество, это шутка. Однажды я остановился в Деогархе, но не мог правильно произнести название. И теперь эта неудача следует за мною повсюду, куда бы я ни направился.

Вдова султана вежливо рассмеялась, смех напоминал мягкий кашель.

— Он слишком скромен, ваше высочество, — сказал Виспер скрипучим голосом. Его могли слышать только те, кто находился рядом с возвышением. — Этот человек спас дюжину детей из огня в мечети Деогарха. Затем он вернулся, чтобы в одиночку бороться с огнем. Он спас Коран Назамудина и волос из бороды Пророка.