Аурелия покачала головой с выражением человека, отягощенного мировой ответственностью.

Марго налила себе третий стакан. И опять выпила его.

Аурелия по-прежнему созерцала вечность за окном, и в выражении ее лица по-прежнему была видна усталая печаль человека, исполненного неземным знанием грядущего и тайного.

С кухни запахло пищей. Бони зевнула и облизнулась. Пупетта покрутилась на ковре и побежала к дверному проему. Там она остановилась с выражением упрямого ребенка, будто говоря: «Ну что вы тут мелете глупости, у вас в духовке отличная курица, а вы… А! Что с вас взять?» — А ты Лео не рассказывала? — спросила Марго и, выхлестав стакан до конца, с громким стуком поставила его на стол.

— Нет! Это бесполезно. Он — пошл. И не способен понять тонких вещей.

Внезапно собаки, Бонни и Пупетта, вскочили и, виляя хвостами, бросились к дверям.

— Это Лео! — сказала Аурелия и, поджав губы, поднялась. — Посмотрю кролика.

Начали бить часы.

Повернулся замок в дверях, латунные запоры замка выдвинулась из пазов, и дверь открылась. Бонни с Пупеттой зашлись в радостном возбуждении.

— Привет! — Лео блеснул очками в дверном проеме.

— Здравствуй, мое солнышко! — умильно протянула Ау и расчмокалась с супругом.

— Привет, — машинально пробормотала Марго и подняла голову.

Часы перестали бить, из башенки выехал король со свитой и направился к принцессе в другую башенку. Жестянная музычка затиликала внутри старого механизма. Вдруг на плече принцессы появился толстый черный жирный таракан. Куколка беспомощно махала механической рукой, а насекомое равнодушно шевелило усами, втягивая в себя капельки безумия Аурелии.

— Здравствуй, милый! — сказала механически аурелия и отправилась на кухню.

— Привет! — Лео, не раздеваясь, прошел в кабинет и застучал по клавишам компьютера.

— Ты принес средство от тараканов? — озабоченно крикнула Ау, возвращаясь в гостиную с готовым кроликом на блюде.

«Картофельный ребенок, картофельный ребенок!» — мысленно повторила Марго и ей стало дико интересно, что стало с картофельным ребенком во сне. К сожалению, она проснулась, так и не узнав этого. А ведь это было бы не менее интересно, чем вытащить из сна какую-то вещь. Не так, как колечко-змейку — тебе приснилось, а потом наяву принесли. А на самом деле. Взять ее в руки во сне, проснуться и продолжать держать в руках.

— Нет. Забыл, — помотал головой Лео. — Было много работы.

Марго потянулась к пульту и включила ящик. Новости уже закончились, и она переключила канал на MTV. Девушка в розовом парике распевала веселую песенку.

Аурелия вернулась еще раз, неся на подносе приборы, салаты и хлеб.

— Лео! Марго! Садитесь! — скомандовала она и первая села за стол.

Марго не заставила себя упрашивать и шмыгнула на свое место около часов. Она, конечно, опасалась, что таракан с плеча принцессы свалится ей на голову, но еще больше не хотелось, чтобы его заметила Ау. Но случилось еще хуже. На стене возникла тень отца Гамлета — огромная тень громадного усача.

— Господи! — воскликнула Аурелия.

Таракан сидел на плафоне люстры.

— Лео! — крикнула француженка. — Лео! Спаси меня скорее!

— Что там? — недовольно рявкнул Лео и появился из кабинета в гостиную.

— На люстре таракан! — показала пальцем Ау.

Коша между тем уминала кусок кролика вприкуску с салатом из зеленых листьев с горчицей.

Взяв стул, Лео залез на него и попытался подпалить гада зажигалкой. Но насекомое ловко сигануло вниз. Марго вкочила из-за стола. Прыжок! И ее нога в «бульдоге» раздавила хитиновые доспехи насекомого.

— А почему бы тебе не вызвать спецов? — спросил Лео. — Они умеют это делать и справятся в два счета!

— Они будут думать про нас черт знает что! — пробормотала Ау. — И потом все соседи узнают, что у меня водятся тараканы.

— Не может же быть, чтобы они были только в нашей квартире! — пожал плечами Лео, устраиваясь за столом и принимаясь за трапезу.

— В комнате Марго их нет, — покачала головой Аурелия.

Лео молча застучал вилкой. В воздухе опять затрепетали синие клубки.

— А я вчера была у французского художника, — сказала Марго, чтобы перевести разговор. — Лео, возьми у него интервью. Он совершенно сумасшедший. Рисует лабиринты и странные схемы города. Очень странные лабиринты, и город в виде механизма. И говорит, как робот. Только главные слова. Так смешно.

— Лабиринты? Это обычно, — мрачно сказал Лео. — Вот если бы он рисовал картины калом или мочой — это было бы перспективно. А лучше кровью. А еще лучше — пусть вскроет вены и рисует, пока не кончится кровь.

— Хочешь, дам адресок, — предложила Марго. — Сходи к нему, поговори. Может, ему понравится эта идея?

— Ты думаешь, он ради славы покончит жизнь самоубийством?! — орудовал вилкой Лео. — Я лучше напишу это просто так. Как бы художник, как бы… Дам волю фантазии…

Лео не закончил фразу. Лицо его как-то само по себе задумалось, а рука потянулась к рюмке с коньяком. Схватила ее и опрокинула махом в огромный «джаггеровский» рот, готовно открывшийся навстречу.

— Он, кажется, наркоман. За пару доз он и маму продаст, — сказала Марго, удивляясь поступку Лео.

— Да что вы все городите сегодня? — перебила мужа Аурелия и швырнула с грохотом вилку. — Почему же вы сводите меня с ума! Ну нельзя же быть такими!

И тут бэмц! Откуда-то с потолка, прямо в тарелку ей упал таракан.

Аурелия вскочила с диким криком, собаки испуганно метнулись в коридор. Ау визжала и не шевелилась.

На кухне что-то разбилось.

Марго посмотрела на Лео и, быстро дожевав кусок, поднялась и ушла к себе.

Не обращая внимания на разгоревшийся скандал в гостиной, Марго встала на четвереньки и принялась продолжать утреннюю работу.

Она здраво рассудила, что плевать, нужна кому-то живопись или нет, все равно нужно выполнить договор и осуществить свое решение наилучшим образом. Это вопрос ее достоинства, который никак не может зависеть от перепитий судьбы художника Гороффа (если такой существует в реале, а не выдуман ловким галерейщиком из Питера).

Весь день Стрельцова сидела за инструментом в мрачном состоянии, и мысленный голос Эдика твердил ей в уши: «Напиши песню! Напиши песню! Напиши песню!» У Катьки были уже песни, и они неплохо шли в клубах, но сегодня она поняла, что это — не то.

Ну ничем они не отличаются от всего того, за что проплачено толстопузыми бизнесменами из бывших директоров и партийцев. И если она, Катерина Стрельцова, расчитывает на запись альбома, на такую запись, ради которой кто-то должен потратить немалую сумму денег, то эти песни должны стоить чего-то больше, чем подрыгаться под них в дансинге.