- Но ее за… защищает магия… Столичные чародеи…

- Возьми, - бросил ему что-то Стаза.

Наместник еле успел поймать эту штуку на лету, порезав при этом палец. Предмет оказался маленьким бронзовым кинжалом с листовидным лезвием. Хотя не совсем бронзовым - черного цвета, он светился изнутри. Разумеется, на нем лежало точно такое же благословение, как то, что Стаза наложил на шотелы шотелидов.

- Это благословение постоянного действия, его время не иссякнет, - хмуро сказал колдун. - Если бы я мог зачаровать так что-нибудь побольше кинжала…

- Я… я не хочу… - слабо запротестовал Наместник Города, опасливо держа кинжал двумя пальцами. - Я… я боюсь… Это темное волшебство… это…

- Когда мое волшебство помогло тебе стать Наместником Города, ты не возражал, - прошипел Стаза. - Когда мое волшебство помогло тебе разбогатеть, ты не возражал. Благодаря моему волшебству ты до сих пор способен ублажать лучших красавиц Наранно, хотя у тебя уже есть правнуки. Благодаря моему волшебству ты уже прожил дольше, чем обычный человек, и можешь прожить еще не один миллентум… Ты действительно больше не хочешь иметь дела с моим волшебством?!

- Нет… нет… я не это имел в виду, льке Стаза, не это… - униженно заюлил Мараха.

- Вот и хорошо. Тогда иди и сделай то, что я от тебя хочу. Это совсем немного.

Всхлипывая и постанывая от страха, Наместник Города сжал обеими руками кинжал и пошел к выходу. Стражу он сразу же отпустил - если телохранители увидят, что Наместник Города покушается на женщину, служащую непосредственно самому Владельцу, их преданность подвергнется суровому испытанию. И Мараха не был уверен, что они примут его сторону…

Стаза дождался, пока поступь грузного Наместника стихнет, и криво усмехнулся. Его слуга, наивно мнящий себя господином, полностью исчерпался. Он стал слишком труслив, слишком ненадежен. Вечная проблема - поднявшись на вершину желаний, человек начинает страшиться риска. Когда нынешний Наместник был молод и беден, ему нечего было терять, и он охотно ввязывался в любую авантюру. Сейчас он может потерять гораздо больше, чем приобрести, и ему уже не хочется совать шкуру под стрелы. Более того - он явно начал тяготиться тем, кому обязан нынешним благосостоянием.

И колдун принял решение - не только пассажирам «Чайки» и Наложнице Глаз суждено умереть этой ночью. Наместник Города тоже не увидит завтрашнего утра. Не понадобится даже особо мудрствовать - его попросту казнят за убийство посланницы Владельца. Помощник Марахи молод и тщеславен - он охотно воспользуется возможностью.

А уж там Стаза сумеет подсказать ему, как правильно себя вести…

- Им-ма! - крикнул он.

- Я здесь, льке Стаза, - склонил голову вошедший кат. - Ты дашь мне приказ?

- Дам. Возьми несколько стражников понадежнее… и поглупее.

- Возьму. Что им поручить?

- Им - ничего. Все сделаешь сам. Пойди в самую надежную камеру… ту, что с окном - помнишь?

- Конечно, помню. Мне… - совершил поступательное движение рукой Им-ма.

- Да. Убей всех троих. Бородатого толстяка - последним. Последним! Запомни как следует - это важно! Ты не потерял мой кинжал?

- Что ты, льке Стаза, разве же я мог бы…

- Просто хотел убедиться. Ты еще чего-то ждешь?

- Да… - неуверенно моргнул кат. - Ты не пойдешь со мной, льке Стаза?

- У меня есть и более важные дела, чем думать о таких мелочах. Ступай. И не разочаруй меня. Ах да…

- Еще приказ?

- Когда закончишь с пленниками, стражников убей тоже.

- Но, может, тогда вообще их не брать?…

- А если что-нибудь пойдет не так? Ты хочешь, чтобы пленники сбежали?!

- Прости, льке Стаза, об этом я не подумал.

- Чтобы думать, здесь есть я. А теперь ступай.

Им-ма вышел. А Стаза снова с трудом удержался, чтобы не вытереть холодный пот. То, что он видел в снах Безумного Волхва Каспара, было воистину ужасным… Ни за какие коврижки он не согласился бы войти в его камеру… или даже просто подойти к ней близко. Более того - в то время, когда Им-ма будет его убивать, он собирался быть как можно дальше от дворца Таалуйна. Десять против одного, что убийца Каспара и сам скончается сразу же после него.

Стаза усмехнулся - можно было и не приказывать прикончить стражников. Они и так умрут.

Надеюсь, мы все равно останемся друзьями?

Адольф Гитлер

Кром’лей Аспаривара открыла глаза. Она не могла точно сказать, что заставило ее проснуться среди ночи - какое-то шестое чувство, порой пробуждающееся в минуты опасности. Наложница Глаз служила Владельцу верой и правдой уже почти пятьдесят земных лет - еще с тех пор, когда он был всего лишь Наследником, молодым и неопытным сыном Владельца, еще только готовящимся принять страну. В те времена она была его Наложницей не только в переносном, но и в прямом смысле…

Да, с тех пор прошло почти десять миллентумов. Молодой парень превратился в дряхлого старца, мерзнущего даже в самую сильную жару. А юная красотка, когда-то исполнявшая перед Наследником «танец с колокольчиками», сгорбилась и подурнела, переродившись в одну из наихитрейших интриганок при дворе своего бывшего любовника. Владелец всецело доверял ей и посылал на самые сложные задания, с которыми не мог справиться никто другой.

Вот как сейчас. Аспаривара провела в Наранно всего лишь вигентум, но за это время успела понять - этот город похож на рыбу, начавшую гнить. Как известно, рыба гниет с головы, и именно так здесь и обстояло - Наместник Мараха врал на каждом шагу и явно скрывал какую-то черную тайну. Наложница Глаз уже не раз ощущала во сне чей-то липкий колдовской взгляд, ощупывающий ее ночные грезы. Она пока что не сумела доискаться, что скрывают эти древние стены, но уже подошла к разгадке очень близко…

Как только что выяснилось - чересчур близко.

Сухонькая старушка быстро перевернулась через край ложа и бесшумно скользнула на пол. Она торопливо подхватила деревянный валик, давно заготовленный на такой случай, положила его на свое место и накрыла покрывалом. На миг заколебавшись, добавила еще и парик - теперь сходство со спящей женщиной стало совершенно полным.

Осталось только спрятаться самой. Большинство юберийцев спит в гамаках, на плоских крышах домов или просто на земле, но у богачей кровати роскошные, очень высокие и очень красивые. Обычно их делают в виде четырех деревянных птиц, стоящих спинами друг к другу и удерживающих деревянную раму с веревочной сеткой. Пространства под ними вполне хватает, чтобы спрятать одну некрупную женщину. Аспаривара затаила дыхание - за дверью послышались чьи-то шаги.

Цельная бронзовая дверь, запертая надежным замком, слегка задрожала. Потом она чуть вздрогнула и повернулась на штырях. Наложница невольно улыбнулась - она в первый же день заметила, что запор на этой двери таит в себе подвох. Повернув неприметный штырек на одной из панелей, его легко можно было открыть снаружи. Разумеется, она тогда не подала виду, что заметила это, но с тех пор ни разу не оставляла в своей опочивальне ничего важного, а когда отлучалась, связывала дверь и косяк тончайшей нитью столичной выделки. Здесь ее не удалось бы ни заменить, ни скрепить - так что Наложница Глаз сразу заметила бы, появись в ее отсутствие незваные гости.