– Я не знаю, что на меня нашло там, в лачуге.

Оливия посмотрела на свои руки, все еще запятнанные кровью Юджина.

– Я даже не помню, как била его ножом.

– Ты хотела жить. Это была самозащита.

– Это выход за пределы необходимой самообороны. У меня будут из-за этого проблемы.

– Сомневаюсь в этом, Лив.

Оливия посмотрела Коулу в глаза.

– Что бы ни случилось, – он не отвел взгляда, – ты не одна. Я с тобой.

Когда до них донесся грохот снегоходов в чаще леса, Коул обнял Оливию.

– Готова?

Она кивнула.

Коул зарядил сигнальную ракету из набора для оказания первой помощи и выстрелил в облака. Розовый огонь вспыхнул в тумане, превратился в яркий зонтик, повис между деревьями.

С хребта спустилась целая армия полицейских, парамедиков, волонтеров-спасателей на снегоходах.

Коул крепче прижал к себе Оливию.

– Пора возвращаться домой, – сказал он.

Они стояли в свете фар под розовым облаком сигнальной ракеты, когда коп с первого снегохода оставил свою машину, снял шлем и быстрым шагом направился к ним. А с ним шел еще один полицейский. Два парамедика тоже оставили свой снегоход и побежали к ним.

Коул выступил вперед, чтобы приветствовать офицера.

– Я – Коул Макдона. Это Оливия Уэст. Она нуждается в немедленной медицинской помощи.

Коп пожал ему руку, но взгляд метнулся в сторону.

– Сержант Якима, отдел по расследованию убийств, – представился он, когда парамедики окружили Оливию. – Это констебль Мартинелло.

Он мотнул головой в сторону второго полицейского, который снимал шлем. Они увидели белокурые волосы, собранные в «конский хвост». Лицо женщины порозовело от холода.

Женщина-полицейский кивнула Коулу и сразу подошла к Оливии, присоединившись к парамедикам. Остальные полицейские занялись осмотром места преступления.

* * *

Тори держала старика за руку. Он лежал в постели, и ему было очень больно. Узловатые пальцы крепко вцепились в руку девочки, как будто это был спасательный трос. Тори сглотнула, ее охватило чувство огромной ответственности. На мгновение ей показалось, что она – мост, соединяющий два берега. И если она сможет продержаться достаточно долго, то старик дождется возвращения ее папы, Оливии и Коула.

Полицейские были в библиотеке этажом ниже, но один – приятный на вид, молодой – оставался с ней в комнате. Он сидел в кресле в углу, возле обогревателя. Его телефон зажужжал.

Офицер ответил, негромко что-то сказал, потом посмотрел на Тори и объяснил:

– Они его взяли.

– Оливия жива?

– Да. Она в безопасности. С Коулом.

Тори встала со своего кресла, продолжая держать руку Майрона.

– А мой отец?

Офицер ответил не сразу. Он встал, подошел, положил руку ей на плечо. В его глазах появилось странное выражение. Он как будто готовился к тому, чтобы сообщить ужасную новость. И Тори поняла. Она сразу все поняла.

– Твой папа знал, что это самое тяжелое в работе копа…

– Он умер?

– Мне жаль, Тори.

Сердце у нее упало. Она крепче вцепилась в руку Майрона и подошла ближе к кровати.

– Что… случилось?

– Твой отец погиб как герой, Тори Бертон, – сказал молодой полицейский, его голос дрогнул, глаза заблестели. – Он настоящий герой. Он нашел убийцу. После всех этих лет, когда ему никто не верил, он нашел убийцу из Уотт-Лейк.

Тори сжала губы. Внутри у нее все дрожало.

Она почувствовала, что Майрон сжимает ее пальцы, и посмотрела на него. Глаза у него были открыты. Старик смотрел на нее, прямо ей в душу. От эмоций у Тори заложило нос и горло. Она не знала, как поступить, что сказать.

– Как это случилось? – снова спросила Тори.

– Во время спасения Оливии Уэст он получил смертельное ранение в сердце.

Она отвернулась. За окном светало. День был холодным, зимним. Новый день. И весь мир изменился. Она больше не была ребенком. Тори даже не знала, кто она теперь.

– Тори, – прошептал старик, – он… герой. Он сделал это ради тебя.

Она посмотрела на него, потом на копа.

– Принести тебе что-нибудь? – спросил офицер.

Она покачала головой и снова медленно опустилась в кресло у кровати Майрона, не выпуская его руку из своей. Прошло много времени, и коп ненадолго вышел, чтобы ответить еще на один звонок.

Тори почувствовала, что старик как-то иначе сжимает ее пальцы. Воздух в комнате внезапно стал холодным. Она подняла глаза, ощутив чье-то присутствие.

Как будто порыв ветра оказался рядом с Майроном. На долю секунды Тори увидела силуэт женщины, похожей на ту, которую она видела на фотографии у постели старика, но потом фигура исчезла. И тогда Тори увидела другое лицо. Это было лицо ее матери – лицо Мелоди. Она улыбнулась и протянула Тори руку. Сердце девочки наполнилось теплом. И лицо растворилось в воздухе.

Тори посмотрела на старика.

– Майрон? – шепотом позвала она, вскакивая на ноги. Он не шевелился. Она осторожно дотронулась кончиками пальцев до его щеки. Кожа у старика была ледяной.

Но его губы улыбались.

* * *

День благодарения. Вечер.

Полиция на снегоходе привезла из Клинтона психолога, чтобы она осталась с Тори и поговорила с ней.

И теперь женщина в кухне готовила ужин для них обеих.

Тори оставалась в библиотеке. Это была самая теплая комната в большом доме, потому что в камине разожгли сильный огонь. Пустое инвалидное кресло Майрона стояло у камина. Тори смотрела в окно, чувствуя внутри пустоту и неуверенность. В синеватом вечернем свете снег лежал плотным ковром. Было тихо. Это было «око» бурана, и весь мир казался неподвижным и застывшим. Психолог сказала, что следующий фронт ожидается к полуночи.

Тори услышала гул. Это был звук вертолета. Она насторожилась, выглянула в окно и увидела вертолет. Двигатель громко стучал. Деревья согнулись, и снег закружился, когда вертолет начал спуск.

Тори развернулась, побежала вниз по лестнице, выскочила на крыльцо и резко остановилась. Она вдруг испугалась.

Вертолет приземлился недалеко от большого дома, где не было телефонных проводов и линий электропередачи.

Лопасти замедлили вращение, открылась дверца. Из кабины выскочил мужчина. Коул. Он помог выйти другому человеку. Оливия. Рука у нее была на перевязи. За ними выпрыгнул Эйс. Коул обнял Оливию за плечи, и, пригнувшись, они пробежали под винтами. Как только они оказались в безопасной зоне, Коул поднял вверх два больших пальца, и лопасти вертолета снова набрали обороты. Вертолет оторвался от земли и исчез в облаке.